Князья тьмы. Пенталогия
Шрифт:
Третий клиент был стройный человек со смущенным выражением лица; он выкрасил кожу зеленым пигментом с шелковым блеском, на нем был расшитый узорами камзол с брыжами, в последнее время модными в Диковатых горах на Нирване, одной из планет Кортежа. Этот посетитель хотел, чтобы его дело не предавалось гласности — он наклонился над стойкой поближе к служащему и что-то пробормотал полушепотом. Регистратор не желал напрягать слух: «Будьте добры, говорите громче, сударь. Не могу понять, чего вы хотите».
Смущение клиента словно сдуло порывом ветра — он тут же взорвался: «Нет никаких причин, по которым позорными делишками, которые вы тут обделываете,
«Что вы, сударь! — возмутился служащий. — За кого вы нас принимаете? С какой стати вы стали бы пробираться сюда тайком, как в какой-нибудь бордель? Наша организация пользуется самой высокой репутацией. Мы выступаем в качестве доверенных посредников, обеспечивающих соблюдение условий сделки, заключенной между двумя сторонами, добросовестно и неподкупно представляя интересы обеих сторон. Поэтому извольте изложить свой запрос открыто».
Посетитель побагровел — его зеленая кожа приобрела грязновато-серый оттенок: «В таком случае, раз вы такие олицетворения честности и добропорядочности, будьте любезны назвать владельцев вашего предприятия! Кто получает прибыль?»
«Этот вопрос не имеет никакого отношения к погашению задолженностей», — отозвался служащий.
«Мое имя и мой адрес также не имеют никакого отношения к внесению выкупа как такового. Что же вы молчите? Отвечайте: кто снимает сливки с денег, полученных вымогателями? Где ваша хваленая добросовестность?»
«Достаточно сказать, что нашей корпорацией руководят несколько групп владельцев-акционеров».
«Бандитов и вымогателей!»
В конечном счете этот клиент заплатил выкуп, и его провели в зал ожидания. Следующим оказался Герсен. Он назвал свое имя и заявил, что является независимым скупщиком — другими словами, не берущим на себя никаких обязательств предпринимателем, который может «погасить задолженность» (Менялы настаивали на применении этого эвфемизма) по своему усмотрению, заплатив за «гостя» по истечении пятнадцатидневного срока ожидания выкупа заложника «основной заинтересованной стороной»; при этом допускалось, что «скупщик» мог перепродать заложника впоследствии по более высокой цене и таким образом извлечь прибыль. Регистратор сухо кивнул: «В настоящее время в наличии имеются следующие лица, ожидающие погашения просроченной задолженности». Он передал Герсену перечень из нескольких десятков имен с указанием соответствующих сумм «задолженностей». Герсен просмотрел список. Одна из верхних записей гласила:
«Одмар Даро, 9 лет, мужского пола; Одмар Викс, 7 лет, женского пола;
Сумма задолженности: 100 000 000 СЕРСов»
Чуть ниже значилось:
«Кромарти Белла, 15 лет, женского пола;
Сумма задолженности: 100 000 000 СЕРСов»
За пятнадцатилетней Беллой следовал четырехлетний ребенок:
«Дарбассин Олег, 4 года, мужского пола;
Сумма задолженности: 100 000 000 СЕРСов»
И еще, чуть ниже:
«Эперже-Токай,
Сумма задолженности: 10 000 000 000 СЕРСов»
Заметив последнюю цифру, Герсен моргнул. Опечатка? Десять миллиардов СЕРСов? Неслыханная сумма выкупа, невозможная! Сто миллионов можно было считать беспрецедентным запросом, хотя в списке — Герсен еще раз пробежался по нему глазами — было семь или восемь «гостей», за которых требовали по сто миллионов. Огромные деньги — но десять миллиардов? В сто раз больше ста миллионов? Здесь что-то было не так. От кого можно было ожидать выкупа в десять миллиардов СЕРСов? Такой расход не выдержали бы бюджеты большинства планет, не говоря уже об индивидуальных лицах. Герсен продолжал просматривать перечень. Вслед за восемью «гостями», стоившими по сто миллионов, значился только один, оцененный больше, чем в сто тысяч:
«Пач Мирон, 56 лет, мужского пола;
Сумма задолженности: 427 685 СЕРСов»
Пока Герсен изучал список, регистратор занимался другими посетителями; через некоторое время он вернулся к Герсену: «Соответствуют ли вашим сегодняшним потребностям какие-либо из имеющихся в наличии гостей?»
«Разумеется, я хотел бы произвести личный осмотр, — сказал Герсен. — Позвольте, однако, спросить — чисто из любопытства. Вот здесь указана сумма в десять миллиардом СЕРСов. Это, случайно, не опечатка?»
«Никаких опечаток в списке нет. На станции Менял, сударь, за этим бдительно следят, мы не смеем ошибаться».
«Кто предлагает выкупить эту молодую особу? От чьего имени вы действуете в данном случае?»
Служащий ощетинился: «Как вам должно быть известно, если мы не получаем особое разрешение на раскрытие информации о спонсорах, она должна храниться в тайне».
«Понятно. Как насчет пары детей Одмара, Кромарти, Дарбассина, Флоя, Хелариопы и прочих, за кого просят по сто миллионов? Кто их спонсор?»
«Мы не получили разрешение на раскрытие этой информации».
Герсен кивнул: «Что ж, в таком случае пора произвести осмотр».
«Одну минуту, сударь. В том, что относится к гостье по имени Эперже-Токай, мы не можем позволить осмотр исключительно из любопытства. Перед тем, как вам будет разрешено осмотреть это имеющееся в наличии лицо, вы должны внести задаток в размере десяти тысяч СЕРСов, который, в случае погашения задолженности, будет зачтен в счет выкупа».
«Я не заинтересован в ней в такой степени», — заявил Герсен.
«Как вам будет угодно». Регистратор подозвал проводника. Следуя за ним, Герсен пересек зал ожидания и прошел по коридору, выходившему на внутренний двор. Здесь проводник остановился: «Каких именно лиц вы хотели бы осмотреть?»
Герсен изучил внешность стоявшего перед ним человека. Судя по интонациям и произношению, он родился и вырос на Земле — хотя, вероятно, сходный акцент был у жителей какой-нибудь планеты Запределья. Ему было примерно столько же лет, что и Герсену — возможно, несколько меньше; плечи его уныло сутулились, а достаточно приветливое, хотя и грубоватое лицо было выкрашено бледно-желтым пигментом. Кепка с эмблемой Менял увенчивала роскошную копну волнистых русых волос, перевязанных так, чтобы они окружали голову на уровне ушей и висели сзади наподобие птичьего хвоста.