Кодекс Инквизитора. Книга IV
Шрифт:
Нет, ну глаза, конечно, космос! Да какой там космос! Вселенная — не иначе! Цвет-то какой невнятный — вроде изумрудный, но не изумрудный. Сознание пыталось зацепиться за привычные определения, но, не находя нужной информации, начинало сбоить. Соратники вообще наотрез отказались от прямого контакта.
Понимаю: затягивают и подавляют волю — об этом свойстве Морана почему-то не упомянула, а может, и сама не знала. Как бы там ни было, я, наверное, смогу через телик грыжи рассасывать и банки с водой заряжать или непослушных детей пугать демонячьим взором.
Настроение испоганил иссушенный труп той красотки стюардессы, что встречала меня на трапе. Не само наличие мумии на борту покоробило, а факт принадлежности. Сухея знатно постаралась: опознать тело удалось лишь по бейджу на лацкане форменного жакета. Очень жаль. Не по душе мне, когда погибает красота. Я бы, честно говоря, отпустила исполнителя с миром. Не вижу причины серчать на инструмент. Карать нужно заказчика, а не симпатичных девиц. Ладно уж, что сделано, то сделано!
— Шорох, распорядись там, пусть оформят красиво. Подарочная бумага, яркие ленточки, бантики, всё такое. Чтоб честь по чести. Лови адресок, по прилёте распорядись отправить по назначению.
— Ольга Фёдоровна, ты уверена? — озадаченно почёсывая макушку, просипел генерал.
— Само собой разумеется, Шорох. Санкт-Петербург. Дворцовая набережная, тридцать восемь. Лично в руки Его Императорского Высочества Великого Князя Петра Михайловича Рюриковича. Вроде нигде не ошиблась. Отдарок за свеженький борт номер один, пусть порадуется наследник.
Глава 3
Посадка прошла штатно. Желающих сбить борт в воздушном пространстве Российской империи не нашлось. Красную дорожку у трапа расстелить не удосужились, зато кортеж из десяти бронированных лимузинов стоял неподалёку, поджидая победителей.
Встретили нас представители императорского дома, члены высшего совета кланов, ну и, конечно же, сонм репортёров всех мастей. От последних зарябило в глазах — настолько много их было. Вспышки олдскульных фотокамер, блики объективов, сотни микрофонов, галдёж, сумятица, толчея.
Каждый норовил задать вопрос и получить на него исчерпывающий ответ. Вот откуда вся эта журналистская шайка-лейка заимствует засекреченную информацию? Неужто всемогущая Тайная канцелярия не в состоянии пресечь утечки, или же это сделано умышленно? Кто пропустил журналистов на закрытую территорию лётной имперской базы? Без санкции короны явно не обошлось.
Были здесь и узкоглазые люди в чёрном, во главе с послом Японской империи. По душу принцессы явились, не иначе. На Кимико у меня имелись свои планы, и отпускать кицунэ куда бы то ни было я не собиралась. Пренебрёгши предложенными членовозами, дружной братией устремились в здание терминала.
Толпа бойкой волной хлынула следом, но была остановлена окриком генерала и лязгом винтовочных затворов соратников. За территорией базы нас дожидалась личная гвардия. Не то чтобы я не доверяла императрице, но от вероломных посягательств на жизнь и здоровье осадочек остался.
Самодержица не имела касательства к диверсии, но, как говорится, бережёного бог бережёт, а прочие — страхуются, вот и я решила подстраховаться.
Проверенные
Выйдя из неприметного бетонного здания, испытала щемящее чувство гордости. Лютый времени зря не терял: пока мы шастали по разлому, старый вояка, имея бесконечный финансовый ресурс, собрал недурственное воинство, состоящее сплошь из отставных и репрессированных ветеранов. Кто пошёл за идею, кого пришлось выкупать из острогов живым весом. Благо законодательство дозволяло.
Бойцов набралось на усиленный полк, и все как один, сверкая новенькой бронёй, предстали перед нашими очами. Три тысячи рослых, крепких парней, прошедших огонь и воду, — это вам не козявки под парту мазать!
Рожи жуткие, шрам на шраме и шрамом погоняет, носы переломаны, уши рваные — вылитые орки. То, что нужно! Всё, как я люблю! Молодчина генерал, не оплошал, самых свирепых отобрал — собственно, такими и должны быть добрые витязи! От прежних метросексуальных поцов с души воротило. Чур меня! От нынешних ратоборцев мужиком за версту несло, вон даже у Новы глазки разбежались — стоит, облизывается плотоядно, а вот Васька моя скисла — ей слащавых подавай.
Похоже, сегодня прилетит нота протеста. Нет, не от Василисы. Министерство цифрового развития, связи и массовых коммуникаций ноту выкатит за препятствие журналистской деятельности.
У ног бойцов, стеная на все лады, лежали, съёжившись, скованные по рукам и ногам несколько десятков помятых папарацци, а рядом высилась горка вдрызг разбитого оборудования. Судя по всему, это те, кто, не вняв голосу разума, полез тыкать камерами в носы гвардейцев — вот им и навтыкали по первое число. Непременно по возвращении в Петергоф премирую ребят.
Не знаю, чего там бойцы ожидали увидеть… Может, фифу нарядную али принцессу на выданье, но я смогла удивить непосредственностью, душевной простотой и неказистым видом, о чём прочла в глазах многих. Немое одобрение стало наградой — так и добывается авторитет.
На борту слегка привела в сравнительный порядок лохмы, ресницы чуть подмазала, но покоцанную броньку и сбитые боты менять не стала. А зачем, собственно? Как-никак, с войны воротилась, на войну же и отправляюсь. Впереди заключительное сражение в зале заседания кланов. Точки над «ё» покудова не расставлены, следовательно, преждевременно топор зарывать, а в моём случае желательно всегда держать под боком.
К пустой голове руку не прикладывают, а берета в наличии не имелось. Приветливо помахав бойцам рукой, отдалась отеческим объятиям Лютого. Не то чтобы бы мне по сердцу нежности телячьи, просто не стала огорчать старика. Хотя… какой он старик? Больше сорока не дашь. Избавься генерал от страховитых шрамов на лице — отбоя от баб не будет. Но меня облик Фредди более чем устраивал, да и сам вояка не комплексовал. Ставить вопрос на повестку не спешила: вдруг согласится, жаль терять такого колоритного персонажа.