Княжич Юра III
Шрифт:
— Чего звоню-то? Случилось? Да как сказать…
— Прямо? Ну, если прямо… Пётр Андреевич, ты мне скажи: я тебя обидел чем?… или дорогу где перешёл?.. Плохое что-то сделал?.. Нет? Так чего ж ты меня так подставляешь-то?
— В каком смысле «подставляю»? Да в самом прямом. С сыном твоим…
— Что с ним?.. Да ничего, пока, в карцере сидит. Ты мне скажи, почему материалы, которые ты прислал о нём, я только сейчас получаю, а не ДО нашей с ним первой встречи?..
— Спешил, говоришь?.. Что такого? А то, Пётр Андреевич, что это самая, что ни на есть, подстава натуральная! Юра твой — не щенок домашний, неоперённый, которого палкой обламывать
— Нет, это ты послушай, Пётр Андреевич. Я тебя, конечно, уважаю безмерно, помню и всегда помнить буду, что жизнью тебе обязан. Никогда мне не забыть, как ты меня на своей спине из того пламени вытаскивал. Мне всё равно, что там у вас с ним такого произошло, что он ко мне весь синий от побоев и без сознания приехал. Я даже спрашивать не буду. Но я должен был знать заранее, кого принимаю.
— Что случилось? Да ничего особенного. Твой сын… ты, кстати, уверен, что он у тебя Водник?… А то уж больно на тебя характером похож: такой же прямой и упёртый… сдохнуть или на каторгу готов пойти, лишь бы только офицером не становиться… и не пиздёж это, Пётр Андреевич: ты знаешь, я в людях разбираюсь. Иначе бы не сидел на этом месте. И я его глаза видел… Ещё б немного, и точно пришлось бы следователей вызывать…
— С головой? Естественно, не в порядке. Слабо сказано — «не в порядке»! Серьёзнейшие проблемы у него с головой. А у кого бы их не было с таким опытом, как у него? Сколько раз его за последние полгода убить пытались? А скольких он сам убил? А смерть скольких видел? Такое не может не сказаться на детской психике… Но ты ж меня не предупредил! Ты ж мне своё: «розгами его, розгами! Что б живого места на спине не было!»… А что б было, ка б я тебя послушал? Он же меня личным врагом уже записать готов был. А я, знаешь ли, быть врагом кого-то из Долгоруких совсем не готов. Тут сразу убивать надо. А его убью — твоим врагом стану. Вот в этом-то и подстава, Пётр Андреевич: между молотом и наковальней ты меня поставил…
— Нет, не преувеличиваю я, Пётр Андреевич. Долгорукий, который ещё с непробуждённым Даром, даже не Юнак ещё, а уже Воев и Ратников убивает — это не тот человек, врагом которого хочется числиться. Вот ты бы сам спустил обиду, ка б я тебя высечь приказал? А он — копия твоя, такой же бешеный… Вот, кстати! Об убиенных этих. Не предупредил ты меня, ничего не сказал, а я его на первый курс определил, на казарму, к щенкам малолетним…
— Что такого, говоришь? Полезно, значит? — произнёс полковник и сделал паузу. Потом продолжил. — А то, что он в первую же ночь драку в казарме устроил и девятнадцать сокурсников табуретками и дужкой от кровати отмудохал? Весь свой взвод на больничную койку отправил!..
— Переломы, сотрясения, носы свёрнутые, челюсти… не то, чтобы уж совсем серьёзно, но минимум, пару недель им отлёживаться. Целителя ведь у меня здесь в штате нет… Но, не в этом дело, а в том, что он ведь их и поубивать мог! Опыт-то имеется! Как мне его теперь назад, в казарму возвращать? Да мне его вообще из карцера выпускать теперь боязно… Говорю же — отмороженный! Ничего и никого не боится, и готов до конца идти… а щенки-то, по малолетству, глупые ещё, не понимают, с кем связываться можно, а кого лучше стороной обойти… по большому кругу…
— Постой, что?!.. Тебе?!.. И попал?!!.. Да быть того не может… Серьёзно?.. Понятно теперь, чего он такой синий прибыл… Но,
— Что, говоришь, теперь?..Да теперь-то уж ничего. Поздно уже что-то переигрывать. Как есть, теперь… Посмотрим, как дальше оно развиваться будет… но двадцать дней пыток в застенках Имперцев? Серьёзно? И ты не вступился?.. Ну, дело твоё — твой сын, не мой. Однако, психолога я к нему, всё одно, приставлю… когда из карцера выйдет… Лишь бы он там кукухой не тронулся, вспоминая застенки безопасников… Ну, только и остаётся теперь, что надеяться…
— Ладно, Пётр Андреевич, — вздохнул полковник и чуть покрутил один свой ус. — Рад был тебя услышать. Как сын? Матвей?.. Без изменений? В коме лежит?.. Ну, не грусти, Пётр Андреевич, даст Небо, выкарабкается. Чай, не зря его Гением называют… Ну, не пропадай там. Я потом ещё позвоню, расскажу, как, да что, когда из карцера выпущу… Договорились…
Потом полковник попрощался со своим собеседником, завершил вызов и опустил телефон на стол. Посидел ещё немного неподвижно, затем встал и куда-то из кабинета вышел. А я вернул своё внимание в карцер — ноги опять застывать-затекать начали. Да и сложно оно, с непривычки-то, столько времени концентрацию удерживать.
Глава 5
Как быстро стать «комодом»? Или даже «замком»? Ну, в смысле, командиром отделения или заместителем командира взвода? Оказывается, элементарно — остаться единственным «живым» бойцом во взводе. Тут уж логично, что — един во всех лицах будешь.
А ведь из карцера я вышел, получается, раньше, чем кто-либо из медпункта.
Честно говоря, я ожидал по возвращению в роту, серьёзного недовольства и давления со стороны ротного начальства, прессинга и враждебности, но нет — ни фига подобного. Сопроводив меня из карцера в казарму, взводник ни претензий не высказал, ни нотаций не прочитал, ни прокачкой или «задрачиванием» моим не занялся для «постановки на место». Нет.
Привёл в канцелярию, вручил планшет, в смысле: сумку кожаную, офицерскую через плечо для карт и документов, стопку журналов к ней и велел всю стопку заполнять. Сумка и журналы были «замковские». «Замок» в «санчуге», отправлен туда мной. А журналы должны вестись и заполняться ежедневно. Не самому же взводнику этим заниматься?
А где журналы, там и план-конспекты…
Короче, миры разные, хрень — одна и та же.
Гонорить, скандалить, быковать или сопротивляться я посчитал нецелесообразным. Вздохнул только. А так — дело-то привычное и, не сказать, что особо сложное. Муторное и кропотливое только.
Окно в казарме уже новое стояло. Поломанные тумбочки, кровати и табуретки тоже заменены. Никаких следов безобразной ночной драки не осталось. И, насколько я сумел понять, восстановлением казарменного фонда занимались не лицеисты, а гражданские хозяйственные службы Лицея. Вот это я понимаю — «аутсорсинг»! Не то, что в РФ…
Хотя, это ж элитное учебное заведение для детей правящей верхушки — тут иначе и быть не могло. Вопрос в том, как с «аутсорсингом» и снабжением в обычных, линейных частях обстоит? А то ведь, может быть, что ещё и похуже всё может обстоять… Проверять только желания у меня, ну вот совершенно, никакого не имелось. Мне бы и отсюда бы обратно на гражданку бы сбежать…