Кодекс Крови. Книга ХVII
Шрифт:
— Запрет будет, — согласился я, видя, как плечи Мирославы странно опускаются — то ли от облегчения, то ли от разочарования. — А чтобы у кого-то не было времени на глупости… — я сделал паузу, наблюдая, как у Миры загораются глаза, — … отправлю-ка я вас на стажировку в службу безопасности банка.
Реакция была мгновенной. Мирослава едва не подпрыгнула на месте, её лицо озарилось восторгом, словно я предложил ей не рутинную работу, а путешествие в сказочную страну. Николай же, напротив, нахмурился ещё сильнее — он уже видел подвох.
— Вы же хотели своё охранное предприятие? Вот и посмотрите, как всё
— Мира, иди в сторожку, — вдруг резко сказал Николай. Его сестра открыла было рот для возражения, но, встретив ледяной взгляд брата, покорно поплелась к домику, лишь на прощание бросив на меня умоляющий взгляд.
Когда её шаги затихли, Николай повернулся ко мне, и в его глазах читалась твёрдая решимость стоять за сестру до конца:
— Вы сговорились о чём-то с Еремеем Аристарховичем?
— Нет, — честно ответил я, но информацию всё же решился подать не всю. Кое-что всё же было личным. — Кому-то стоит чуть повзрослеть да поумнеть. Блудливых кошек пруд пруди, а верных и преданных ещё отыскать надо. Но моё мнение, если человек и зверь в тандеме в первую очередь думают о счастье одной малолетней пигалицы, то это что-то да значит.
Николай кивнул отстранённо, переваривая мои слова. Затем, стиснув зубы, задал главный вопрос:
— А как теперь быть с шахзаде?
— Вернём золото. Поговорим, — пожал я плечами. — Впереди два года. Я не буду мешать никому. А там… либо кто-то сделает выбор, либо принц найдёт себе новую игрушку.
В глазах Николая мелькнуло что-то похожее на облегчение. Он кивнул и, не прощаясь, направился к сторожке — видимо, продолжать воспитательную беседу с сестрой.
Своих я отправил порталом обратно в Мантую в палаццо дель Те, Белухина с Тигровым сопровождали золото в банковское хранилище в Дербенте. Я же остался дожидаться шахзаде. В том что он явится, у меня не было сомнений. Дело было далеко не в золоте.
Абдул-Азиз появился к обеду. О его приближении вместе с личной гвардией мне подсказал дар крови. Иранцы не стали брать меня в кольцо, выйдя из леса единым кулаком оборотней. Кого там только не было: кроме всевозможных хищников, преимущественно кошачьих, была даже парочка магических зверушек, способных использовать магию: мантикора да пегас.
Правда, такой состав явно показывал, что принц готовился к войне не со мной, а с местными. Абдул-Азиз повёл носом в сторону крови вокруг меня, успевшей уже впитаться в землю. Его ноздри затрепетали, а после шахзаде криво улыбнулся.
Разговор он начал и вовсе с неожиданного признания:
— Я прошу у тебя извинения за всё произошедшее.
Мои брови невольно поползли на лоб.
— Ни одно из моих действий не имело злого умысла в отношении тебя либо твоих людей.
Еще бы оно имело… Тогда бы шахзаде здесь не извинялся. Клятва крови, она такая. Упокоила бы на месте. Видимо думал я громко, ибо Абдул-Азиз добавил:
— И хвала Гепарду, что клятва признала дружелюбность моих намерений. Начиная со звероцвета и заканчивая калымом… Это… мои неумелые ухаживания. Хотел укрепить Мире связь со зверем, как это делалось у нас. Я же не знал, что у тебя тоже есть зверь. И этот Зверь… явно
Он умолк.
— Да уж, ухаживания явно не твоё, — хмыкнул я. — Кстати, охоту я отменил в одностороннем порядке. Так что калым придётся забрать.
— А почему отменили?
— Потому что вертел я эти ваши традиции на х…хоботе! Исполнится восемнадцать девице, тогда дам добро. Я так решил. Рано этой пигалице замуж. Ни ума, ни тормозов.
— Я так понимаю, нашлись несогласные? — указал Абдул-Азиз на кровь вокруг.
— Да плевать им было на саму охоту, им твоя гора золота жить мешала, — кивнул я на калым иранского принца. — Пришлось оправдывать звание дракона и стеречь не только девицу, но и золото.
— Мой друг, в твоём случае дракон — это не звание, а самое настоящее призвание, — рассмеялся шахзаде, но взгляд его оставался серьёзным. — Я надеюсь, ты не держишь на меня зла? Ибо какой бы ни была кошка, но дружба с тобой мне важнее любой женщины.
— Не держу. И всё же… — мой взгляд тоже стал серьёзным. — Если ты вздумаешь ещё раз посягнуть на моё даже с благородными намерениями, то будь добр сперва поставить меня в известность о своих идеях. — При этом я допустил частичную трансформацию, покрываясь драконьей чешуёй. — Это я тебе как дракон говорю.
Глава 17
Казалось бы, два дня всего прошло, а дел накопилось предостаточно. Вопрос с вирой за украденную родовую башню Полозовых решился в тот же день. Башня просто вернулась на своё законное место. Правда, пришлось пару часов покружить над ущельем, пока отыскал её. Полозов попытался ещё стребовать виру на ремонт, но тут же заткнулся, когда я привёл к нему мага земли из кровников. Восстановить каменную кладку для него не составило особого труда. От себя маг добавил резьбы по камню и несколько барельефов с покровителем рода Полозом. Поэтому бывшему игроману пришлось засунуть язык в задницу. Восстановленная башня стала выглядеть краше и богаче старой.
Решив этот вопрос, пришлось заняться возвратом французских военнопленных. За двое суток Игнат с Арсением собрали информацию о всех уничтоженных растениях-паразитах, высаженных Гиббоном в своей стране и за её пределами. Газеты в эти дни стали нам помощниками, смакуя подробности каждого из случаев. По итогу количество проданных саженцев совпало с количеством уничтоженных. Потому уже сутки меня в Мантуе и в Москве дожидались вежливые записки от французского президента с извещением о выполнении своей части сделки. Но прежде, чем окончательно решить французский вопрос, я проведал Тильду и Эона с детьми. Те также попали под воздействие звероцвета, но решили пережить это состояние без катализатора. Возможно, на решение повлияло ещё и то, что их всех дружно зациклило друг на друге. Думаю, подобным образом подсознание друзей намекнуло им о ценности семьи в нашей наполненной опасностями жизни. Семья эргов наслаждалась совместным семейным отпуском. Особых проблем их сосредоточенность друг на друге не доставляла, но напомнила мне о необходимости решения вопроса с эргами. Однако затевать изменения следовало, когда Тильда с Эоном придут в себя. Ведь эргами они занимались в большей мере чем я, потому приходилось терпеливо ждать.