Кофейня мадам Мирабель

Марлин Юлия

Почти угадала.

«Прием», а вернее – вечер разврата (иначе не назовёшь) был в самом разгаре. По коридору прогуливались незнакомые мсье в дорогих костюмах с бокалами в руках, а рядом вились девицы в откровенных нарядах.

Пока шла по имению вдоволь насмотрелась на уединившиеся за шторами и в углах веселые парочки. Воздух, пропитанный алкоголем и едким дымом, царапал горло. Всюду хохотали, спорили, двое мужчин даже затеяли драку у подножия лестницы.

– А вот и ты, дорогая, - чуть не сбил с ног

пьяный возглас Йена, едва я вошла в залитую желтыми лампами вечернюю гостиную.

Муж сидел на диване, а у него на коленях развалилась незнакомая девица. Светлая мужская рубаха из дорогой ткани была расстегнута и лежала на выпуск. Одной рукой он потягивал из хрустального бокала вино, а второй обнимал пышногрудую красотку за талию, которая рисовала по его голой груди зигзаги и вульгарно хихикала.

Кресла тоже не пустовали. Память Бель легко опознала в двух молодых темноволосых мужчинах друзей Веймаера. Их имена вертелись на языке, но в уме так и не всплыли. У обоих на коленях красовалось по веселой куртизанке. При моем появлении влиятельные господа умолкли и с интересом уставились на хозяйку.

Зато благоверный никак не желал успокаиваться.

– Бель, мы все тебя заждались.

– Очень в этом сомневаюсь. – Процедила ледяным тоном, не шелохнувшись с порога.

– Клянусь, я места себе не находил, гадая, где ты. – Заплетающимся языком поведал Йен, столкнул девицу с коленей и протянул мне ладонь. – Иди же ко мне, любимая. Обними своего мужа.

Глава 8

Смерив наглеца холодным взглядом, равнодушно процедила:

– И не подумаю.

– Бель, я сказал, ко мне!

О как заговорил.

А не пойти ли вам… куда подальше, Ваша Светлость?

Игнорируя унизительные возгласы мужа, обогнула диван и замерла у стола, спиной к распахнутым окнам:

– Господа, - обвела молчаливых и, судя по ухмылкам, крайне влиятельных гостей имения, - уверена, вы провели чудесный вечер, но прошу вас незамедлительно покинуть дом.

Растрепанные мужчины обменялись молчаливыми взглядами, а дамочки недовольно фыркнули.

– Уходить?

– Уже?

– Господа, я не ясно выразилась? – Повторила с ледяным выражением лица на порядок громче.
– Всего наилучшего. Парадная дверь там!

Друзья Йена столкнули девушек с коленей и принялись подниматься.

– Куда вы? Дэвид? Томас? Останьтесь, еще только восемь часов, - едва ворочая языком, возмутился Веймаер.

Игнорируя просьбы хозяина, молодые темноволосые мужчины одновременно поднялись, подхватили камзолы и каждый отвесил мне поклон.

– Мадам Веймаер.

– Мадам.

Вслед за не вполне трезвыми господами надлежало выставить девиц легкого поведения.

– Чего сидим? – Прошипела в обозленные женские лица. – На выход, дамы.

– Йен, милый, кто

это такая? – Посмела выказать недовольство одна из них. – И почему тут командует?

– Вон! – Опередив муженька, процедила таким угрожающим тоном, что ту сдуло из гостиной через секунду.

– Вайлет, Мина, - отложив сумочку на стол, поймала в коридоре двух горничных и резко, не терпящим возражений тоном, приказала: - Бегом к охране и вместе с ними сопроводите наших гостей до крыльца. Всех. Немедленно.

– Э… - служанки привыкшие видеть Мирабель тихой, скромной и едва живой, изумленно переглянулись.

– Не заставляйте повторять это дважды, - прикрикнула на оторопевших горничных.

– Конечно, мадам.

– Сию минуту. Господа! Дамы! Минуту внимания, госпожа Мирабель просит всех покинуть особняк.

– Да, господин, прием окончен.

– Увы, приказ хозяйки.

– Милочка, слышали? Всего вам доброго.

Через минуту к горничным присоединились могучие охранники, вошедшие с улицы. Особняк охватили недовольные голоса, топот, цокот каблучков, вскрики пар застигнутых в пикантных позах за портьерами или под лестницей.

Я пребывала в страшном бешенстве.

Муж Мирабель – чудовище, каких еще поискать. Ну, почему в этом мире столь дремучее бракоразводное право и нет возможности развестись в течение суток?

Сжав кулаки с такой силой, что ногти до боли впились в ладони, смерила Йена развалившегося в кресле с ядовитой ухмылкой. Поглядывая на меня сальным, плотоядным взглядом, красавец-герцог изгибал губы в улыбочке и потягивал из бокала вино.

– Знаешь, о чем я сейчас думаю? – Произнес спустя минуту.

– О чем?

– Ты до неприличия сексуальна, Мирабель. Я хочу тебя. Прямо здесь. Серьезно, - заверил, не замечая на моем лице презрительную усмешку. – Снова и снова удивляюсь, как раньше не разглядел в тебе красоту, ум и чертовское умение сводить с ума?

– Ответ очевиден, дорогой. Ты на меня вообще не смотрел.

– Верно. Самое время исправить эту непростительную оплошность. Разжечь в тебе угасшую любовь и напомнить, как сильно ты мне нужна.

– Поздно. Развод между нами неизбежен, - напомнила холодно.

В глазах мужа блеснул недобрый огонек.

Одарив меня кривой усмешкой, Йен поднялся, без жалости швырнул хрустальный бокал в каминное пламя и, пошатываясь, направился ко мне, застывшей у большого круглого стола из темного дуба.

– Развода не будет.

– Ошибаешься, я твердо решила с тобой порвать.

– Ничего не выйдет, милая. К тому моменту, когда пройдёт трехмесячный срок, ты уже будешь беременна.

Наглое заявление Веймаера вызвало смешок.

– Ты пьян, Йен. Проспись. А я наверх. Знаешь ли, сегодня был невероятно тяжелый день. Очень устала.