Книга мертвых философов
Шрифт:
Пифагорейцы также верили, что их мастер сформулировал соотношения, лежащие в основе музыки. Это оказало огромное влияния на возникновение понятия musica universalis или «музыки сфер» – весь космос представляет собой выражение музыкальной гармонии, основа которой кроется в математике.
Однако пифагорейцы имели также и множество более мирских доктрин, в частности, связанных с едой. Они воздерживались от употребления мяса и рыбы. По какой-то странной причине им особенно запрещалось есть барабульку, а Плутарх отмечает, что у них существовал запрет и на употребление яиц. Пифагор и его последователи унаследовали от египтян сильное отвращение к бобам, из-за того, что те слишком напоминали гениталии. По всей видимости,
В книге Philosophumena [Philosophizings] или «Опровержение всех ересей», написанной христианским епископом Ипполитом примерно в 220 году н. э., приводится масса интересных деталей. По его словам, если бобы разжевать и оставить на солнце, от них не будет исходить запах, напоминающий запах мужского семени. Хуже того, если завернуть боб в цветы и закопать, а через несколько дней выкопать, то «мы увидим, что он сначала примет форму женской pudenda (наружных половых органов), а затем, при тщательном изучении, заметим, как из него растет голова ребенка». Разумеется, как знают многие из нас на собственном печальном опыте, бобов следует избегать, поскольку они приводят к ужасному метеоризму. Как ни странно, но, по слухам, именно из-за бобов Пифагор встретил свою смерть. Впрочем, не будем торопить события.
Как гласит легенда, Пифагор оставил свой родной Самос, остров в Ионическом море, из-за неприязни к политике тирана Поликрата. Вместе со своими последователями он отправился в Кротон в южной Италии, где начал оказывать огромное влияние на жителей региона, известного в наши дни под названием Калабрия. Порфирий в своей работе «Жизнь Пифагора» рассказывает о том, как некий Кайло, богатый и влиятельный местный житель, почувствовал себя ущемленным из-за того, как к нему относился Пифагор.
В итоге Кайло со своей свитой сжег дом, в котором собирался Пифагор со своими последователями. Учитель смог спастись только потому, что его последователи накрыли огонь своими телами. Он добрался до поля, засеянного бобами, где остановился и заявил о том, что предпочтет быть убитым, чем пойдет по полю. Это позволило преследователям догнать его и перерезать ему горло.
Существует и еще одна история, приписываемая Ермиппу, согласно которой, когда города Агригент и Сиракузы оказались в состоянии войны, пифагорейцы примкнули к жителям Агригента. Как ни странно, но, по этой легенде, Пифагор был убит сиракузцами во время попытки обойти поле, опять-таки засеянное бобами, а 25 его последователей сгорели в результате предательства.
Диоген Лаэртский посвящает этому инциденту чуть ли не самые свои худшие стихи, начинающиеся так: «Горе, горе! Зачем, Пифагор, ты бобам поклонялся?» Прекрасный сатирик II века Лукиан описывает диалог Пифагора в Гадесе с киником Мениппом, в котором Пифагор пристает к Мениппу с просьбами дать ему что-нибудь поесть.
Пифагор. А покажи-ка, нет ли у тебя в мешке чего-нибудь поесть.
Менипп. Бобы, дорогой мой; тебе этого есть нельзя.
Пифагор. Давай! У мертвых учение другое.
Вполне простительно считать, что история философии напоминает мужской клуб. В этой книге я, по возможности, постараюсь внести необходимые корректировки. Стоит отметить, что в 1690 году французский ученый Жиль Менаж написал книгу Historia Mulierum Philosopharum (История женщин-философов).
Менаж – порой вполне объективно – описывает 65 женщин-философов. Вне всякого сомнения, больше всего в Древнем мире женщин-философов привлекала пифагорейская школа. В нее входили Фемистоклея, Теаон и Мийа – сестра, жена и дочь Пифагора соответственно. Однако мне кажется,
Традиционно Гераклит известен нам как «плачущий (или темный) философ». По мнению Плутарха, он страдал от тяжелых болезней. От его работ до нас дошло всего 139 фрагментов. Некоторые из них производят такое же мрачное впечатление: «Кажется, будто души источают запах Аида». Другие же представляют собой выражение его взглядов на относительность суждений, например: «Ослы золоту предпочли бы солому» и «Свиньи грязи радуются, птицы в пыли или в золе купаются».
Причиной слез Гераклита было человеческое поведение, в особенности поведение других жителей Эфеса. Согласно первому из найденных фрагментов его трудов, все люди должны следовать логосу, то есть закону, принципу или причине существования Вселенной. Однако подавляющее число людей ведет себя так, будто они спят, и сознают свои действия не больше, чем поедающие солому ослы.
Гераклит настолько возненавидел человечество, что начал скитаться в горах и перешел на диету из трав и растений (о бобах ничего не упоминается). К сожалению, в результате недоедания у него развилась водянка, и он вернулся в город за спасением. И именно лекарство послужило причиной его гибели, поскольку он посчитал, что сможет выздороветь, если его обмажут коровьим навозом. Дальше у истории смерти Гераклита есть две версии. Судя по всему, он верил, что это позволит извлечь из его тела плохие жидкости и высушит водянку. Согласно первой истории, навоз оказывается мокрым, и плачущий философ в нем тонет. Согласно второй, навоз высыхает, и Гераклит зажаривается в нем заживо на ионическом солнце.
(Есть и третья история, рассказанная Диогеном Лаэртским, согласно которой друзья Гераклита не смогли очистить его тело от коровьего навоза и, вследствие своей неузнаваемости, он был съеден собаками. Это вполне подтверждает правильность мысли, высказанной во фрагменте 97: «Собаки лают на тех, кого они не знают». К сожалению, они еще и кусаются.)
Эсхила обычно не воспринимают как философа, хотя многие из его дошедших до нас пьес наполнены высокой мудростью о том, как смертные должны (руководствуясь рефреном из «Орестеи») «страдать в истине». В уцелевшем фрагменте пьесы «Ниобея» Эсхил пишет:
Среди богов лишь Смерть не жалует подарки,Не помогает вам ни возлияние, ни жертва.У ней нет алтаря, она не слышит гимнов;Лишь убежденье для нее весомым будет.Эсхил доблестно сражался против персов в битвах при Марафоне и Саламине, и его воинские подвиги были с гордостью упомянуты в эпитафии, размещенной на его могильной плите. Однако именно этот могильный камень стал, по всей видимости, источником забавной, но апокрифической истории его смерти.