Кодекс Крови. Книга ХIV
Шрифт:
Я же не мог ударить, чтобы не убить симбионта. Ситуация выходила патовая.
«Сейчас!» — отреагировала на мои терзания Ольга и на своих эфемерных крыльях рванула к накопителю в дендрарии. Спикировав к его подножью, она приложила ладони и направила силу. Я не знаю, какими эмоциями нужно было поделиться, чтобы накопитель не просто перестал делиться энергией, но стал усыхать на глазах. Листья осыпались с него, скручиваясь в трубочки, кора опадала лохмотьями, ветки опадали от ствола с треском, но не долетали до земли, осыпаясь
В это время Гемос вернулся в меня едва живым, а я же, наконец, дал врагу желаемое. Ему досталась порция моей крови, сдобренная с тленом.
Корни и ствол пожирателя на глазах превращались в пыль и разносились потоками ветра по дубраве. Темные присоски, которыми он тянул энергию из молодых дубов, переносили заразу дальше, уничтожая слабые и больные деревья. Сверху отлично было видно, как осыпались прахом целые поляны в лесу, но радовало, что проплешины были небольшого размера. Над лесом поднялось облако пыли.
Когда же оно осело, оказалось, что первоначальный прогноз с потерей одной трети дубравы не оправдался. Навскидку сверху казалось, что Лимузены лишились от двадцати до двадцати пяти процентов своих лесных запасов. Но это адекватная цена за избавление от собственноручно вскормленного паразита.
Я уже спускался обратно в дубраву, когда сработала сделанная ранее ментальная закладка, и по кровной связи пришёл зов о помощи от Николя Бенуа:
«Ты был прав! Помоги!»
Когда на лицо Николя упал обрубок руки, он от неожиданности закричал и выпустил весь воздух из лёгких. Пришлось спешно всплывать за новым глотком, но там его уже ждали.
На вершине бывшего крепостного рва сидел Джованни Борромео и ехидно улыбался.
— Зачем только прятался, всё равно ведь от нас не сбежишь.
От мага смерти отделилось белёсое облачко и впиталось в грудь Николя. Но ничего не произошло, лишь один из амулетов на груди потеплел.
«Спасибо тебе Бенну и Занзара, уж не знаю кто из вас послал ту девицу!» — воздал короткую молитву Николя и принялся отступать к стене палаццо.
— Хм, а ты не так прост, как казался, — удивился отсутствию реакции на свою магию Джованни. — Так будет даже интересней!
Младший из братьев Борромео собрал длинные серебристые волосы в хвост шнурком, чтобы не мешались, и хрустнул пальцами.
— Правила для всех одни! Я не буду останавливать твоё сердце, но всё остальное!..
В интонациях бывшего нанимателя было столько предвкушения, что Николя невольно почувствовал себя главным блюдом на праздничном столе.
«А ещё говорили, что Занзара — ночные охотники и кровопийцы. Что-то мне кажется, что речь шла совсем не о том роде».
— Селена, ату его! — отдал приказ маг смерти сумеречной гончей, а сам запустил очередное заклинание, теперь выглядящее как волна тумана. Дубовый лист и на этот раз
Маг смерть временно отошёл на второй план, ведь в горло Николя метила гончая. На этот раз земля не осыпалась, да и бежать было некуда. От удара в грудь Бенуа отлетел к стене палаццо, но успел запустить в оскаленную пасть сгусток пламени. Уж на несколько неприятных сюрпризов его невеликих сил точно хватит.
Гончая взвизгнула и рассеялась туманом, тут же воплотилась сбоку и вцепилась в бедро. Ногу заливала горячая кровь, а сумеречная тварь всё глубже вгрызалась в мышцы.
Боль разрывала тело, но Николя было на это наплевать. На кровь сбегутся другие гончие и уже точно не оставят ему шансов, но эту… эту он заберёт с собой. Создавая в руках шар огня, Николя отстранённо заметил, что Джованни даже не делает попыток к нему приблизиться.
— Покушай, моя хорошая, папочка специально оставил для тебя самое вкусное!
«Это я-то жертва? Мною кормят голодных псов? Не дождётесь!»
Гнев и ярость придали сил. Огненный шар достиг полуметра в диаметре и побелел, разом повысив собственную температуру. Джованни напрягся. Улыбка слетела с его лица.
— Селена, ко мне! — крикнул маг смерти, отзывая питомицу, но та не успела отреагировать или же попросту не захотела, наконец, учуяв кровь. Одновременно с приказом Николя опустил на голову псины огненный шар. Глаза твари лопнули и вытекли, шерсть обгорела, обнажая череп. На всё это понадобилось менее секунды, а огненный шар и не думал терять силу.
— Сука! Ты — труп! — Джованни не на шутку разозлился. За потерю любимой питомицы он готов был нарушить даже собственные правила. Ярость требовала выхода, и маг смерти ушёл в тень, чтобы подобраться к своей добыче из-за спины и выпить одним касанием.
Только Николя уже этого не видел. Белое пламя было его единственным, хоть и призрачным шансом на жизнь. Увеличив размер огненного шара, он шагнул внутрь, разом отрезая к себе доступ. Внутри пламени теней не существовало.
За пределами огня бесновался Джованни Борромео, осознав, что выпить свою добычу не выйдет. Но не привыкший проигрывать маг смерти принялся швыряться самыми убойными точечными заклинаниями из собственного арсенала.
Амулеты осыпались в пепел от концентрированных ударов, рассчитанных уничтожать целые города, а бьющих по одному единственному человеку внутри белого пламени.
В груди горели горечь и разочарование. Где-то на задворках сознания появился настойчивый шёпот, который раз за разом повторял: «Вас убьют! Вы — лишь пользователь земель без права наследования… Борромео не привыкли разбрасываться деньгами… Я дорожу своими кровными родственниками… Руку помощи предложу… Об этом вы вспомните лишь после того, как ваши высокодоверенные партнёры начнут вас убивать…»