Книга ведьм
Шрифт:
Этот текст – совет сынам Израилевым, суть которого состоит в следующем: священники не должны повторять неодобренных религиозных ритуалов, с которыми они сталкиваются в землях, куда Господь посылает их. Второзаконие ставит ведьму – в данном случае и переводе «ворожею» – в один ряд с проповедниками девиантных религиозных культов, инакомыслящими, теми, кто вопрошает мертвых («некромантами», если буквально следовать греческому оригиналу), теми, кто занимается магией, астрологов и предсказателей, утверждающих, что видят будущее.
Основные опасности ведовства, как следует из контекста, носят двоякий характер: в первую очередь, колдовские действия выходят за рамки санкционированной религиозной обрядовой структуры, откуда логично следует тезис: «Мы, богоизбранный народ, так не поступаем». Определение ведовства как целиком негативного качества («Мы так не делаем!») весьма характерно. Отрицание полностью распространяется на любые утвердительные грамматические структуры в образной системе языка Второзакония (например, на прорицания как конкретные действия). Соответственно,
Второзаконие не останавливается на приведенной выше цитате и сообщает несколько деталей, касающихся поведения ведьм и колдунов. Эти подробности имеют особое значение, поскольку создавали готовую основу для обвинений, выдвигавшихся в XVII–XVIII веках против тех, кого подозревали в чародействе. В частности, обратим внимание на «обаятеля, вызывающего духов». Темный символ «духа-помощника», или «фамильяра», со временем превратится в черного кота – неизменный атрибут «ведьмы по-голливудски». Идея общения с потусторонним миром станет ключевым идентификатором ведовства для людей раннего нового времени и основанием для преследования ведьм и колдунов в Европе и Северной Америке. Тема обязательного наказания за колдовство во Второзаконии вновь возникает в истории правителя Иерусалима Манассии, 2-я Летопись, 33:6:
«Он же проводил сыновей своих чрез огонь в долине сына Енномова, и гадал, и ворожил, и чародействовал, и учредил вызывателей мертвецов [10] и волшебников; много делал он неугодного в очах Господа, к прогневлению Его…» [11]
Манассия сделался хуже язычников, ибо не должен был оспаривать обычаи, учрежденные Господом. К счастью для Манассии, он, испытав мытарства, смирился, простерся перед Богом и увидел, что стоит на неверном пути в делах своих. Колдовство в данном контексте рассматривается скорее как вопрос приверженности установленным обрядам или их отрицания, а не как определенный набор девиантных практик. Степень Господнего недовольства уточняется и усиливается обозначением конкретного риска для лица, впавшего в ведовство, но при этом мы как читатели опять не получаем четкого понимания того, кто же такие ведьмы и колдуны.
10
Разрядка моя. – Пер. Здесь в английском тексте Библии вновь упоминается familiar spirit, т. е. речь идет о том, кто вступает в контакт с родственными ему духами. «…Обращался к вызывателям мертвых и заклинателям духов…», как более точно отражено в переводе Библии под ред. Кулакова. В позднейших текстах о ведьмах таких помощников именуют «фамильярами». – Пер.
11
«Долина сына Енномова» – это одновременно и фактическое место жертвоприношений отступников в пределах реального географического объекта под названием Геенна рядом с древним Иерусалимом, и фигуральное обозначение ада. Смесь символического и фактического в этом библейском тексте о ведовстве придает идее зла конкретную реальность по его местоположению вне тела или души человека – носителя зла. Такой подход будет играть существенную роль в помещении ведьмы-ворожеи в североамериканский пейзаж раннего нового времени. Под «гаданием» в данном случае имеется в виду астрология. – Прим. автора (Далее – Авт.).
Раз Библия не дает нам недвусмысленного указания на то, как нам идентифицировать ведьму и как с ней поступить, когда она обнаружена, схоласты и теологи вполне могли взять на себя эту задачу. И они это делали! Уже в начале 17 века в Англии в сформировавшейся к тому времени религиозной и интеллектуальной среде не было недостатка в желающих заняться выявлением ведовства, и авторитетные приверженцы такого образа мысли со временем стали доминировать в общинах первых переселенцев Северной Америки.
Глава 2
Следствие по делу и суд над Урсулой Кемп, Сент-Осит, Англия,
1582
Первый закон о преследовании ведьм и колдунов был принят в Англии в 1542 году, а последний официально отменен только в 1736 году. В течение этих двухсот лет процессы по обвинению в чародействе и ворожбе проходили в Англии достаточно регулярно и в основном – в графстве Эссекс (удивительное совпадение с преобладанием таких дел в одноименном округе Эссекс штата Массачусетс спустя столетие). «Охота на ведьм» в Англии достигла своего пика в 1580-х, когда доля обвинений ведьм и колдунов достигла 13 % от всех уголовных процессов того времени. Показатель сам по себе весьма впечатляющий, несмотря на высокий процент оправдательных приговоров [12] .
12
Грегори Дёрстон «Обвинения в колдовстве и суды над ведьмами: история английских ведьм и колдунов в правовой перспективе» (Чичестер, Англия: изд-во юридич. лит-ры Барри Роуза, 2000 г.), стр. 4. Колдовство в тот период считалось преступлением и по светским, и по церковным законам. Мы ограничим наше исследование рамками гражданского производства, но с учетом того, что правовая система того времени ссылалась на труды богословов в целях привлечения колдунов к ответственности на законных
Наибольшую известность в Англии того времени получили слушания, состоявшиеся в феврале – марте 1582 года, когда мировой судья Брайан Дарси деревни Сент-Осит графства Эссекс обвинил Урсулу Кемп в колдовстве. В деле Кемп Дарси ссылался на закон против ведьм и колдунов 1563 года и поставил цель определить, достаточно ли собранных доказательств для того, чтобы Урсула Кемп предстала перед судом присяжных в Челмсфорде во время так называемых «ассиз» [13] . Дело Урсулы Кемп поражает необыкновенной схожестью с процессами против ведьм в Северной Америке, имевшими место гораздо позже, с точки зрения как личности обвиняемой, так и характера судопроизводства [14] .
13
Начиная с эпохи Средневековья, в Англии суды как инструмент королевской власти регулярно собирались на «ассизы» (заседания) для рассмотрения дел жителей определенной территории по обвинениям, выносимым мировыми судьями. Такое название давалось суду, в котором спорный вопрос решался не поединком (т. е. «судом Божьим»), а на основании исследования истины. В ходе слушаний к присяге приводились судьи и свидетели, затем возникла категория «присяжных заседателей» как участников процесса. – Пер.
14
Дёрстон «Обвинения в колдовстве и суды над ведьмами», стр. 5. Неприятные черты характера Урсулы Кемп, а также многочисленные жалобы ее соседей, вызванные ими, помещают обвиняемую в длинную чреду женщин, подозреваемых в ведовстве из-за своего социально девиантного поведения. – Авт.
Автор приведенного ниже текста, изданного отдельным памфлетом, скрывается под инициалами «В. В.», и его личность не установлена. Вполне возможно, что перед нами – сам судья Дарси. Многие показания приведены от первого лица, включая заявления, которые были сделаны свидетелями судье Дарси при опросе один на один. В памфлете Дарси изображается убежденным и неустанным «охотником на ведьм». Из текста возникает образ крохотной общины, где давно укоренилась вражда и взаимные подозрения, разгоревшиеся с новой силой в связи с обвинениями в ведовстве, – сюжет, который будет полностью воспроизведен по другую сторону Атлантики [15] .
15
Дёрстон «Обвинения в колдовстве и суды над ведьмами», стр. 6. Характер предъявленных против Урсулы Кемп доказательств, состоявших в основном из не подтвержденных конкретными фактами сплетен и пересудов, указывает на хрупкость социума английской деревни 16–17 вв. и зависимость от связей, существовавших между соседями и знакомыми, определявших процветание или бедность членов общины. – Авт.
Население деревушки Сент-Осит, как и многих других английских сельских поселений той эпохи, страдало от хронической бедности, в связи с чем между ее обитателями был весьма распространен натуральный обмен не только товарами, но и услугами в форме взаимных одолжений. Непростые социальные отношения, помноженные на старые обиды, часто вели к распрям и сварам. Раздражающее соседей неприкрытое попрошайничество и нищенство, часто упоминаемое в материалах «дела против Кемп», четко указывает на постоянную изнуряющую нужду жителей деревни, рождавшую нетерпимость.
Еще одной причиной возникновения подозрений в ведовстве в ту эпоху были внезапные, необъяснимые и серьезные болезни людей и скота [16] . Антисанитарные условия порождали высокую детскую смертность, с которой родителям было проще смириться, если можно было найти виновного вне семьи. Современному читателю гораздо труднее понять, почему Урсула призналась в ведовстве. Была ли она безумна? Или ей нравилось внимание к собственной персоне, пусть и враждебное? Считала ли она себя наделенной колдовскими силами и способностями [17] ?
16
Дёрстон «Обвинения в колдовстве и суды над ведьмами», стр. 7. До научных открытий 18 века обычные люди в повседневной жизни гораздо хуже понимали причинно-следственные связи между сопоставимыми явлениями или, наоборот, их отсутствие. Если события следовали одно за другим, люди той эпохи вполне могли посчитать их воздействующими друг на друга. Аналогичным образом, до того как микробная теория возникновения и распространения заболеваний сделалась общеизвестной, внезапность болезни ставила обывателя в тупик и часто вызывала подозрения вмешательства сверхъестественных сил. – Авт.
17
Дёрстон «Обвинения в колдовстве и суды над ведьмами», стр. 8. Феномен ложного признания – загадка, для которой нет однозначного решения. В некоторых североамериканских делах против ведьм и колдунов обстоятельства дают основания предполагать, что признавшаяся ведьма определенным образом наслаждалась своей отрицательной репутацией. В других случаях, самый известный из которых связан с индианкой Титубой, чье признание в определенной степени инициировало салемскую «охоту на ведьм», оно было получено с применением силы и против воли признавшейся. – Авт.