Ключи Трёх миров
Шрифт:
Подхватив край платья, Ань Син выбежала на порог и с тревогой посмотрела на величественный пик древней горы. Тот пока ещё казался невредимым, но мелкая крошка, отделённая от массивного каменного тела, успела проложить вниз извилистые ручейки, очень похожие на течь из расколотой чашки.
— Неужели всё повторяется? — растерянно произнесла она вслух.
— Не бойся, на такое могла бы решиться только одна небожительница на Девяти Сферах — ты сама.
Знакомый голос прозвучал почти над самым ухом. Оглянувшись, Ань Син обнаружила рядом Хун Сянъюня. Сложив
Когда он успел приблизится к ней? Хотя, это не столь важно. К её радости, болезненная дрожь Девяти Сфер прошла так же внезапно, как началась.
— Тебе нужно переодеться, — она несмело коснулась испачканных кровью лат на плече супруга.
— Позже, — легкомысленно ответил он и вдруг крепко взял её за руку. — Пойдём со мной.
Ань Син не стала возражать. В супруге чувствовалось хорошо скрытое напряжение. Не стоит лишний раз дразнить тигра, дергая того за хвост.
Добравшись к первому из прудов в саду дворца Гуанхуэй, Хун Сянъюнь отпустил её запястье и нарисовал несколько знаков. Его палец двигался так быстро, что, казалось, сливался с прогретым на солнце воздухом. Заклинание оказалось формирующим — перед Богом войны возникла мемориальная табличка. Созданная из белого, словно баранье сало нефрита, она содержала всего одно, нанесённое золотой тушью имя: Чжу Хуэй.
— Ты хочешь установить её в саду? — Ань Син спросила это потому, что молчание, повисшее между ними, выглядело раздражающим, как густой туман.
— Нельзя? — тихо откликнулся Хун Сянъюнь, бросив на неё косой взгляд.
— Для этого есть Зал предков, — возразила она, заставив себя не отворачиваться.
Взгляд супруга казался кончиком раскаленного прута, вонзившегося в самое сердце. Где-то за ним, сбивчиво стучащим от тревоги, заныл средний даньтянь. В этом месте некогда покоились, вогнанные в её тело небесные гвозди, разорвавшие связь с прошлым и отобравшие память о юности.
Но время изменилось — терпеливо напомнила себе Ань Син. Ничего ещё не произошло. Так зачем супругу понадобилась эта мемориальная табличка?
— Я хочу разрешить наши обиды, Син-эр.
Он всегда славился этой, поистине демонической проницательностью! Ань Син не удивилась, если Бог войны умел бы читать чужие мысли.
— Твой первый ученик повредил дух. Мой верный слуга его утратил. Всё справедливо, — с полуулыбкой, пугающей до тошноты, продолжил Хун Сянъюнь. — Чжу Хуэй больше никогда не предстанет передо мной. Он исчез из Трёх миров. Но Фан Синюнь однажды исцелится и вернётся в Небесный город. Тебе не кажется, что твой супруг пострадал намного больше?
Она вздохнула и тоже заставила себя улыбнуться. Ну, как с ним дальше спорить? Совершенно невыносимый по характеру бессмертный!
— Ты пытаешься заставить меня чувствовать себя виноватой?
— А не должна? — его красивая бровь так же красиво изогнулась дугой, отражая показное удивление. — Похоже, у хозяйки дворца Дафэн нет никакой совести!
— Тише… — Ань Син потянулась к супругу
Хун Сянъюнь тут же отвёл её руку и вдруг перестал улыбаться.
— Надеюсь ты сможешь простить меня… Несправедливо наказывать за то, чего я не делал. Ведь ты сама смертельно ранила первого ученика. Я мог бы исцелить его, но ты выбрала другой путь. А Чжу Хуэй… он, вероятно, пал от руки Цай Чжэаня. В том нет твоей вины. Следовательно, и мне обижаться не пристало.
Ань Син перевела взгляд на мемориальную табличку, ослепительно сияющую золотом туши. Некоторые вещи невозможно изменить. Не важно, сожалеешь или остаёшься к ним равнодушным, ты не можешь ничего исправить.
— Какой смысл всё помнить? — тихо произнесла она.
— Чтобы больше не ошибаться.
А здесь он прав. Знать их прошлое — все равно, что приобрести бесценный опыт борьбы с внутренними демонами.
Повинуясь скупому жесту Бога войны, мемориальная табличка опустилась в пруд — вода вокруг сначала закипела, а потом вновь стала безмятежной, словно не этот тихий водоём узнал чужую тайну.
— Как ты? — Ань Син коснулась плеча супруга, привлекая внимание. Тот выглядел слишком угрюмо.
— Получил приказ Небесного государя размышлять над ошибками, — криво ухмыльнулся Хун Сянъюнь. — Его величество всех отправляет думать. Большего себе позволить не может, когда дело касается высших небожителей.
Улыбка Бога войны стала чуть шире и насмешливей.
— Дядя его величества победил… — с досадой заметила Ань Син. — Это же его ты пытался обличить?
— Скорее, твой старый знакомый с Шэньчжиянь победил, — достаточно беспечно отозвался Хун Сянюнь, снова беря её за руку. — Идём во дворец, поможешь мне переодеться.
— Почему так считаешь? — Ань Син осторожно заглянула в ставшее безмятежным лицо супруга.
— Юй Цзымин хотел добраться до Ключей Трёх миров. Но, похоже, теперь их даже я не смогу отыскать.
Ему нравится изводить её загадками? Ань Син вздохнула и решила больше ни о чём не спрашивать. Если Бог войны спокоен, зачем переживать ей, неприметной младшей небожительнице Девяти Сфер?
Только одно не давало покоя — кто на этот раз коснулся Ока Бога, если Небесный город содрогнулся до самого основания?
***
Тяжёлый головной убор правителя давил на шею. За многочасовую церемонию в храме предков семьи Ся все мышцы затекли и начали противно ныть. Ся Чжункан с раздражением поправил его — бусины, нанизанные на длинные нити, мелодично звякнули и запрыгали перед глазами, вызывая дурноту.
— Ваше величество, — потревоживший его человек носил походную одежду, — доклад!
Один из евнухов, присутствующих в кабинете, взял у того свиток и с поклоном преподнёс Ся Чжункану. Кто бы мог подумать, что быть ваном Ся, настолько неудобно! Со всех сторон теперь, как липкая паутина, его оплетали сплошные правила и дворцовые традиции. Он не мог и шагу ступить, чтобы под ногами не путались евнухи. Возмутительно!