Князь Игорь. Витязи червлёных щитов
Шрифт:
Князь распорядился нести впереди отрядов и обозов зажжённые факелы. Но это мало помогало. Уже третий-четвёртый ряд огня факелов не видел.
С большим трудом, медленно, войско перебралось через Десну, одолело её широкую пойму. Все надеялись, что дальше, на берегу, туман рассеется, поредеет. Но сколько ни шли, туман не таял, а гололедица всё усиливалась. Не только молодые воины, но и пожилые, опытные гридни, которые за свою жизнь исходили почитай всю Русь, сейчас не ведали, как и куда двигаться.
Игорь остановил войско, собрал бояр. Все были растеряны, встревожены.
Послышались взволнованные
– Что тут можно делать дальше? Серен покрыл всю землю - идти никак нельзя… Кони порежут ноги…
– Княже, мы не только не дойдём вовремя до Лубна, но и дороги не найдём до Сулы и людей растеряем, - сказал боярин Черныш, который вёл головной полк.
– Я думаю, надо возвращаться домой - только так!
– Возвращаться! Домой!
– подхватили бояре.
– А ты как мыслишь, Рагуил?
– спросил Игорь.
– Идти и впрямь невозможно, - развёл руками тысяцкий.
– И никто не знает, когда и где закончится туман и серен, какого ещё не бывало, княже.
– Значит, возвращаться домой?
– Да!
– Тогда поворачивай все стяги назад. Видит Бог, мы сделали все, что смогли, - сказал Игорь и облегчённо вздохнул.
Святослав и Рюрик вели на Кончака двадцать тысяч воинов своих дружин и шесть тысяч черных клобуков. В Переяславле к ним присоединился Владимир Глебович. Шли быстро, прибыли в Лубен двадцать седьмого февраля поздно вечером.
Игоря здесь не было.
– Чёртов сын!
– рассердился Святослав.
– Заставляет себя ждать!
Славута возразил:
– Далеко, дорога тяжёлая - вот и не успел. Возможно в Кснятине заночевал.
Но и на следующий день ни днём, ни вечером Игорь не появился. Святослав с досадой сказал:
– Ждать не будем! Завтра с рассветом выходим! К Хоролу! Чтобы не прозевать Кончака!… А Игорь, если придёт, пускай нас догоняет!
В пятницу, первого марта, как только посветлел край неба, русские полки перешли по льду Сулу и двинулись прямо на восток. С юга подул тёплый ветерок. Снег на глазах темнел, впитывал воду. С низких туч накрапывал мелкий дождь. Ехать становилось всё труднее. Но Святослав отдыха не давал. До Хорола тридцать вёрст, а там где- то Кончак! Встретить нужно на подступах к Русской земле, не пустить его через Сулу!
Как и в прошлом походе, на Орели, Владимир Глебович напросился в навороп [83] . Дорогу переяславцам показывал Кузьмище. Среди воинов его сторожи ему особенно пришёлся по душе молодой переяславский гридень Ивашка, с ним вместе он и ехал далеко впереди.
И хотя это был не первый боевой поход Ивашки, но он не мог скрыть тревоги. Всё время оглядывался по сторонам: не видать ли половцев?
Кузьмище посмеивался:
– Да ты, братик, оказывается не храброго десятка. Вертишь головой, будто она у тебя ветряная мельница. И как только тебя жена отпустила?…
[83] В навороп– в авангард.
Но тут Ивашка вдруг перебил Кузьмищу:
– Половцы!
Кузьмище
– Где?
– Вон, в долине! Целый обоз!
– Ивашка не смог сдержать улыбку.
Кузьмище глянул, куда указал Ивашка. И верно, там двигались десятка два подвод и несколько всадников.
– Да нет, это не половцы, - вздохнул с облегчением старый гридень.
– Это, кажись, купеческий обоз… Ну да, конечно они!
Оба придержали коней и подождали, пока обоз приблизится. В едущем впереди всаднике Кузьмище узнал купца Самуила. Обрадованные встречей они соскочили с коней на землю, обнялись.
– Братик дорогой! Вот счастливая встреча! Как живётся-можется? Удалось распродать свои товары? Не ограбили, случаем, поганые? Не встречал Кончака с ордою?
– засыпал купца вопросами Кузьмище.
Осунувшийся, усталый от нелёгкой дороги Самуил хмуро ответил:
– Как же! Встречал!
С лица Кузьмищи слетела улыбка.
– Где? Когда?
– Совсем недалече - на Хороле, возле Медвежьей долины. Эту ночь мы оказались вблизи его стойбища…
– Погоди! Дальше не рассказывай - прервал Кузьмище.
– Скачем немедля к князю Владимиру Глебовичу - пускай он скорее узнает!
Выслушав сообщение купца, Владимир спросил:
– Сколько же войска у Кончака?
Самуил пожал плечами.
– Трудно сказать, княже. Много! И не счесть! На несколько гонов протянулось его стойбище - от речки аж до леса! А коней - тьма тьмущая!
– Что ещё тебе ведомо?
– От его воинов слух идёт, что везёт близ себя Кончак какого-то басурманина с персианскими луками-катапультами, которые стреляют «живым огнём». А натягивают их пятьдесят воинов. Предназначены эти катапульты для того, чтобы сжигать наши города, на войско страх наводить и ничтожить его… Платит Кончак басурманину золотом и наших девчушек-полонянок на утеху ему даёт без счёту… Но я так думаю, дюже бояться «живого огня» не след. Главное - внезапно напасть! Тогда и басурманин ничего сделать не успеет…
Владимир был немало встревожен услышанным. Но поблагодарил купца искренно.
– Спасибо, Самуил, за важные вести! Поезжай сейчас по моему следу, встретишь великих князей. Расскажи им всё и передай - пусть скорее меня догоняют. А я поспешу к Хоролу, чтобы глаз не спускать с поганых.
До Медвежьей долины дорогу он хорошо знал, поэтому повёл войско прямиком, выслав вперёд усиленную сторожу. Смелый до безрассудства, честолюбивый сверх меры, он горел одним желанием: с ходу ударить по Кончаку, не дожидаясь подхода великих князей.
Каким же сильным было его разочарование, когда сторожа в Медвежьей долине застала только угасающие половецкие костры да свежий конский помет.
Владимир с досадой воскликнул:
– Ушёл! Из-под самого носа сбежал, проклятый!
Воевода Шварн его успокоил:
– И вовсе нет, княже… Просто стойбище сменил, чтобы коням был свежий корм. Не ошибусь думая, что он где-то недалеко, и мы его найдём. А тем временем великие князья подойдут.
– Что ты советуешь?
– Дать людям и коням отдых для обеда. Когда подойдут князья - разом двинемся вслед за погаными. Одним нам зарываться нужды нет. Да и урон потерпеть можем великий.