Кодекс 632
Шрифт:
— Возможно. Но обилие тайн, ошибок и разночтений вокруг имени человека, открывшего Америку, само по себе заставляет задуматься. Тошкану нашел в тексте книги множество свидетельств в пользу того, что ее автор не Эрнандо Колон. Эрнандо, к примеру, утверждает, что, спасшись после кораблекрушения, его отец отправился в Лиссабон, «где обитало немало его соотечественников-генуэзцев».
— Все правильно.
— Разве, Нельсон? Подумайте хорошенько. Разве не Эрнандо всего несколько страниц назад писал, что побывал в Генуе и не встретил там своей родни? Разве не Эрнандо самолично выдвинул версию, что его отец был родом из Пьяченцы? И после всего этого он продолжает настаивать, что адмирал генуэзец? Противоречит сам себе? Или просто запутался? — Томаш отобрал нужную ксерокопию. — У профессора Тошкану были более чем веские причины
— Значит, книга — фальшивка?
— Нет. В том, что «История адмирала» написана Эрнандо Колоном, сомнений быть не может. Но такому количеству несоответствий в ее тексте могут быть только два объяснения. Или Эрнандо был слабоумным, а это совершенно точно не так, либо перед публикацией в Италии над его рукописью кто-то серьезно потрудился.
— Кто?
— Ну, здесь-то никакой тайны нет. Готов поспорить, что это сделал наш старый приятель Балиано Форнари, подбивший Эрнандо на публикацию в Италии, чтобы во всеуслышание объявить Геную «родиной человека, который открыл Америку».
Молиарти нетерпеливо махнул рукой.
— Дальше.
— Ладно, идем дальше, — покорно проговорил Томаш. — У нас остался еще один свидетель, самый главный.
— Колумб.
— Да. Христофор Колумб, адмирал собственной персоной.
Официант убрал пустые тарелки и принес сыр с мармеладом. Томаш и Нельсон ненадолго прервали беседу, чтобы насладиться отменными спелыми сырами, источавшими дивный аромат, и пластинками великолепного твердого мармелада.
— И что же говорит сам Колумб? — поинтересовался Молиарти, прожевав.
Португалец со вздохом полез в свой портфель за новой порцией копий.
— Колумб всю жизнь скрывал правду о себе — вот и все, что мы знаем. Мы привыкли называть его Колумбом, хотя это имя упоминается лишь в одном источнике. Всего в одном. В большинстве документов он Колом или Колон. Это камень преткновения для защитников генуэзской теории. Если ткач из Генуи и моряк, первым достигший Нового Света, одно лицо, почему моряк никогда не подписывался именем ткача? Чтобы это объяснить, «генуэзцы» придумывают совершенно фантастические версии, хотя сами обвиняют «анти-генуэзцев» в спекуляциях. Наверняка известно лишь то, что человек, вошедший в историю под именем Христофора Колумба, не называл себя этим именем и что его происхождение окутано тайной.
— Значит, он скрывал, где родился?
— Можно сказать и так. Колумб всегда соблюдал осторожность во всем, что касалось тайны его рождения, и проговорился всего один раз. — Томаш расправил смятый лист. — В случае с Майорасго.
— С майо… С чем?
— С Майорасго, с правом старшинства. Двадцать второго февраля 1498 года, перед третьим путешествием в Америку, Колумб написал петицию в защиту прав своего первенца Дьогу. — Он отыскал нужную строчку. — Он обратился к Католическим королям и наследнику престола принцу Хуану, чтобы напомнить о своих заслугах, и просил защитить его права «как адмирала Моря-Океана, простирающегося до линии горизонта, на сто лиг вокруг Азорских островов и на столько же вокруг островов Зеленого Мыса». Колумб собирался передать эти права своему старшему сыну Дьогу, «продолжателю рода Колонов». Если бы Дьогу умер, не оставив наследника, права перешли бы к Эрнандо, после — к старшему брату Колумба Бартоломео, потом к другому брату, и так со всеми родственниками мужского пола. — Томаш перевел дух и внимательно посмотрел на Молиарти. — Обратите внимание. Он написал «продолжателю рода Колонов», а не Колумбов.
— Я заметил, — ответил Нельсон мрачно. — Что еще с происхождением?
— Кое-что есть, — ответил историк, жестом призывая собеседника набраться терпения. — В «Майорасго» Колумб объявляет клерков банка Сан-Джорджо своими душеприказчиками и дает родственникам подробные инструкции о том, как подписывать бумаги. Адмирал настаивал, чтобы они использовали его фамилию вместе с титулом и множеством всяких инициалов и званий. — Томаш положил перед собой следующий лист. — А вот это должно вас заинтересовать, Нельсон. По крайней мере, нашего профессора заинтересовало. В этой петиции Колумб делает беспрецедентную вещь. Он напоминает
— Ага! — вскричал Молиарти, подскочив на месте. — Наконец-то!
— Подождите! Не торопитесь! — взмолился Томаш, про себя посмеиваясь над пылом американца. — В другой части «Майорасго» адмирал велит наследникам не терять связей с родичами в Генуе, «ибо там я родился и оттуда вышел в мире».
— Видите? Чего же вам еще? Какие могут быть сомнения?
— Все просто замечательно, — с ядовитой улыбкой подтвердил Томаш. — Если только он не солгал.
От энтузиазма Молиарти не осталось и следа.
— Как это? — пробормотал он и тут же взорвался: — Fuck you! Вы битый час заговаривали мне зубы, а теперь выясняется, что все это чушь собачья? Да это просто издевательство! Я вам не шут и не желаю, чтобы со мной так обращались!
— Успокойтесь, Нельсон, прошу вас! — Томаш осторожно коснулся рукава американца. Такого взрыва эмоций он не ожидал. — Вы меня неправильно поняли. Я вовсе не хочу сказать, что Колумб лгал. Я всего лишь изучал источники, с которыми работал Тошкану, и старался восстановить ход его мыслей. Разве не для этого вы меня нанимали, в конце концов? Так вот, я выяснил, что официальная биография Христофора Колумба не вызывала у профессора доверия. Я пошел по этому следу, и оказалось, что в этой истории действительно полно несуразностей. Если критически подойти к общеизвестным фактам, получается полная бессмыслица. Выходит, что он появился на свет сразу в двух местах, что у него две даты рождения и два имени. Наша задача состоит в том, чтобы отделить правдивые источники от фальшивых. Для этого необходимо найти и тщательно проанализировать все противоречия. И уж потом делать выводы. Если вы верите, что Колумб родился в Генуе, отлично: постановите раз и навсегда, что те, кто это отрицает, лгут. И наоборот. Но лично я не знаю, где родился адмирал. Хотелось бы знать, конечно! Тогда я смог бы наконец нормально выспаться. — Он помолчал, подбирая слова. — Вы наняли меня, чтобы я выяснил, над чем работал профессор Тошкану, что я и делаю. Это все.
— Вы правы, — сказал Молиарти ровным голосом. — Извините, я не сдержался. Продолжайте, пожалуйста.
— Хорошо, — принял извинения Томаш. — Я говорил о том, что в «Майорасго» Колумб дважды называет Геную своим родным городом. На самом деле не два, а четыре. В одном месте он говорит: «Процветание и мощь нашей Генуи зависят не только от моря». А еще через несколько страниц призывает потомков «не уронить чести родного города и приложить все силы к тому, чтобы приумножить славу нашей республики».
— Получается, что сам Колумб четырежды называет Геную родным городом.
— Правильно, — согласился Томаш. — А значит, все упирается в вопрос подлинности документа. Копия «Майорасго» с высочайшей резолюцией, датированная 1501 годом, была обнаружена в 1925 году и хранится в архиве Симанскаса. У меня есть ксерокопия заверенной нотариусом копии из Главного архива Вест-Индии в Севилье. — Он разложил на столе бумаги, добытые в Испании. — Считается, что оригинал исчез в XVI веке, но доподлинно ничего не известно. Правда, в архиве гарантируют, что у них хранится первая копия. Думаю, это она фигурировала в «Деле о наследстве», знаменитом судебном процессе, открытом в 1578 году, чтобы определить прямого наследника адмирала после смерти дона Диего, внука Дьогу Колома и правнука Христофора. В «Майорасго» черным по белому сказано, что наследные права имеют потомки мужского пола, носящие имя Колон, но беда в том, что часть имущества и привилегий принадлежали мореплавателю именно как Христофору Колумбу. Под этим именем он стал владельцем доли всех найденных в Вест-Индии сокровищ, о чем Католические короли издали указ еще в 1492 году. Таким образом, любой итальянец по фамилии Колумб теоретически мог претендовать на родство с адмиралом, а стало быть, и на его наследство. Фамилия в тех краях весьма распространенная, однако родственниками Христофора в Италии официально считались трое: братья Бартоломео и Джакобо и отец Доменико. На наследство претендовали трое кандидатов. Потом остался всего один. Бальдассаре Колумб из Куккаро-Монтферрато, крошечного селения в Пьемонте. Этот Бальдассаре решил всерьез бороться за свои права, нанял адвоката-испанца, некоего Верастеги, и представил в суд копию утраченной петиции, заверенную принцем Хуаном двадцать второго февраля 1498 года.