Кодекс Крови. Книга ХIV
Шрифт:
Обрывки воспоминаний собрались в единую картину, когда на груди осыпался пеплом последний амулет, подаренный рыжей «королевой» Занзара. Костлявая рука магии смерти дотянулась до Николя сквозь начавшее затухать белое пламя. Всё сильнее сжимая сердце, она заставляла его пропускать удары, а после и вовсе замереть обречённо.
«Ты был прав! Помоги!» — вложил Николя в свой призыв все остатки имеющихся сил. Огненный шар лопнул, разлетаясь во все стороны раскалёнными брызгами, где-то за спиной отчаянно ругался Джованни Борромео, пытаясь затушить загоревшуюся
Разбираться особо было некогда. Я открыл портал прямо в небе, ориентируясь на затухающую линию крови Николя. Тот сидел белее мела, сползая вдоль замковой стены с остекленевшим взглядом в небо. Рядом валялась псина с обугленной головой, а чуть в стороне приплясывал белобрысый маг, сбивающий со своей одежды языки пламени.
Э, нет, воскрешать я не умею. Зато точно знаю, кто умеет.
Недолго думая, я придавил мага смерти к земле лапой и прошипел ему в лицо оскалившейся драконьей пастью:
— Убил? А теперь оживляй!
Тот во все глаза смотрел на ожившую сказку и даже не думал слушаться. Тогда я решил слегка поторопить его с действиями и, выпустив эфемерные когти, вогнал их ему в грудную клетку, сжимая почему-то не бьющееся сердце.
— Оживляй!
Но этот придурок только расплылся в безумной улыбке и расхохотался:
— Меня смертью не испугать! Я и так мёртв! — и растворился в тени от моего крыла.
Млять! Вот только ещё одной Тени мне не хватало. Ну да хрен с ней, кровь есть, найду! Сейчас Николя бы из Реки времени вернуть.
Я сменил ипостась на человеческую, подхватил кровного родственника и открыл портал прямиком в лазарет к Крысину и Софье. Те, к моему счастью, оказались на месте, о чём-то остервенело споря.
— Оживите мне родственничка, пожалуйста, и не буду вам мешать, — мило улыбаясь, сгрузил я Николя на стол, заваленный документами.
Надо отдать должное, среагировали они быстро. Справившись с первой оторопью, принялись колдовать над пациентом.
Я же рассматривал ладонь, в которую впитывались остатки крови тени и отстранённо отмечал, что образец кажется мне удивительно знакомым. Не веря собственным ощущениям, я слизнул последнюю каплю языком и подумал, что убийство тени, похоже, отменяется. В лёгком ступоре я обратился к кровной связи и задал один единственный вопрос:
— Агафья, почему ты не сказала, что у тебя есть сын?
Глава 3
— Открывай давай портал к себе! — тут же скомандовала вампирша и уже спустя секунду вогнала свои клыки мне в запястье.
— Так, ядов нет, алхимии тоже, надо тебя ещё ментатору показать и…
Я сформировал на ладони шарик из пары капель крови мага смерти и протянул вампирше.
— Пробуй, уж ты-то должна свою кровь узнать!
Агафья оборвала себя на полуслове и слизала шарик крови. На несколько
— Я не помню.
Вот так. Три слова. Женщина просто не помнит, были ли у неё дети. О, этот прекрасный дивный мир! Причём, судя по виду вампирши, для неё наличие отпрыска было ещё большим сюрпризом, чем для меня.
— Покажи!
Я послушно продемонстрировал часть воспоминаний о встрече с малолетним засранцем. Уж не знаю почему, но у меня он ассоциировался с безбашенным подростком, а не со степенным взрослым магом. И дело было здесь не в реальном возрасте, а в психологическом. Будто он реально застыл на этапе подросткового максимализма, бунтарства и общего похеризма, что было бы весьма мило, если бы не его забавы с магией смерти.
— У него сердце не билось?
— Совершенно точно нет.
— Тогда вообще не понимаю… Это какая-то неправильная тень.
Вампирша была в растерянности.
«Ты где?» — пришёл встревоженный запрос от Ольги.
Твою мать, я же ушёл порталом, даже не предупредив.
«Откачиваю двоюродного деда от устроенной на него охоты магами смерти. Скоро вернусь».
«Поторопись, нам бы ещё клятву на крови с Лимузенов получить. Твоё фееричное драконье перевоплощение не осталось незамеченным».
«Да я везде, где только можно, наследил! — постфактум посыпал я голову пеплом. — Постараюсь поторопиться. Хотя… Если что, бери с них клятву крови о неразглашении и пусть быстро добавляют в пыль от тлена какую-нибудь галлюциногенную дрянь. Они — природники, должны в этом разбираться. Этим объясним массовые галлюцинации. Я к тебе Райо отправлю, он разнесёт ветром по округе».
Я чувствовал неуверенность Ольги, она не решалась задать важный для себя вопрос, что было ей не свойственно в корне.
«Оль?»
«Так я же не Комарина и не Эсфес… Как клятву принимать?»
«Ты давно уже стала для меня членом семьи и имеешь все моральные права принимать подобные клятвы. Как только решишься, всё оформим официально».
«Умеешь ты предложения делать таким образом, что от них совершенно невозможно отказаться», — пришёл ответ от эмпатки с ноткой разочарования.
«Оль, я ни разу не романтик, но постараюсь исправиться!» — клятвенно пообещал девушке.
— Прошу прощения, что отвлекаю, но пациент готов, забирайте! — прервала нашу беседу Софья.
На столе сидел совершенно обалдевший Николя со стеклянным взглядом. Если честно, кроме наличия сердцебиения, разницы с трупом я не видел.
Софья проследила за моим взглядом и хмыкнула:
— Сейчас!
Она открыла дверцу небольшого шкафа и вынула оттуда глиняный бутыль. Налив его содержимое в колбу из-под алхимических реактивов, магичка протянула сосуд Николя:
— Пей!
Тот послушно опрокинул в себя содержимое и закашлялся, да так, что на глазах выступили слёзы, открылся рот, а Николя пытался втолкнуть в себя воздух. Зато взгляд приобрёл осмысленность.