Кофейня на краю звёздного неба
Шрифт:
— Посмотри, какая красота! — воскликнул Артем, указывая на Эйфелеву башню, мерцающую в сумерках. — Как думаешь, стоит подняться?
— Конечно, — ответила я, стараясь, чтобы мой голос звучал бодро. Но внутри все сжималось от тревоги.
Мы купили билеты и стали подниматься на лифте. Артем обнял меня за плечи, но в этом жесте не было привычной теплоты.
— Знаешь, Адриана, — сказал он, глядя куда-то вдаль. — Иногда мне кажется, что мы слишком разные. Как эти огни внизу — яркие, но разрозненные.
— Что ты имеешь в виду? — спросила я, стараясь не выдать своего волнения.
— Ничего
На смотровой площадке он вдруг стал необычайно внимательным, делал фотографии, показывал мне достопримечательности. Но в его глазах была какая-то отстраненность.
— А помнишь, как мы познакомились? — спросил он вдруг, обнимая меня за талию.
— Конечно, помню, — ответила я, прижимаясь к нему.
— Кажется, это было в другой жизни, — прошептал он, и его голос, прежде такой теплый и родной, теперь казался чужим, словно доносился из далекого, заснеженного края.
Мир вокруг меня покачнулся. Эйфелева башня, прежде казавшаяся символом романтики, превратилась в бездушную железную конструкцию, устремленную в безразличное небо. Внутри меня что-то оборвалось, словно лопнула струна, натянутая до предела.
— Ты что-то хочешь мне сказать? — спросила я, с трудом сглотнув комок, подступивший к горлу. Голос предательски дрожал.
Он отвел взгляд, словно не в силах выдержать мой вопрошающий взгляд. Его пальцы нервно теребили край пиджака. Казалось, он боится произнести слова, которые уже готовы сорваться с его губ.
— Адриана, помнишь тот апрельский день, когда мы встретились? Дождь, ты в ярко-желтом плаще… Ты была похожа на солнечный лучик, внезапно пробившийся сквозь тучи… — Его голос дрогнул, и он замолчал, с трудом сдерживая слезы. — Но время оно меняет все. Меняет нас.
Он сделал глубокий вдох и, наконец, выпалил:
— Ри, я понял, что больше не люблю тебя.
Слова ударили меня наотмашь, словно пощечина. Мир вокруг померк. Я не верила своим ушам. Этого не могло быть. Этого просто не могло быть.… И кто ещё боится ответственности? Вроде бы я, а оказалось, что боялся ответственности Тёма.
— Я… я не понимаю, Артем… — пролепетала я, чувствуя, как слезы начинают жечь глаза.
— Просто… между нами все кончено. Особенно теперь… — Он поспешно сунул мне в руки сложенный вчетверо листок пергамента. — Прочти потом…
Не прощаясь, он развернулся и быстро зашагал прочь, растворяясь в толпе. А я осталась стоять, ощущая, как сердце разбивается на тысячи осколков. Париж, город любви, превратился для меня в город невыносимой боли. Слёзы хлынули из глаз, размывая все вокруг. Я зажала рот рукой, пытаясь заглушить рвущиеся наружу рыдания. Боль была такой сильной, что казалось, еще немного — и я просто рассыплюсь на части.
Дрожащими пальцами я достала телефон и набрала номер Софьи. Только она, моя лучшая подруга, могла меня понять, только ей я могла рассказать о своем горе.… Только она могла помочь мне собрать разбитое сердце. Софья, моя парижская отдушина, лучик солнца в этом серо-дождливом городе, легко согласилась на вечернюю прогулку. Ей, улыбчивой блондинке, вечно витающей в облаках модных показов и шумных вечеринок, чужда была моя нынешняя тоска. Но, увидев меня, Софа тут
— Ада, что случилось? — в ее голосе слышалось настоящее беспокойство. — На тебе лица нет!
— Артем… он… бросил меня, — прошептала я, с трудом сдерживая слезы. Протянула ей коробку, внутри которой лежал сложенный листок, пропитанный ядом предательства.
Софа, нахмурившись, развернула послание. Пока она читала, я смотрела на огни вечернего Парижа, которые теперь казались мне насмешкой, издевательским напоминанием о моем разбитом счастье.
"Знаешь, котенок… любимая…", — начала читать Софа, и ее голос становился все тише, словно она сама не верила словам, написанным на бумаге. Каждое обещание, каждое нежное слово, теперь звучало как издевательство, как плевок в душу. "Буду любить… самая счастливая… дочку хочу такую, как ты…" Дальше — словно удар под дых. "Что-то в душе надломилось,… разлюбил… сердце свое, я другой отдам…"
У меня закружилась голова. Слезы душили, не давая дышать. Я закрыла лицо руками, сдерживая рыдания. Софа дочитала до конца, и в ее глазах вспыхнул гнев.
— Подожди… Артем Лебедев? Который встречается с Пелагеей?!
Пелагея. Наша общая подруга. Роковая красотка с темными, как ночь, волосами и глазами, в которых таилась опасность. Сердце сжалось от боли и предательства. Вот, значит, как…
— И давно они вместе? — спросила я, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно.
— Месяца два, — ответила Софа, все еще не веря своим ушам. — Пелагея говорила, что ее избранник собирается сделать ей предложение…
Горькая усмешка исказила мои губы. Вот, значит, зачем ему понадобилось кольцо. Может быть тогда купить себе кольцо? Раз уж от него я его не получила. В качестве моральной компенсации? За измену? За разбитое сердце? За предательство? Мысль пульсировала в висках, смешиваясь с болью и отчаянием.
— Ну что ж, — произнесла я, с трудом сдерживая слезы. — Значит, пора начать новую жизнь. Жизнь, в которой нет места лжи и предательству. Жизнь, в которой я, наконец, буду счастлива.
Две бутылки вина — как мертвому припарки! Душа — в клочья, сердце — вдребезги. Париж, мать его, город любви! Ха! Скорее, город разбитых иллюзий. Ювелирные магазины блестят, как глаза у жадной вороны. А мне хоть бриллиантами обвешайся — толку ноль! Пустота внутри, как в прошлогоднем гнезде. И тут — бац! — вижу его! Шарф! Розовый шарфик, с красивыми узорами, словно созданный для меня! К демонам кольцо! Хочу шарф! Магазин встретил нас презрительными взглядами продавщиц. Ну да, две слегка подвыпившие девушки, распевающие хиты про разбитую любовь, — зрелище не для слабонервных. Я и сама бы на себя так посмотрела.
— Дамы, простите, — процедила блондинка с выбеленными волосами и лицом, похожим на маску, — вам лучше покинуть данный магазин.
— Мы, вообще-то, купить у вас товар хотели, — с достоинством ответила Софа.
— Это Dior, — презрительно скривилась продавщица. — Тут нет места неидеальным. Dior — только для идеальных.
Фыркнув, я потянула Софу к выходу. К черту Dior! К черту идеальных! Найдем что-нибудь для обычных, неидеальных девушек с разбитыми сердцами.
— Зачем ты меня вытащила?! — возмутилась Софа. — Я хотела купить у них сумку и пальто! Чтоб они задохнулись!