Ключ

Безымянная Марина

Хотя правильней было бы сказать "заждалась", потому как капитаном на торговом судне "Жемчужина Шартра" была дородная, краснощекая, матерая такая "морская волчица" и звали ее Вирта. Одета она была в типично мужской костюм, обвешена оружием до зубных коронок, и харкала и сморкалась смачней и громче портового грузчика. Но даже ей ничто женское было не чуждо - увидев своих новых пассажиров, в особенности "будущих послушников", которые еще не давали обет безбрачия, тут же удалилась к себе в каюту, оставив первого помощника готовиться к отплытию.

Глядя

как довольная капитанша спускается к себе, вампир нахмурился и покачал головой:

– Ох, и не нравится мне все это, - вздохнул он.

– Да ладно тебе!
– воскликнул эльф.
– Подумаешь, маленькое морское путешествие! Будет о чем в старости вспомнить!

– И вздрогнуть!
– мрачно поддакнул Грай, глядя на закрывшуюся за женщиной дверь.

– Не волнуйся, - поддержала их Мила, - мы Маришке ничего не скажем!

– Эй, а с чего это вы взяли, что я ей понравился!
– всполошился Лесс.

– Хм, ну как "почему", - кокетливо-томно ответила Мила, - ты у нас парень видный. Высокий вон какой, статный. Немытый, с щетиною. Волосы, опять же красиво так патлами нечесаными по плечам лежат, - и ехидно улыбнулась.

– А что без руки, - ухмыляясь, добавил Грай, - так меньше будешь отбиваться.

Все дружно захихикали, представив сцену боя Лессандра за "не поругание" собственной чести. И кажется, по мнению большинства, перевес должен быть на стороне бравой капитанши.

– А может ей больше по душе смазливые эльфячьи хари!
– прищурившись, парировал Лесс.

– Ну что ты, - похохатывая, ответил Эрионель, - для нее и вампирская рожа вполне сойдет!

– Не волнуйся, у нее еще первый помощник есть, - напомнил Лесс.
– Вдруг, помощницей окажется?

Действительно, глядя на первого помощника капитана трудно было сказать, кто перед тобой: мужеподобная женщина или все-таки женоподобный мужчина.

– Или вон Грай, - не унимаясь, предположил вампир.

– Да ко мне в принципе женщины не липнут, - опрометчиво заявил парень и, поправившись, добавил: - Теперь.

– Что ж ты тогда на Веселой улице забыл?
– припомнила Мила.
– Я видела, как ты из какого-то домика выходил, это была явно не харчевня.

– Я... навещал старого друга, - отнекивался Грай.

– С которым организмами "дружил"?
– ехидно предположил Лесс.

– Ну почему сразу с "которым", - поправил его Эрион, - может все-таки с "которой"?

– Идите вы к алгору в ...- окрысился на них Грай и те тут же ответили ему взаимностью, но Мила встряла между ними:

– Эй, парни, легче! Шутки шутками, но могут быть и дети!
– все присутствующие странно покосились на нее.
– Это образное выражение. Не придирайтесь к словам!

Но, судя по их взглядам, у стаи голодных шакалом появилось свежее мясо.

– Да ну вас!
– отмахнулась от них Мила и решила вернуться к Дымке, пока эта троица ее окончательно не засмеяла.

Всех лошадей, везших подводы поместили на одну из нижних палуб, вместе со скотом на продажу. Заботливые купцы, как правило,

оставляли там хотя бы пару работников, которые присматривали б за живым товаром, поэтому Мила нисколько не удивилась, обнаружив невдалеке от своих лошадей мальчишку лет четырнадцати-пятнадцати, с любопытством поглядывающего на Дымку.

– Что, малец, лошадка понравилась?
– трубным голосом бородача спросила Мила.

Добродушный тон и простоватая внешность сделали свое дело: парнишка, прежде испуганно подпрыгнувший на месте и затравленно оглянувшийся, недоверчиво глянул на нее, но все же остался там, где был.

Громко шмыгнув конопатым носом, паренек щербато улыбнулся:

– Ага. Уж больно она у вас необычная. Сколько лошадей возили, а такую впервой вижу. Шерстка-то какая!! Лоснится, серебром так и отливает.

Подросток хотел, было, протянуть к Дымке чумазую ручонку, но вредная скотинка предостерегающе цопнула зубами. Паренек испуганно ойкнул и, отдернув руку, попятился, да маленько не рассчитал, запнулся о тюк с соломой и свалился на него.

– Ты осторожней, - беззлобно рассмеялся "бородач", помогая парнишке подняться.
– Эта кобылка с характером, в руки не каждому дается, так что пока обожди. Вот обвыкнется, тогда и приходи, да вкусненького не забудь. Она сладкоежка страшная!

Шершавая ручища любовно погладила серебристо-серую гриву, почесала между остренькими ушками. Кобылка довольно всхрапнула и ласково ткнулась в плечо бородача. Мила и сама не до конца понимала, как полукровка чувствует, что это она и не боится ее вида. Наверно, все дело в ее крови - у единорогов всегда сильно развито внутреннее чутье, а кьянни вообще своего хозяина могли отыскать хоть за сто верст от себя. Лесс говорит, что нет верней животного, чем кьянни: во время войны с людьми, после особенно кровопролитных битв, когда нельзя было понять, кто где лежит, выпускали кьянни, и те всегда находили тела хозяев. Если конечно, не гибли вместе с ними во время битвы.

Паренек с широко распахнутыми удивленными глазами смотрел как "кусачая зверюга" ластится к бородачу и, обнюхивая ладонь, ищет подачку. Хитро усмехнувшись, Мила запустила руку в сумку, висевшую через плечо, и, порывшись, извлекла оттуда яблоко и перочинный ножичек. Немного повертев спелый плод в руках, Мила задумчиво улыбнулась и, вздохнув, разрезала его пополам. Одну половинку тут же предложила парнишке, а вторую стала аккуратно очищать от кожуры.

– Неужто она так не съест?
– удивился парнишка, хрупая свою половинку.

– Ну почему же, - хмыкнул бородач, - съест. А кожуру потом в меня выплюнет.

Парнишка весело загоготал, брызгая соком. Мила и сама рассмеялась - Дымка только раз такое устроила и то после того, как за ней погонялся конюх с вилами. Просто не станет же она объяснять, что хотела подольше насладиться сладким ароматом яблока.

Послышался скрип деревянных ступенек - кто-то из команды спустился к ним и окликнул парнишку:

– Эй, селедка, а ну живо наверх! Мать зовет!