Когда боги рыдают

Волознев Игорь Валентинович

Из динамика вырвался продолжительный хрип, как будто Михалёв тяжко вздохнул.

Аркадьич, ступай отсюда, - сказал доктору Габай, забирая у него микрофон.

Эскулап незамедлительно скрылся в кабинете.

Вася, проследи, чтоб не высунулся.

Бредихин кивнул и встал перед кабинетом, расставив ноги и заложив за спину руки, как эсэсовец в фильме "Двенадцать мгновений весны".

Денис, это я, Ильяс, - сказал Габай в микрофон.

Здорово, шеф.

Вспомни ещё раз тот день, когда вы поехали в Москву, - заговорил главарь сурово.
–

Чем Папаня занимался. Кто был у него в доме.

Ты знаешь, я только что думал об этом. Папаня ведь должен был спрятать эти камни, да?

Да, да, - Габай выругался.
– Он погиб тогда вместе с Сёмой, и теперь никто не знает, куда он заныкал эти грёбаные камни!

Я не слишком хорошо запомнил тот день, - признался Михалёв.
– Память у меня после аварии стала как решето. Слушай, в то утро, случайно, дождя не было?

Откуда я знаю!

Если был дождь, то, значит, это был не тот день, про который я вспомнил.

Габай замычал в досаде, а Качок со злорадной усмешкой покрутил пальцем у виска.

Днём вы сели в "Вольво" и поехали в Москву, - цедил Габай.
– А перед этим я позвонил Папане и велел ему спрятать камни и бабки.

Об этом я ничего не знаю.

Ты и не должен знать. Но ты хоть видел, что Папаня делал в тот день, куда ходил? Вспомни, напрягись!

Он ходил к Раисе.

Это ты уже говорил. Камней у неё нету. Мы весь дом её обшмонали - нету!

А у Папани искали?

Искали, искали, всё перерыли, - Габай начал терять терпение.
– Ну, Денис, вспомни! Ты же был с Папаней в тот день!

Сейчас подумаю.

Михалёв думал минут пять. Габай, сжав в кулаке микрофон, сопел и бросал на аквариум свирепые взгляды. Качок скептически скалился.

Наконец динамик ожил:

В тот день Папаня возился с джипом.

Каким джипом?

Новым джипом, "Гранд-Чероки".

Ну и что?

Он возился с ним перед тем, как мы поехали в Москву, - сказал Михалёв.
– Ты во-сколько ему позвонил?

В одиннадцать или около этого. Я велел ему спрятать камни, а через пару часов вы втроём погнали в Москву и разбились.

Бредихин оставил свой пост у двери и приблизился к главарю.

Он спрятал камни после твоего звонка, то есть после одиннадцати!
– зашептал он на ухо Габаю.
– А к этому времени он уже вернулся от Раисы! Значит, он не мог спрятать камни у неё...

Бл..., как мы сразу не допёрли!
– пробурчал Качок и в сердцах ткнул пальцем в стекло аквариума.
– Полезли туда, как бараны... Трёх пацанов положили...

Габай поднёс ко рту микрофон.

Денис, вспомни, чем Папаня занимался после одиннадцати. Вспомни, это важно.

Я же тебе говорю: он ушёл в сарай и занялся джипом, - сказал Михалёв.
– Больше ничего не могу о нём вспомнить.

Ничего? А ты напрягись! Пойми, для тебя это вопрос жизни и смерти. Найдём камни - будут бабки тебе на лечение!

Михалёв снова умолк.

Погодите, а на хрена Папане возиться с джипом?
– в наступившей тишине проговорил Бредихин.
– Машина ведь

совсем новая.

Папаня почти час безвылазно проторчал в сарае, - зазвенел динамик.
– Он только на короткое время заходил в дом, а так всё время был в сарае. Теперь я вспомнил. Я зачем-то сунулся туда, и вижу: правое заднее колесо у джипа снято, а Папаня лежит под машиной и чего-то там ковыряется. А рядом с ним коричневый мешочек.

Замшевый такой?
– вздрогнув, спросил Габай.

Когда я вошёл, - продолжал Михалёв, словно не расслышав вопроса, - Папаня жутко разозлился, орёт на меня, а сам мешочек от меня прячет, накрывает его чем-то. Я тогда ещё удивился: зачем Папане ремонтировать новую машину? Чего он колесо снял?

У Бредихина загорелись глаза.

Тайник! Тайник!
– прошептал он.

Я всё это только сейчас вспомнил, - заливался динамик.
– Хорошо, что вы навели меня на мысль. Папане очень не понравилось, что я сунулся в сарай, чуть в драку не полез. А минут через сорок я снова туда заглянул. Папани там уже нет, джип, как ни в чём не бывало, стоит на четырёх колёсах. Мне тогда это не пришло в голову, а сейчас я понял: Папаня спрятал камни в джипе. Иначе зачем ему снимать колесо, лезть под джип и при этом держать под рукой мешочек? Камни наверняка в джипе, над правым задним колесом.

Помните, Папаня сделал тайник в "десятке" Толубея?
– с многозначительным видом спросил Бредихин.

А что...
– Качок задумался.
– Папаня делал тайники в машинах... Когда Сёма купил себе "Опель", Папаня при мне предлагал ему сделать в нём тайник, но Сёма чего-то не захотел.

Он даже в моей тачке хотел сделать тайник - для сигарет с травкой!
– прибавил Бредихин.

Оживившись, он стал перечислять, в каких именно местах его машины Папанин предлагал сделать тайник. Вспомнил он и как год назад милиция на посту ГИБДД обыскивала папанинскую машину и ничего не нашла, хотя была набита наркотиками.

Качок, однако, сомневался:

А может, опять лажа? Может, опять чего-нибудь напутал?

Откуда тогда он знает про коричневый мешочек?
– возразил Бредихин.
– Никто Михалю мешочка не показывал!

А вдруг показывал?

Габай прервал их, рявкнув:

Михаль видел Папаню в гараже! И замшевый мешочек, где камни с бабками лежат, видел! Камни в джипе, верняк!

А мы его Нугзару за шиш с маслом отдали, - обескуражено пробормотал Бредихин.

Габай отошёл в сторону, на ходу доставая мобильный телефон.

Алло, Нугзар?
– заговорил он, стараясь, чтобы его голос звучал добродушно.
– Это Ильяс. Приветствую, кореш... Мне тут джип мой понадобился на пару часов. Я верну, без туфты... Что?... Залог?... Ты что, Нугзар, где я тебе соберу столько?... Мне, понимаешь, надо к одному бобру подвалить с понтом на крутой тачке, на бабки его выставить...

Он оторвал телефон от уха и с кислой усмешкой посмотрел на братков.

Не даёт, жмотяра. Он его уже своим считает. В салон к Угольнику отдал, на продажу...