Кодекс Крови. Книга ХVII
Шрифт:
Мы стояли, разделенные лишь несколькими метрами, и просто смотрели друг на друга.
Их внимание было приковано не ко мне. Глаза, большие и без век, изучали Кирану и Ольгу с таким интересом, будто перед ними были не люди, а редкие экспонаты.
Я попробовал отправить к ним комарих — своих невидимых разведчиков. Но едва те приблизились к сферам, их тельца рассыпались в прах.
«Хреново, — подумал я, — но не смертельно»
«Оль? Чем фонят?» — обратился
Она на мгновение замерла, затем ответила:
«Как диковинных зверушек рассматривают… а еще что-то про икру. Не совсем понимаю. То ли хотят пустить нас на икру, то ли… не знаю. Сожрать что ли?»
Я едва сдержал усмешку.
«Они, скорее всего, размножаются икрой, дорогая. Так что подозреваю, вас тут разглядывают с другим интересом».
Шутки шутками, но столь пристальный интерес к сестре и жене мне не понравился. Я демонстративно погрозил пальцем, показывая, что обе женщины — мои, и сделал шаг вперед.
В ответ раздалось что-то вроде булькающего смеха.
Один из амфибий ткнул пальцем в нас, потом в себя, указывая на свои плавники и хвост, а после — на наши обычные ноги и руки. И снова рассмеялся.
'Похоже, нас только что приняли за низшую эволюционную форму, — перевела Ольга. В её голосе сквозило раздражение.
«Низшая, говоришь? — г лухое недовольство закипело у меня в груди. — Сейчас я у них на глазах в высшую лигу перейду».
Я хрустнул шеей, расправил плечи и выпустил крылья. Белые, с розовыми прожилками, они раскрылись за моей спиной, подхватив меня в воздух.
Реакция рыболюдей была бесценной. Глаза, и без того огромные, стали еще больше. Их рты приоткрылись, обнажая ряды мелких, острых зубов. На лицах отразилось чистое, ничем не разбавленное удивление. Но они быстро взяли себя в руки.
И тогда я заметил, как две сферы медленно двинулись в сторону Ольги и Кираны.
«Миш…» — начала говорить Ольга, но я уже действовал. Смена ипостаси произошла естественно. Никто не посягнёт на моё!
Мгновение — и я уже не человек, а огромный, покрытый чешуей зверь с горящими глазами.
Я спикировал с неба, приземлившись перед самыми сферами, подняв тучи песка. Крыльями я закрыл Ольгу и Кирану, а затем издал яростный, громоподобный рык.
Эффект превзошел ожидания.
Линия прибоя отхлынула на несколько метров, обнажив мокрый песок. Водяные отпрянули назад, их сферы дрогнули.
Теперь на их лицах читалось не высокомерие, а опаска, смешанная с уважением к силе.
«Миш, — снова обратилась Кирана, — покажи им жемчужину. Спасённый оставил мне одну. Может, это знак доверия?»
«Лишь бы не пометил тебя как рабыню или наложницу, а то Ксандр ему живо все плавники отгрызет.»
«А
Они передали мне свои сокровища — две жемчужины, которые в моей драконьей лапе казались крошечными. Но когда я положил их на песок перед сферами, всё изменилось.
Жемчужины засияли, их свет синхронизировался с мерцанием сфер. Амфибии замерли. Потом старший из них медленно поднял руку — и жестом пригласил нас ближе.
Теперь переговоры должны были начаться по-настоящему.
Чертоги Высших
Зал Вселенского Равновесия существовал вне времени и пространства — огромный, бесконечный, но в то же время замкнутый в совершенной геометрии. Его стены были сотканы из мерцающих нитей реальности, то растворяясь в туманной дымке, то проявляясь в виде исполинских колонн, покрытых письменами, которые никто не мог прочесть. Пол представлял собой зеркальную поверхность, отражающую не тех, кто по нему ступал, а их истинную суть — тени душ, переплетение кармы, следы их деяний в мирах.
В центре зала висел гигантский маятник — кристаллическая структура, наполненная светом далеких звезд. Его колебания задавали ритм всему сущему, и каждый его взмах отзывался эхом в бесчисленных реальностях.
Вокруг стояла тишина. Но не мертвая, а вязкая, напряженная, словно перед ударом грома. Атмосферу наполняла статика незримой силы, готовая вот-вот сотворить разряд, разрушающий на осколки судьбу очередного мира.
Смерть шла одна, но за ней, на почтительном расстоянии, следовали представители двух фракций. Их фигуры растворялись в полумраке, но чувствовалось их присутствие — тяжелое, как предчувствие бури.
Смерть не опустила головы. Фигура в балахоне плыла, оставляя за собой сладковатый цветочный аромат. Хотя обычным её спутником был запах тлена и разложения. Причина столь разительной перемены виднелась на ладони проекцией невзрачного цветка.
Странного, неземного.
Помесь розы и жасмина, с лепестками, переливающимися, как перламутр, и стеблем, обвитым тончайшими серебряными нитями. Она сжимала его время от времени, будто черпала из него силу.
«Нужно просто выиграть время… для нас всех…»
Её ладонь слегка дрожала, но не от страха.
«Подумаешь, могут развоплотить, если обвинения недостаточны…»
Горькая усмешка скользнула по её губам, но этого никто не мог видеть, кроме разве что Вселенной.
«Кому как не мне знать, что смерть — лишь начало».
Слухи уже разлетелись по чертогам Высших, как искры по сухой траве.
Последний раз, когда кто-то осмелился воззвать к Вселенскому Равновесию, Творец одной из фракций был уничтожен. Не просто убит — его сущность разорвали на части, а осколки сознания заставили служить перегноем в чужих мирах, чтобы он вечно искупал свои ошибки.