Книга царей
Шрифт:
Цокнув языком, Мытник состроил такую мину, будто прострелило в ухе, тем не менее, возражать не стал. Прикрыл дверь, чтобы снять цепочку.
– Три минуты, ни секунды больше.
– А вы не очень-то гостеприимны, – оглядывая прихожую, проговорил Четвертной. – И это когда тема разговора касается вашей безопасности.
– Если можно, ближе к делу, – произнес Натан так, что ни у Мостового, ни у Четвертного не осталось даже намека на желание призывать еврея быть более обходительным. – Через час прибудет клиент, мне необходимо подготовиться.
–
Оценивая ситуацию, Федор попытался заставить Мытника перевести взгляд на него, что предоставляло Четвертному свободу в действиях. Необходимо было выяснить, что могло придать уверенность еврею в плане общения с представителями власти.
Потребовалась минута, чтобы Мостовой смог рассказать Натану все, что касалось ограблений коллекционеров. Ожидали, что тот проявит интерес, и если не пригласит пройти в комнату, то уж точно начнет задавать вопросы. Федор и Сергей были удивлены, когда Мытник вместо того, чтобы начать благодарить, произнес:
– Все?
– Все! – Проговорил Мостовой, теряясь в мыслях как вести себя дальше.
– В таком случае, не смею задерживать. У меня уйма работы.
– Уйма может стоить вам жизни, – попытался призвать еврея к разуму Четвертной.
Мытник не только не отреагировал, но и, взявшись за ручку двери, потянул ту на себя.
– Простите! Три минуты истекли…
Выйдя из квартиры, Мостовой и Четверной молча, подошли к лифту, молча, дождались, когда тот раскроет свое чрево, и так же молча, вошли внутрь. Стоило дверям закрыться, как тотчас последовало извержение эмоций.
– Нет, ты видел? Выставил и даже спасибо не сказал, – заметался в гневе Четвертной. – Мы к нему как к человеку, а он… «Простите, три минуты истекли…».
– Я видел другое, – стараясь держать себя в руках, проговорил Федор.
– Две пары ботинок и кожаные плащи?
– Еще запах дыма.
– Дыма?
– Да. Судя по тому, что Мытник не переносит запах табака, для гостей сделал исключение.
Лифт, дернувшись, замер, двери раскрылись. Прошло какое-то время, и те вновь начали сходиться. Четвертной подставил ногу. Двери, упершись, сделали движение назад.
– Какие будут предложения?
– Для начала сделаем вид, что уходим. Половина окон квартиры Мытника выходит во двор, наверняка кто-то из гостей, а может, и сам Натан наблюдает за входом в подъезд.
– Сделали. И что дальше?
– Дальше двигаемся в направлении выезда со двора. Это поможет Мытнику освободиться от груза подозрений. Если «гости» прибыли нелегально, еврей попросит уйти. Если визитеров нет, Натан отправится на вечернюю прогулку.
– Но он сказал, что ждет клиента.
– Соврал. Причина нужна была, чтобы избавиться от нас.
Выйдя на улицу, друзья, не оглядываясь, старались идти легко и непринужденно. Стоило повернуть за угол, оба замерли, прижавшись спинами к стене.
– Исчезли, испарились, куда теперь? – Произнес Четвертной, оглядываясь по сторонам.
– Теперь надо проникнуть в дом
– Зачем?
– Затем, что из окна первого подъезда видны окна квартиры Мытника, а также его подъезд.
– И как мы это сделаем?
– На такси. Попросим, чтобы водитель подвез нас к дверям.
– Ну да, – состроил ехидное лицо Четвертной. – Остановим тачку, сядем и скажем: «Ты нас, дядя, за угол отвези».
– Не важно, что говорить. Важна цель. Будем рассусоливать, «гости» уйдут через черный ход.
– В таком случае предлагаю позвонить полковнику.
– Позвоним и что скажем? Видели две пары ботинок и два плаща.
– А что? Ботинки не Мытника, плащи тоже не его.
Четвертной хотел было сплюнуть, но, увидев вышедшую из-за угла женщину, сглотнул и выматерился.
– Пока будем сидеть, птички упорхнут. На такси или на машине, не важно, главное, что нам их будет не достать.
– Чтобы не упорхнули, необходимо найти машину. Попробуем договориться с таксистом.
С таксистом не просто повезло – подфартило на все сто. Парень на белых «Жигулях» подвез к самым дверям, при этом не задал ни единого вопроса и не взял денег. На просьбу приехать по первому зову дал номер диспетчера, позвонив которому, следовало назвать адрес. Федор и Сергей, не ожидая столь доброго к ним отношения, попытались выразить благодарность, на что парень ответил так, будто фразу эту произносил по нескольку раз в день: «Чего там! Вы на службе, я на работе. Сегодня я вам помог, завтра – вы мне».
– С чего он взял, что мы на службе? – Спросил Четвертной, когда «Жигули», помигав поворотником, исчезли под аркой выезда со двора.
– Не знаю. Может, на мордах написано, что мы из милиции.
– На твоей, может, и написано, на моей – нет, – хохотнул Четвертной.
Поднявшись на шестой этаж, заняли место по краям окна, дабы наблюдение не могли засечь из дома напротив. Видеть, что происходило в квартире Мытника, не представлялось возможным по причине большого расстояния между домами. Что касается подъезда, то тот был как на ладони. По поводу черного хода Федор с Сергеем, поразмыслив, пришли к мнению: «гости» не станут совершать необдуманных поступков, потому как не было необходимости.
Ветер, сдувая с крыш остатки снега, создавал впечатление метели, отчего возникали моменты, когда видимость приближалась к нулю. Стоило чертяке переместиться в сторону, как снежный хоровод оседал, и пространство между домами становилось видимым невооруженным глазом.
– Как думаешь, кто они? – После непродолжительного молчания нарушил тишину Четвертной.
– Хрен их знает, – не найдя, что ответить, произнес Федор. – Что не покупатели – это точно.
– Откуда знаешь?
– Ботинки в коридоре. Люди с деньгами такие не носят. Состоятельные предпочитают обувь элегантную, дорогую, следят за ней, как женщины за ногтями. Плащи тоже… Писк моды не для знатоков живописи. Те предпочитают пальто, и чтобы кашемировое.