Кофейня на краю звёздного неба
Шрифт:
— Приятно познакомиться, Ада, — раздался голос, прорезая пелену похмельного забытья.
С трудом подняла голову. Надо мной возвышался, скажем так, весьма привлекательный экземпляр мужского пола. Высокий, со светлыми, как свежевыпавший снег, слегка взъерошенными волосами, которые небрежно падали на лоб, он напоминал мне кого-то, может какую-то модель? Красные глаза юноши смотрели на меня с таким неодобрением, словно я не на его ботинки, а на алтарь всех богов выблевала священную амброзию. Прямой нос и твёрдая линия подбородка говорили о сильном, даже упрямом характере. А вот губы, хоть и сжатые в тонкую линию, казалось, вот-вот растянутся
— Ик, а откуда вы знаете мое имя? И кто вы вообще такой? — выдавила я, пытаясь встать. Получилось не очень грациозно, мир поплыл перед глазами, и я чуть не свалилась обратно на диван.
— Рейган Рейнхард, — ответил он, и тут же дернулся, словно вспомнив что-то неприятное. Сжав губы, он добавил — Или для тебя Алистер.
— То есть, я не сошла с ума, и лиса действительно стала мужиком? — пробормотала я, схватившись за голову. — Супер! Просто супер! На кой черт я только купила эту кофейню с таким дополнением?! Подожди то есть ты. Ты видел, как я танцую? — до меня внезапно дошёл весь ужас ситуации. В голове пронеслись обрывки воспоминаний: я, с лампой вместо микрофона, изображаю нечто среднее между танцем аборигенов и ритуальным обрядом вызова дождя.
— Если будешь столько пить каждый день, тебе не только такое привидится, но и дракон в панталонах, знаешь, таких розовых, — ухмыльнулся он, стрельнув в меня быстрым взглядом. — И да, я видел, как ты танцевала. Пеньюар, кстати, восхитительный.
Вот наглый лис! Озабоченный гад! Судя по его самодовольной ухмылке, девушек у него было много. Фу. И что он несет про дракона? Какой еще дракон?! Он, видимо, надо мной издевается. Может, он племянник мадам Дювалье? Ну не бывает же так, чтобы лисы превращались в людей! Это же не сказка какая-нибудь, и не роман! Хотя а что, если я именно в такой роман и попала? Где героиня ведет себя, как последняя идиотка хотя, потом у этой идиотки все хорошо. Но для этого надо влюбляться а я только рассталась. Ой…меня опять тошнит…
— Судя по твоему лицу, тебе нужно не кофе, а рассол, — констатировал Рейган (или Алистер? Да какая, к черту, разница!) и исчез в недрах квартиры.
А через пять минут вернулся с гадостью. Терпеть не могу рассол! О чем немедленно и сообщила лису, теперь уже в человеческом обличье.
— Тебя стошнило на мои ботинки, не выпьешь рассол — стошнит на ковер. Будешь тогда его сама чистить, — недовольно пробурчал он, протягивая мне стакан с мутной жидкостью.
— Вот и буду! — выпалила я. — И вообще, есть куча средств от тошноты! Например, чай с мятой!
— Если принесу, тебя перестанет тошнить? — спросил он со скепсисом. Дождавшись моего энергичного кивка, он исчез и вернулся через пару минут с чашкой чая и тазом. Своевременно, кстати.
Тошнота подкатывала мерзкими, липкими волнами, грозясь выплеснуть наружу остатки вчерашнего веселья. Прощай, шампанское, прощай, беспечность, а жаль. Без алкогольного дурмана осколки реальности впивались в душу особенно остро. Расставание с Артёмом пульсировало тупой болью где-то в районе солнечного сплетения, а перспектива вновь глотать успокоительные вызывала лишь горькую усмешку. Психологи, со своими мантрами про пять стадий
— Ик, — вырвался судорожный звук, а вместе с ним — новая волна тошноты. Руки дрожали, как осенние листья на ветру. — Рейган Рейнхард? Кицунэ, значит? Раз ты умеешь превращаться из лисы в это, — голос хрипел, словно продираясь сквозь песок.
Алистер — или Рейган — поморщился, глядя на свои забрызганные ботинки, с отвращением аристократа, случайно вступившего в нечто неприличное. Потом неторопливо, с достоинством, выпрямился. Движения плавные, изящные. Настоящий принц, чёрт бы его побрал.
— Кицунэ, да, — голос у него был низкий, с лёгкой хрипотцой. — И теперь, благодаря твоему необдуманному поступку, твоя головная боль. Что касается имени зови как хочешь. Хотя Рейган мне нравится больше, всё же это моё родное имя.
Я обвела взглядом кофейню. Даже в полумраке она выглядела уютно, пропитанная ароматом свежесваренного кофе и ещё чего-то сладкого, пряного, успокаивающего. Но сейчас меня гораздо больше волновал говорящий лис-оборотень, материализовавшийся прямо передо мной.
— Необдуманному? Мадам Дювалье клялась, что всё законно! — в голосе прорезалось негодование. — И что значит «головная боль»?
Рейган вздохнул, проведя рукой по своим белоснежным волосам. Взгляд его красных, пронзительных глаз был полон снисходительной иронии. Он смотрел на меня, как на досадное недоразумение, случайно всплывшее на поверхности его безупречной жизни.
— Законно, да, — кивнул он. — Только она, видимо, «забыла» упомянуть несколько… нюансов. Теперь мы связаны, Ада. По договору, ты должна за мной ухаживать. А пока, как видишь, ухаживаю за тобой я.
Желудок снова неприятно сжался. Интересно, если меня сейчас вырвет прямо на него, он исчезнет? Растворится в воздухе, как мадам Дювалье? Хотя нет. Такой «ценный» кадр нужно держать при себе. Кто ещё поможет разобраться со всеми этими кофейными премудростями?
— Простите, — пробормотала я, чувствуя, как щёки заливает жгучая краска. — Шампанское, вино не лучшая комбинация.
— Я заметил, — сухо ответил Рейган. — Теперь, если ты закончила извергать на меня своё сожаление, может, объяснишь, зачем ты вообще купила эту кофейню?
— Не знаю, — честно призналась я. — Просто захотелось перемен. Артём ушёл, Софа улетела на Байкал искать свою первую любовь. А тут — Париж, кофейня, приключение казалось, это именно то, что мне нужно.
Рейган присел напротив, не спуская с меня пронзительного взгляда. Во его глазах читалось что-то непонятное, смесь любопытства, раздражения и может быть, даже тени забавы.
— Приключение, — медленно повторил он, растягивая слово, словно смакуя его на языке. В голосе — смесь иронии и чего-то ещё, неуловимого, пугающего. — Что ж, поздравляю. Ты его получила.