Ключи Трёх миров
Шрифт:
— Сюин!
Когда этот неженка успел наложить стрелу на тетиву? Острие наконечника смотрело ей прямо в лицо.
— Убить союзника хочешь? Пф… — сяньли дернула плечом. — Смешно!
— Зачем пришла, Сюин? — Пэйши опустил лук, но взгляд его так и не стал более приветливым.
— Да вот любовалась вашими паучьими лилиями и случайно сюда попала, а ты сразу рассердился на старую подругу.
— Дело не в тебе… — угрюмо отозвался Пэйши, не глядя выпустив стрелу по мишени — та ушла точно в цель. — А в соплячке…
—
— Мм…
— Что могла сделать полудемону та маленькая смертная, если он прячется теперь среди иллюзий и паучьих лилий?
— Кто прячется? — с угрозой переспросил Пэйши.
— Разве не сказано мудрецами: благородный муж не помнит старых обид? — Сюин миролюбиво улыбнулась. — Поведай мне лучше, что натворила Шучэн и я её хорошенько отругаю, а ты, наконец, поступишь, как благородный муж — обо всём забудешь.
— Медовые уста, сладкие речи… — Пэйши вынул из колчана новую стрелу. — Сможешь заставить её не быть моей сестрой?
— Кхе… кхе…
— Видишь? Не можешь. Тогда зачем даёшь пустые обещания?
Отвернувшись от неё, Пэйши принялся расстреливать ни в чём не виноватые мишени с такой скоростью, что Сюин решила потихоньку убраться отсюда, пока полудемон не стал изливать гнев на её прохудившуюся за долгую жизнь кошачью шкурку.
Лучше заняться поисками Шучэн. Это куда безопаснее.
Интересно, что у них там опять случилось, если Пэйши вдруг заговорил, как человек, страдающий от жёлтой лихорадки?
Дочь гуна Дицю нашлась быстро. Смертная сидела у опоры горбатого мостика, перекинутого через рукотворный пруд, и отчаянно грызла ноготь на руке. Не спросив разрешения, Сюин уселась рядом. Шучэн даже бровью не повела.
— Эй… — сяньли провела у той перед лицом рукой. — Эй! Слышишь меня?
Барышня Ся не ответила и тогда сяньли не вытерпела — обняла её, притянув к себе и принялась растирать посиневшие от холода ладошки. Только после этого Шучэн подняла на неё полные удивления глаза.
— Спишь с открытыми глазами? Вся синяя уже… — пожурила смертную сяньли. — А я ведь должна тебе за спасение жизни. Поэтому не позволю замерзнуть у этого моста. Вставай. Ну, же!
Кое-как принудив Шучэн подняться с мокрой земли, Сюин отряхнула на ней испачкавшееся платье и спросила:
— Где тебя поселили?
— Там, — барышня Ся указала взглядом на мокнущую под мелким дождём хижину у воды.
— Хорошо. Давай тогда вернёмся.
Добравшись до хижины, Сюин смерила презрительным взглядом стоящих под крышей стражей. Куда они смотрели? Упустили, ведь, девчонку! Высшие демоны дружно отвели глаза.
«Хм… интересно… Выходит, они её преднамеренно выпустили на улицу? Уж, не Пэйши ли распорядился оказать такую услугу?»
Мысленно обругав сына главы
— Надо бы и платье сменить… Но здесь нет чистого, — посетовала Сюин. — Давай я одеялом тебя укутаю — хорошо?
Завернув смертную в одеяло, словно личинку шелкопряда в кокон, сяньли налила в пиалу греющийся на жаровне травяной чай и поднесла Шучэн.
— Пей.
Барышня Ся послушно сделала несколько глотков и посмотрела на сяньли.
— Горько…
— Горько? Да ты, кажется, не ребёнок уже, — Сюин растерянно поискала глазами закуски, но на столе не оказалось ничего подходящего.
Её взгляд зацепился за глубокую трещину в полированной доске. «Рана», изуродовавшая идеальное «тело» столешницы, выглядела свежей.
— Кто это сделал? — спросила она и в глазах Шучэн отразилось мимолётное презрение. — Неужели грубиян Пэйши? Вот получит от своей матушки дисциплинарной плетью!
— Госпожа Фэнчу видела.
Это были первые слова Шучэн, сказанные после того, как они встретились в поместье семьи Ли. Сюин с облечением выдохнула. Если девочка заговорила, значит, и правду можно узнать.
— На что Пэйши рассердился?
Шучэн молча допила чай и вернула сяньли пиалу.
— Кхм… Ещё?
Барышня Ся лишь покачала головой.
— И зачем я спрашиваю? Горькое же…
Сюин в задумчивости прошлась перед кроватью, не зная, как вынудить Шучэн на откровенность. Вздохнула и поправила на той одеяло.
— Согрелась?
— Угу…
— Ну... я попрощаюсь первой, — Сюин сделала вид, что собирается уходить и тогда Шучэн вцепилась ей в руку.
— Не уходи!
— Но… будет невежливо оставаться здесь без приглашения хозяев. Меня поселили в гостевом доме. Если хочешь, приходи на ужин.
Пальцы Шучэн ещё крепче сжали руку. Сюин поморщилась. В хрупком теле смертной неожиданно оказалось столько силы! Раньше она не замечала этого.
— Отпусти, Шучэн. Больно.
— Прости… — барышня Ся всё так же послушно разжала пальцы и с умоляющим видом заглянула сяньли в глаза. — Скажи, Сюин, ты хорошо знаешь историю семьи Се?
Сяньли опустилась перед Шучэн на пол, не стесняясь сесть на голые доски, и потерла лоб.
— Их историю? Знаю немного. А что тебя интересует?
Одеяло, в которое была укутана барышня Ся, сползло у той с плеч и теперь она напоминала вышедшую из кокона бабочку, впервые увидевшую большой мир, — лихорадочно блестящие глаза, непривычный для бледной кожи румянец и нервно сжимающие край платья маленькие руки. Нет, не бабочка! Скорее, испуганный котёнок… Сюин мимо воли улыбнулась.
— Я хочу знать… Знать, как моя матушка вышла замуж за гуна Дицю.