Книга о Человеке

Сэридзава Кодзиро

— Усвоить столичный лоск, — сказал Ёсабуро, — это ведь то же самое, что, как вы выражаетесь, смыть с себя рыбацкую грязь. Я очень благодарен вам за ваши советы… Усвоить столичный лоск нелегко, но что, если жениться на женщине с хорошими манерами, не быстрее ли я добьюсь успеха?

— Женитьба не поможет. Чтобы смыть с себя рыбацкую грязь, человек сам должен потрудиться, другого пути нет. Такое не может исчезнуть после женитьбы, под влиянием жены. Надо учиться самому, внимательно наблюдая за поведением окружающих, и не только сослуживцев, работать над собой, иначе грязь пристанет навсегда. Знаю по своему опыту, если ты последуешь моему совету, все будет в порядке.

— Как все сложно!..

— Ничего не поделаешь! — невольно рассмеялся я. — Раз уж родился рыбаком…

Но, поступив в университет, ты стал необъявленным изгоем, поэтому рыбаком тебе уже не быть… У тебя нет другого выхода, как смыть с себя рыбацкую грязь!

Надо сказать, что в начале февраля нынешнего (1989) года я передал издательству рукопись четвертой части, «Счастья человека», написанной по велению Великой Природы, и, вздохнув с облегчением, на некоторое время отошел от литературных трудов. Если позволяла погода, выходил в сад, прогуливался, созерцая деревья и травы, или, вынеся кресло, в праздности грелся на солнце.

Чаще же, устроившись в своем кабинете, разбирал письма, пришедшие в разгар моей работы, писал, в случае необходимости, извинения за то, что промедлил с ответом, просматривал книги и литературные журналы, присланные мне в течение года, наводил порядок, а когда уставал, присаживался к окну и праздно глядел на небо, следил за облаками, позабыв о времени.

Так в покое и праздности прошли дней десять, когда однажды от Великой Природы пришел строгий наказ: «Пиши пятую часть!» И даже была указана тема. Нынешние молодые люди, если и ставят перед собой какую-либо цель, легко впадают в отчаяние, и лишь немногие находят в себе волю добиться ее осуществления. Посему мне было приказано написать книгу, вдохновляющую людей, даже тех, кто испытывает отчаяние, добиваться своей цели, основываясь на мысли, что если уж цель избрана, она дарована Богом в качестве жизненного призвания.

Я почти не знаю нынешней молодежи. Да и возможностей узнать, чем живет молодежь, в моем возрасте не так много. Когда пишешь художественное произведение, не обойтись без героев, но я испытывал сильные затруднения, пытаясь выбрать подходящего для моей темы героя из современной молодежи, работа застопорилась. Прошло несколько дней, и Небесный сёгун, наблюдая за моими муками, не стерпел и дал мне любезный совет:

— Если хочешь воодушевить молодых людей, вряд ли тебе удастся найти героя среди нынешней молодежи. Но среди тех, кого ты встречал на своем долгом жизненном пути, найдется немало подходящих к твоей теме. Покопайся-ка в памяти…

Я молчал, и тогда Небесный сёгун вновь заговорил:

— Помнишь Ёсабуро, из банка М.? Разве он не один из них? Как бы там ни было. Бог в нетерпении — когда же ты возьмешься за труд! Ведь ты так порадовал Бога своей великолепной четвертой частью. Давай же взбодрись и сегодня же принимайся за работу!

И он стоял надо мной, вложив мне в пальцы перо и погоняя, пока я не дописал до этого места, взяв в герои Ёсабуро.

В те два года, с того дня, как Ёсабуро впервые явился ко мне с просьбой стать его поручителем, и до его визита в сезон весенних дождей, я очень часто уходил по делам ПЕН-клуба, поэтому, вообще-то говоря, удивительно, что он каждый раз, приходя, заставал меня дома.

В этой связи будет нелишним кратко коснуться моих отношений с ПЕН-клубом.

Говорят, что перед войной, в 1935 году, из японского посольства в Лондоне в Министерство иностранных дел пришло официальное письмо с предложением учредить в Японии ПЕН-клуб. За четыре года до этого Япония оккупировала Маньчжурию, за что, разумеется, подверглась изоляции со стороны цивилизованных стран Западной Европы, и японское посольство в Лондоне, сожалея об этом, решило, что было бы целесообразно организовать в Японии ПЕН-клуб по примеру тех, какие в то время получили распространение в странах Западной Европы, чтобы войти в международную организацию ПЕН-клубов.

Заведующим информационно-культурным отделом Министерства иностранных дел был поэт, ученик Симадзаки Тосона, поэтому он первым делом посетил своего учителя и посоветовался с

ним. Тосон переговорил со своими друзьями, подолгу жившими в Европе, Масамунэ Хакутё и И кума Арисимой. Заведующий отделом, со своей стороны, пригласил к себе издателей, недавно вернувшихся из Западной Европы, которые должны были стать членами будущего клуба, и обсудил это дело с ними. Двое издателей сказали, что во время своего пребывания в Лондоне и Париже присутствовали на заседаниях ПЕН-клубов, и объяснили, как действуют ПЕН-клубы в этих странах. В конце концов, заведующий культурно-информационным отделом, проделав большую работу, в июне того же года открыл первое подготовительное собрание для учреждения японского ПЕН-клуба.

Через два дня меня посетил человек от Тосона с предложением стать главным казначеем ПЕН-клуба, председателем которого является сам Тосон.

Я сказал, что это невозможно, сославшись на то, что прохожу курс природного лечения от туберкулеза, но тотчас вспомнил, как некоторое время назад Ясунари Кавабата в своей литературной хронике устроил мне разнос, назвав «дилетантом, человеком, находящимся вне серьезной литературы», и, когда я был в подавленном настроении, авторитетнейший Тосон, с которым я был лично не знаком, прислал того же человека приободрить меня и передать, чтоб я не принимал близко к сердцу слова Кавабаты. Я сказал, что завтра утром зайду к Тосону и дам окончательный ответ.

На следующий день я посетил его логово в Адзабу, маленький домик в японском стиле. Войдя в тесную прихожую, я первым делом поблагодарил писателя за сочувствие и попросил избавить меня от обязанностей казначея, сославшись на свою болезнь. Тогда заговорил Тосон.

Члены ПЕН-клуба, в соответствии с английским названием PEN, поэты — Р (poets), издатели — Е (editors) и романисты — N (novellists), в современной Японии не самые обеспеченные люди и платить больших членских взносов не в состоянии. Однако ПЕН-клубу необходимо новое и достаточно просторное офисное здание. Кроме того, потребуются деньги на оборудование, на подбор справочной литературы. На должность секретаря нужен человек, имеющий большой доход, вроде главного редактора какого-нибудь популярного журнала. Ведь в обязанности секретаря будет входить в основном общение с иностранцами, что требует немалых расходов. Покрыть их одними членскими взносами невозможно. Но нашелся достойный человек, который немедленно откликнулся на просьбу Тосона. Договорились, что дважды в год он будет выделять деньги на нужды ПЕН-клуба. Самому Тосону придется стоять у руля, и это несколько смущало жертвователя, поэтому Тосон подумал о своем представителе, которому мог бы всецело доверять, и не нашел никого лучше меня. Работа главного казначея — дважды в год ходить к жертвователю и получать деньги. Все прочие бухгалтерские обязанности — в ведении секретаря.

— Прошу вас, дайте свое согласие! — воскликнул Тосон и отвесил низкий поклон. Я так расчувствовался, что согласился.

В октябре открылась первая конференция ПЕН-клуба, были утверждены: председателем — Тосон, его заместителями — Хоригути Дайгаку [13] и Икума Арисима [14] , управляющим делами — Сэйитиро Кацумото, главным казначеем — ваш покорный слуга, а в следующем месяце открылся учредительный съезд ПЕН-клуба.

Я впервые участвовал в публичном мероприятии, имеющем отношение к литературе, из знакомых лиц был один Тосон. Единственное, что меня утешало — секретарем был назначен Минова, главный редактор журнала «Кайдзо». Когда, месяца два тому назад, одна из статей, напечатанных в «Кайдзо», вызвала недовольство военных и тираж был запрещен, он взял на себя ответственность и ушел из издательства.

13

Хоригути Дайгаку (1892–1981) — поэт, переводчик.

14

Икума Арисима (1882–1974) — художник, литератор.