Книга мечей
Шрифт:
Гладиаторы четко отделялись от бестиариев, которые сражались с дикими зверями. Одни выступали в форуме, другие — в цирке. И еще: бестиариев, которые могли бы похвастаться, что к их числу принадлежал и святой Павел, не надо путать с преступниками, которых бросали на растерзание львам, не давая им ничего для самозащиты, — так поступили с Ментором, Андроклом и членами первых христианских общин [454] . У бойцов со зверями были свои школы, scholae bestiarum или bestiariorum, где они тренировались в обращении с оружием и получали плату — auctoramentum. Оружие у них было разное — по большей части их изображают с мечом в одной руке и полотнищем в другой, с поножами на левой ноге. При Дивусе Цезаре преступников первое время выпускали против зверей с серебряным оружием. До наших дней этот обычай дожил в виде испанской корриды. В Англии бои гладиаторов в той или иной степени существовали до времен Аддисона. Среди профессиональных бойцов дольше всех живет слава «великого кочевника Фигга, которого знатоки боев прозывали «королем клинка» [455] .
454
Ментора упоминает Плиний (VIII, 21). История Андрокла хорошо известна: его помиловали и подарили ему его нового друга — льва, которого он впоследствии водил по Риму, несомненно, собирая немало медных монет.
455
Капитан
И в завершение этого обзора гладиаторских боев: большинство популярных видов спорта жестоки, но не стоит путать, как это часто делают, жестокость со зверством. Жестокость может сочетаться с великим умом, зверство же характеризует пониженный интеллект. Каждый народ склонен порицать любимые соседями затеи. Английские охотники на лисиц и голубей [456] сурово отзываются о корридах и петушиных боях — классических восточных забавах, которые сохранились в Испании и испанской Южной Америке [457] . Боксер, который на скромной дистанции изображает кулачный бой, излюбленный греками и римлянами, кажется пораженным зрелищем французского бокса, украшенного саватом, и бразильской капуэйры, где бьют головой. То же самое происходит и с другой стороны. Наличие или отсутствие честности должно, как мне кажется, осуждать или судить все возможные виды спорта, которые не являются совсем уж варварскими. И если подойти с такой меркой, мы не будем слишком строги к гладиаторским боям Рима.
456
Неприятно видеть распространение этого бесчеловечного и подлого «спорта» за границу: уже проходила охота на голубей в Венеции во время Географического карнавала, он же конгресс, в сентябре 1881 г. Низкий поклон английским принцам, которые порицают эту бойню у себя дома. Или еще охота на лисиц: единственная польза, которую она приносит, — это оборот примерно в миллион ежегодно.
457
Я описал петушиный бой на Канарских островах (К Золотому Берегу за золотом. I. Гл. 9). Известная история о Фемистокле и петухах сделала это развлечение классическим. Говорят, что Александр Великий распял сборщика налогов из Александрии, который убил и съел знаменитого бойцового петуха.
Теперь я перейду к описанию меча у римлян, что будет проще, чем описание меча греческого.
Когда в начале южноевропейского железного века произошло так называемое «основание Рима», предполагается, что его граждане, как и их предшественники — этруски, изначально делали клинки из меди и бронзы, позаимствовав у греков листообразную форму лезвий, которая и сохранилась впоследствии у гладиаторов. Этот материал продолжал использоваться и в стальном веке, но уже с самого начала римляне предпочитали более твердый материал. Плиний выразительно рассказывает нам, что Порцена, после своей недолго продержавшейся победы, запретил будущим хозяевам мира использовать железо для каких-либо других целей, кроме сельскохозяйственных; небезопасно было держать даже стилус. Полибий отмечает, что в его дни использование бронзы было ограничено только доспехами — шлемами, нагрудниками, поножами. Все оружие — мечи, копья и т. д. — либо изготавливалось из стали, либо имело стальные наконечники. Этому превосходству в материале оружия мы и можем приписать успех римлян во 2-й Пунической войне (218–201 гг. до н. э.) и завоевание ими храбрых галлов, ведь противники не могли противопоставить им ничего, кроме бронзы. Да, римляне имели право назвать меч ferrum [458] .
458
Так, и древнегерманское Ask (ясень) обозначает лук; есть много примеров подобного словоупотребления.
Римляне называли меч «энсис», «гладиус» [459] и «спата». Два последних слова используются Квинтилианом как синонимы; но первое в наше время стало чисто поэтическим. Теории о происхождении этих слов неубедительны. Восс находит слово «энсис» в , «гаста»; санскритолог увидит его в «аси» — «меч», в авестийском «ан». Слово «гладиус» принято считать происходящим от «а clade ferenda, quasi cladius» (Варрон и Литлтон); Восс предпочитает («рамус», «молодая ветка» — что и представляло собой первобытный меч); другим это слово кажется родственным кельтскому «клад» — «разрушитель». О происхождении слова «спата» я уже говорил: Светоний считает его равнозначным с махерой; но это слово, как и уменьшительное от него, «махериум», используется в слишком общем смысле.
459
Марчионни пишет, что гладиус — короткий и широкий пехотный меч, а энсис — длинный и широкий кавалерийский, по сути дела, то же самое, что и спата. И эта точка зрения достаточно распространена.
Римский меч, как и все остальное оружие, был длиннее, крупнее и тяжелее, чем греческие аналоги. В первичной форме «рука героя» Вергилия и Ливия представляла собой короткое одностороннее режущее бронзовое оружие, именуемое также «галльским мечом», поскольку издавна сохранялось у этого народа. Она показана в руках римских наемников (рис. 276). Другой из самых ранних форм меча, если не вообще самой ранней, была листообразная, при которой длина клинка изменялась от девятнадцати дюймов (клинок, найденный в Микенах) до двадцати шести (находка Бингена). Последний весьма причудлив: рукоять его украшена бронзой, и он снабжен крестовиной. На другом клинке (рис. 277), слепок с которого находится в Музее артиллерии в Париже, видно клеймо оружейника: «Sabini (opus)».
Третья форма, которую чаще всего отождествляют с римскими солдатами, сильно напоминает ту, что ввел во французской армии маршал Сульт (не без денежной выгоды для себя лично). За среднюю длину его можно принять двадцать два дюйма, эфес имеет длину шесть дюймов, имеется (правда, не всегда) крестовина длиной четыре с половиной дюйма и толщиной в четыре слоя. У некоторых экземпляров есть четко определенные гарды (рис. 274, б). По всей длине клинка тянется ребро жесткости; клинок либо прямой, либо слегка сужающийся к острию, которое выдается вперед [461] . Этот толстый тяжелый клинок, используемый для caesim et punctim [462] , был самым эффективным для ближнего боя, и римляне быстро постигли неизвестную большинству жителей Востока истину о том, что рубящий удар ранит, а колющий — убивает. Следовательно, они быстро научились презирать старые мечи, короткие и кривые. Это национальное оружие, должно быть, использовалось уже Эмилием в битве при Теламоне (225 г. до н. э.), поскольку Полибий отмечает, что римский клинок не только колет, но может и неплохо рубить.
460
Острие
461
Этот клинок сильно напоминает клинок, обнаруженный в Остирботтене в Финляндии, за исключением того, что у последнего сохранился хвостовик.
462
Рубяще-колющего действия.
Вскоре после этой битвы римляне во время своих первых вторжений на испанский полуостров (219 г. до н. э.), направленных на низвержение власти Карфагена, приняли на вооружение испанский гладиус, включая и кинжал пугио (рис. 280); переход с бронзового оружия на стальное охватил всех после битвы при Каннах. Превосходство в материале оружия немало помогло римлянам победить своих строптивых соперников. Римский проконсул М. Фульвий захватил в 192 г. до н. э. Толедо, Толетум, «город небольшой, но занимающий выгодное положение» [463] ; он предоставил завоевателям наилучший метод закалки стали, связанный, как мне кажется, не зря, с водой реки Тахо. Последовавшее за этим завоевание царства Норикум [464] (Штирия, 16 г. до н. э.) предоставило в их распоряжение столь же превосходные месторождения. Из трудов Плиния и Диодора Сицилийского мы в совершенстве знаем о том, как кельтиберы добывали и обрабатывали железную руду. Из этого материала делалась спата, или иберийский клинок, — это имя он получил уже при империи, особенно при Адриане (117–138 гг.). Длинный, обоюдоострый и более тяжелый, чем короткий ксифос-гладиус, он влил свежие силы в impetus gladiorum.
463
Ливий. XXXV, 12. Согласно испанским традициям, Толетум был основан в 540 г. евреями, которые назвали его Толедот, а арабы — Таваллуд, «мать городов».
464
В строгом смысле — южнодунайские земли от Венского леса до Инна. Местом масштабной добычи железа был Лаурациум (Лорч, под Эннсом). С 16 г. до н. э. это была провинция, управляемая прокуратором.
Во времена Цицерона меч явно уже был длинным, иначе как объяснить шутку, направленную против его зятя; и Макробий выразительно описывает нам, что Лентул носил клинок, который он оценил как «соломенный». Во времена Феодосия (378–394 гг. до н. э.) длинное и прямое оружие времен Адриана вновь укоротилось до такой степени, что длина его разве что раза в два превышала длину рукояти; в итоге этот меч стал паразониумом.
Паразониум, пугио [465] , или кинжал, сопровождал гладиус в поздние дни империи и носился на том же (иногда на отдельном) поясе, обычно с противоположной стороны. Это греческий , и нам очевидно его египетское происхождение. Материалом для него служили достаточно чистая медь, бронза и сталь. Что касается формы, то это был обоюдоострый стилет, или скорее ланцет (рис. 280, б), что указывает на его происхождение от копья. Он замечательным образом напоминает кинжалы, найденные в египетских гробницах (рис. 280, в), и оружие с Z-образным сечением, какое все еще используют на Кавказе и в Персии. Хвостовик, как правило, оформлен таким образом, чтобы с обеих сторон к нему крепилось по деревянной пластине: излюбленным материалом была сердцевина сирийского терпентинного дерева.
465
Паразониум = + . Слово «пугио» происходит от pugnus , «кулак»; некоторые считают его происходящим от pungere («протыкать»).
Рукоять гладиуса оставалась бронзовой еще долгое время после того, как клинок стал делаться из стали. Ручка чаще всего делалась из дерева, которое крепилось с помощью металлических заклепок; более богатые мечи делались из кости, янтаря и алебастра, серебра и золота. Эфес оканчивался капулом; эта металлическая головка эфеса [466] в простейшем виде представляла собой плоскую отливку или ступенчатую пирамиду. Но в наше время это «яблочко» превратилось просто в украшение: Плиний жалуется на него, а Клавдиан говорит о capulis radiantibus enses [467] . Эта мода продолжалась и в Средние века. Рукоятка часто увенчивалась, по ассирийской моде, головой какого-нибудь животного; в Риме чаще всего для этой цели выбиралась голова орла. В Королевском арсенале (Турин) находится прекрасный римский широкий меч с причудливой рукояткой [468] и головой барана на рукояти. Гарды рукоять, как правило, не имела, максимум — простую крестовину или небольшую гарду овальной формы [469] .
466
Смит переводит capulus как «рукоять». Головка же эфеса лучше подходит для объяснения легенды Овидия о Тезее, который, появившись впервые перед своим отцом Эгеем, был опознан по знаку на костяном капулусе своего меча и тем избежал отравы Медеи. Более того, «золотая рукоять меча, украшенная бериллами», была бы крайне неудобна.
467
Мечи с конусообразными головками (лат.).
468
На этой рукояти — четыре углубления для пальцев. Эта система вмятин снова вошла в обиход недавно, как показывают мечи Виктора-Эммануила и генерала Ламарморы в Муниципальном музее Турина.
469
Пластины гард, так же как и крестовины, были обнаружены в Галлии.
Ножны изначально делались из кожи или дерева и заканчивались фибулой — металлической застежкой в форме полумесяца. Некоторые ножны на памятниках, где с мечом, как и со шлемом и пилумом, обращались достаточно вольно, имеют по три кольца с каждой стороны; и, поскольку на поясе колец было только два, объяснить смысл остальных пяти нелегко [470] . В дни расцвета империи ножны, как и эфес, головка и застежка, делались с золотым и серебряным рельефом, и на каждом участке их были видны инкрустации драгоценными камнями, что делало ножны шедевром искусства. Таков, например, меч, или, скорее, паразониум Тиберия, выкопанный в Майнце в 1848 году и находящийся ныне в Британском музее. Сами ножны, устье их, кольца с обеих сторон и застежка усилены и украшены рельефами из золота и серебра, а в центральном поле — портрет красавца «Биберия». У другого паразониума (Англо-римская коллекция) — железный клинок и бронзовые ножны.
470
Эти кольца встречаются на ножнах Тиберия.