Когда цветут орхидеи
Шрифт:
– Боюсь, что он похож больше, чем думает. Ведь он тоже теперь считает, что волен распоряжаться моей судьбой.
Ванна оказалась просто волшебным изобретением. В Истоне не было водопровода, и лакеи таскали воду по старинке. А здесь, включил два маленьких краника и медная ванна сама заполняется водой. Лиззи добавила в воду аромамасел, и, вдыхая сладкий запах жасмина, Ханна словно оказалась в весеннем саду. Повсюду росли цветущие кусты, а она смеялась.
Ветерок теребил голубые ленты, удерживающие ее шляпку.
– Ни за что меня не обыграешь, папа! Бадминтон моя любимая
– Еще посмотрим, булочка, я быстро учусь.
Девушка резко открыла глаза. Что это? Воспоминание? Настоящее оно или нет?
Завтрак она проглотила, фактически не чувствуя вкуса. Лиззи помогла одеть ей розовое платье с белыми лентами под грудью и маленькими бантиками на коротких пышных рукавах, платье было чужое, но подошло ей по размеру.
– Думаю, волосы лучше собрать, - Горничная осторожно провела по длинным густым волосам соболиного цвета, они переливались множеством оттенков от медово-рыжего до темно-каштанового. Ловко заплетя тугую косу, она собрала ее в пучок, заколов шпильками и сверху украсила белой лентой.
– Красота готова!
Бросив на свое отражение грустный взгляд, Ханна подошла к окну, не зная чем себя занять. Девушка не знала, позволено ли ей выходить из комнаты, и не решалась рисковать. Годы заточения и страха давали о себе знать. И еще, она надеялась вспомнить, ещё хоть немного о себе. До этого утра с ней такого не бывало.
***
Калеб Грейфсон, напротив, всю ночь не мог сомкнуть глаз. И, когда он утром хмурый как туча, спустился к завтраку, его мачеха кинула на него сочувственный взгляд.
Она уже сидела за столом, что для нее было поистине подвигом, ведь она никогда не вставала раньше полудня.
– Смотрю, ты тоже не спал? И я всю ночь не спала, хорошо, хоть девочки еще ничего не знают.
Овсяная каша показалась ему горькой на вкус, и он отодвинул тарелку в сторону.
– Поспишь тут! Вы разговаривали вчера с ней?
Его мачеха намазывала тост клубничным джемом.
– Насколько она помнит, супружеских отношений между ними не было. Хотя, она не может ручаться за то, что было до Истона, - за это он и любил Луизу, она никогда не ходила вокруг да около, переходя сразу к сути.
– Поблагодарим за это небеса, ну или раннюю импотенцию твоего отца.
Он подавился глотком кофе, забрызгав коричневой жидкостью скатерть вокруг.
– Мама!
– Можно подумать, что ты никогда не слышал слово импотенция.
– Слышал, и очень надеюсь, что вы не учите подобным словам Аманду и Оливию.
– Эти девчонки сами научат тебя такому, что уши свернутся в трубочку.
– Не удивительно, их гувернантка ругается, словно портовый матрос, и курит так же. Зачем я вообще ее нанял?!
Луиза лишь улыбнулась ему из-за чашки.
– Что мы будем делать?
– Об этом я думала всю ночь. Избежать скандала в любом случае не удастся. Как мы объясним, где была Ханна все это время, и почему появилась сейчас. Найдутся и те, кто вспомнит сплетни десятилетней давности. А если откроется правда, наша семья будет раздавлена. Не смотря, на титул, деньги,
– Знаю я все! Позор, скандал, трусливое бегство. Это наш удел?
– Нет. Если ты на ней женишься.
Теперь на скатерть полетела целая чашка.
– Что?!
– Сам подумай, это выход. Наша семья кашу заварила, нам все и исправлять. Она родовита, по материнской линии ей причитается огромное наследство. Уже не юная барышня, но еще очень молода. Красавица, ты не мог этого не заметить. А давний скандал можно замять, якобы она путешествовала по миру, ну или типа того.
– Вы бредите!
– Отнюдь, мой дорогой. Я просто гений! Кстати, я послала в особняк за вещами. Мы с девочками поживем здесь, пока все не утрясется.
– О! Потрясающе. Значит, мне придется терпеть толпы народу блуждающие по моему дому, а запах табака мисс Мак-Грегор въестся в новую мебель и обои.
– Не забывай про визитеров Аманды! Знала, что ты будешь рад!
Калеб решил, что с него хватит завтрака.
– Мне нужно в контору.
– Ты поговоришь с мисс Робишо?
– Я не намерен делать ей предложение, если ты об этом.
Глава 6.
Были дни в прошлом, когда Ханна мечтала, чтобы ее жизнь изменилась, чтобы в ней произошло хоть что-то приятное. И это случилось.
В первый день в доме, она познакомилась поближе с Луизой и ее очаровательными дочерями, Аманде было восемнадцать, Оливии шестнадцать. Они болтали без умолку, смеялись, и в один голос уверяли, что помнят ее. В детстве она учила их играть в бадминтон, но Оливия вечно теряла волан в пруду.
Ханна этого не помнила.
Они покатались в парке в открытом экипаже, сезон ещё не начался, и людей было очень мало. Девушка и забыла как это, просто наслаждаться жизнью и, глядя на юных хохочущих девиц, поневоле заражалась их весельем.
– Только не вздумайте становиться такой же пустоголовой дурочкой как мои дочери, мисс Робишо!
– хотя по выражению лица Луизы было видно, что она это не всерьез.
– За десять лет вашего отсутствия в обществе много, что изменилось, и я попросила мисс Мак-Грегор позаниматься с вами отдельно. Еще завтра к нам приедет модистка. Ваш нынешний гардероб срочно нужно сжечь!
Мисс Мак-Грегор оказалась совершенно, невероятна! Собственно, подходящих слов, чтобы описать эту женщину Ханна подобрать так и не смогла. Но одно девушка знала точно, она не была похожа ни на одну дуэнью во всем мире. Она появилась в доме ближе к вечеру в сопровождении сундуков с одеждой и горы шляпных коробок, которые принадлежали вдовствующей герцогине и ее дочерям. Она раздавала команды слугам, словно они были солдатами, при этом в ее речи проскакивали такие слова, что пару раз Ханна покраснела. Высокая, худощавая, с лицом землистого цвета и совершенно седыми волосами, зачесанными на макушке в тугой пучок, она расхаживала по дому с тросточкой в руках. Время от времени в ее зубах оказывался мундштук с тонкой белой сигаретой и воздух вокруг тут же начинал пахнуть крепким табаком.