Книга мертвых философов

Кричли Саймон

По всей видимости, он пропагандировал совместное проживание большого количества жен и мужей и также считал, что воспитание детей должно быть общим. Диоген полагал, что нет ничего предосудительного в краже из храма или в питании любой плотью (в том числе человеческой). На вопрос о своем происхождении Диоген назвал себя «гражданином мира» или kosmopolites. Сложно себе представить, чтобы космополиты наших дней пили воду из ладоней, ели человеческое мясо, обнимали статуи и занимались мастурбацией на публике. В сущности, «космополитизм» Диогена представляет собой, скорее, нечто более антиполитическое, чем современный банальный интернационализм.

Диоген

считал лекции Платона напрасной тратой времени. Как-то раз Платон дал определение человеческому существу как двуногому животному без перьев и был вознагражден за это бурной овацией. Диоген поймал цыпленка и принес его на собрание со словами: «Вот человек Платона». Когда Платон в свойственной ему манере говорил о понятиях «чашности» и «стольности» в отношении общих универсальных идей для предметов, Диоген сказал: «Я вижу стол и чашку, но не вижу ни чашности, ни стольности».

Диогену Лаэртскому приписывается целый ряд трудов, ни один из которых до нас не дошел, однако особое место среди них занимает трактат о смерти (носящий странное название «Галка»).

Когда Диогена спросили о том, как бы он хотел быть похоронен, он ответил: «Лицом вниз». Когда философ Ксениад поинтересовался причинами этого решения, Диоген дал довольно странный ответ: «Потому что нижнее скоро станет верхним».

Говорят, что на момент смерти Диогену было почти 90 лет. Согласно одному свидетельству, он умер после того, как съел сырого осьминога, а согласно другому, он совершил самоубийство, просто перестав дышать.

Лукиан изображает Диогена в Гадесе, высмеивающим когда-то могущественного и привлекательного царя Мавзола, преданного земле в огромном дворце-мавзолее после того, как он завоевал большую часть Малой Азии. Все равны перед смертью, а размер в Гадесе не значит ничего. Смерть превращает в киников всех нас.

Кратет Фиванский

(365–285 до н. э.)

Ученик Диогена и еще один киник. Плутарх написал труд «Жизнь Кратета», который впоследствии был утрачен. По всей видимости, Кратет провел свою жизнь в бедности и веселье. Зная о приближающейся смерти, он пел себе песенку: «Идешь ты в путь, милый горбун, идешь ты в дом Гадеса, согнутый под весом лет».

Гиппархия

(даты жизни неизвестны, акме в III веке до н. э.)

Гиппархия – это первая женщина-философ, упоминаемая Диогеном Лаэртским. Еще в молодые годы она заинтересовалась философией и личностью Кратета, который был значительно старше ее. Отказав многим высокородным и богатым женихам, она потребовала, чтобы родители выдали ее замуж за Кратета. Те в отчаянии позвали Кратета для того, чтобы переубедить ее. Это ему не удалось, и, в качестве последнего отчаянного жеста, Кратет сорвал с себя всю одежду и сказал:

Вот твой жених и все его добро. Решай. Если хочешь остаться со мной, то становись такой же, как я.

Гиппархия сделал свой выбор и, начиная с этого момента, она жила и одевалась как Кратет, а также следовала общему стилю жизни киников. Согласно свидетельству Секста Эмпирика (II век н. э), Кратет и Гиппархия имели странное обыкновение заниматься любовью на публике. Причина ее смерти неизвестна.

Метрокл

(даты жизни неизвестны, конец III в до н. э.)

Метрокл был братом Гиппархии. По легенде, он шумно выпустил газы во время репетиции своей речи. Это привело его в такое отчаяние, что он попытался уморить себя голодом до

смерти. Кратет навестил отчаявшегося Метрокла и приготовил блюдо из волчьих бобов. Разумеется, поскольку волчьи бобы относятся к семейству бобовых или fabaceae, это привело к обильному выделению газов у обоих философов. По непонятным для меня причинам, волчьи бобы были крайне популярными среди киников и упоминаются Диогеном в «Диалогах» Лукиана. Постепенно Кратет убедил Метрокла в том, что в подобных действиях нет ничего постыдного, и тот, ранее бывший учеником Теофраста, стал последователем Кратета. Таким образом, философия порой начинается с испускания газов, а кто-то может даже сказать, что горячий воздух на входе на одном конце тела компенсируется выходом горячего воздуха на другом.

Метрокл умер в старом возрасте, «подавившись пищей», как коротко замечает Диоген Лаэртский. Остается надеяться, что он подавился не волчьими бобами.

И эта история заставляет меня вспомнить следующий пассаж из комедии «Облака» Аристофана, в которой Сократ, выступающий в роли шарлатана-софиста, пытается убедить доверчивого Стрепсиада в том, что на самом деле является причиной грома. Сократ говорит:

Ну прикинь, если столько грозы и громовв животишке твоем, так подумай,Как чудовищно воздух безмерно большойи бурчит, и гремит, и грохочет.

Итак, по его мнению, гром и испускание газов есть, по сути, одно и то же. Иными словами, гром представляет собой странный способ, с помощью которого природа делает некое философское заключение.

Менипп

(акме в 3 веке до н. э.)

Менипп был финикийцем. Поначалу он был рабом, практиковавшим ростовщичество (по всей видимости, с большим успехом), а затем стал гражданином Фив (видимо, достаточно богатым). Рассказывают, что у него отняли все деньги, после чего он в отчаянии повесился.

Менипп был последователем Диогена и, возможно, самым циничным (в современном смысле слова) из киников. Он совершенно определенно был киником, склонным к смеху и восхитительно жестокому сквернословию. Хотя до нас не дошел ни один из его трудов, он известен благодаря придуманному им литературному жанру – менипповой сатире, большими любителями которой были Петроний и Лукиан. В «Разговорах в царстве мертвых» последнего Менипп предстает непревзойденным антигероем, отправленным в Гадес, чтобы высмеивать жалобы прежде богатых и влиятельных людей типа Мидаса и Креза, и философов типа Сократа, изображенного в роли охотника на малолетних мальчиков (старые привычки неистребимы). Менипп отказывается заплатить Харону, лодочнику подземного царства, и приобретает за это расположение Цербера, трехголового адского пса. Это – типичный пример того, как один пес преклоняется перед другим. Цербер завершает их диалог словами:

Один лишь ты, Менипп, вел себя так, как подобает представителю нашего рода, да еще до тебя Диоген: никто вас не принуждал, никто не толкал, а пришли вы по собственной воле, со смехом, пожелав всем на прощанье всего скверного.

Теперь же я бы хотел обратиться к трем философским школам, оказавшим значительное влияние на позднюю Античность и последующие эпохи, – скептицизм, стоицизм и эпикурейство.

Скептики, стоики и эпикурейцы