Когда цветут орхидеи
Шрифт:
– Милорд, вот вы где?! Вы что хотите, чтобы ваши раны снова открылись? Немедленно идите наверх в постель, - экономка властной рукой попыталась увести упирающегося Александра.
– Дорогая миссис Дикенсон, я сам прослежу, чтобы барон отдохнул, но чуть позже. Не могли бы вы найти Оливию и попросить ее зайти в мой кабинет, - Калебу начинало казаться, что он привыкает к жизни в вечном хаосе. Пора было это заканчивать.
– И почему этот зверь еще в доме? Разве он не должен быть уже на полпути
– Он поедет вместе с багажом. Ваша матушка еще не все упаковала, вот мы и задержались. Бернс! Немедленно уведи этого монстра во двор.
Когда Оливия зашла в кабинет, мужчины прервали оживленный разговор. На ней уже было надето дорожное платье темного цвета, которое делало ее чуть старше.
– Что-то случилось?
– Калеб хорошо знал это ее выражение лица и смиренный тон. Они появлялись каждый раз, когда девушка в чем-то провинилась.
– Это не я отдала трость мисс Мак-Грегор Ральфу. Честно!
– Нет. Ничего не случилось. Просто я хотел тебя спросить, - герцог кинул быстрый взгляд на Александра.
– Примерно неделю назад, Ханне в комнату принесли коробку. Ты случайно не видела, кто это был?
Щеки девушки покраснели.
– Это я ее туда положила. Но не злись, это всего лишь невинный подарок. От друга!
– От какого друга? Кто ее тебе дал?
– Месье Асари, - при этих словах барон нахмурился, - Он не смог попрощаться перед отъездом, и попросил меня передать коробку Ханне, там вроде как были наброски книги. А что? Там было что-то плохое?
– Нет, нет. Все в порядке, просто мне было интересно.
– Оливия, а Эмилио лично попросил вас об этом?
– Александр продолжал хмуриться.
– Нет, - Оливия покраснела еще больше.
– В письме.
– И как давно ты переписываешься с этим человеком?!
– гневный тон брата как нельзя лучше передал настроение самого Калеба.
– Не твое дело!
– пусть в девочке и не было крови Грейфсонов, темперамент у нее был не хуже, чем у братьев.
– Оливия! Ты сейчас же отдашь все эти письма мне и больше никогда не станешь ему писать!
– Постойте! И в этом письме не было ничего, что вас бы насторожило? Оно ничем не отличалось от предыдущих писем?
– Нет. Все было как всегда. У месье очень красивый стиль и почерк его.
– Ты уже и почерк его выучила? Я немедленно хочу получить эти письма. Все до единого, - Калеб еще никогда не был на нее так зол.
Не найдя аргументов сестра лишь топнула ногой и вихрем вылетела из комнаты, крикнув, что ненавидит их обоих.
– Я его убью! Да я ему оторву все, что выпирает и заставлю это съесть!
– Кевин распалялся все больше.
– Если он хоть пальцем ее тронул!
– Не утруждайтесь! Месье Асари точно не напишет больше вашей
– Конечно, не напишет, потому что будет мёртв!
– Он сидит в английской тюрьме. Причем уже довольно давно. Он шпионил для императора Франции, пытался выведать секретные армейские сведения. Его схватили еще до пожара у леди Баво. Так что это был не он. Но на письма я бы взглянул.
Мужчины погрузились в угрюмое молчание. Через пару минут горничная робко внесла деревянную шкатулку с письмами и, кинув беглый взгляд на барона, тут же вышла.
Все три головы склонились над столом, изучая разложенные послания.
– Ваша сестра права, почерк во всех письмах один. Но действительно, ли их писал француз?
– Нужно спросить у него! Батюшки, вы только почитайте, что он ей пишет!
– Успокойся, Кевин. Барон, у вас есть доступ в тюрьму? Вы можете устроить нам свидание?
– Разумеется. Нужно лишь написать в Виндзор.
Однако посещение Тауэра не принесло им никакой пользы. Заключенный Эмилио Асари покончил жизнь самоубийством, повесившись в своей камере несколько дней назад.
– Ад и все его дьяволы! Как только мы думаем, что приближаемся на шаг к этому Линду, нас откидывает на пять шагов назад.
Александр обратился к стражнику.
– У француза были посетители?
– Были. Из вашей же конторы и приходили. Особенно мистер Бэлби часто заходил.
– Кто-то еще?
Солдат молчал. Барон достал кошелек с деньгами, позвякивая золотом.
– Ну, приходил еще господин. Из знатных. Платил хорошо.
– Имя!
– Я ж говорю, из знатных. Нам спрашивать не положено.
– Этот человек был французским шпионом. И вы утверждаете, что он мог передать секретные сведения, которые он раздобыл неизвестно кому?!
– Я…Я… - солдат побледнел и начал пятиться назад.
– Имя!
– Вроде мистер Линд. Так он представился. Но я слышал, как однажды француз назвал его Лапетти.
– Черт!
Калеб словно через завесу услышал, как барон выругался. Кровь стучала в его ушах. Одно имя, и его мир перевернулся с ног на голову. Его друг. Его лучший друг. И он сам отдал ему ее.
Мужчина медлил всего секунду и тут же помчался к своей карете, моля бога, чтобы не было слишком поздно.
***
Кевин беспокойно расхаживал по мостовой возле экипажа, то и дело, бросая хмурые взгляды на серые стены Тауэра. То, что Калеб не стал брать его с собой на переговоры с французом, было отчасти оправдано. Кевин действительно едва владел своими чувствами. Не мудрено, ведь за последние дни на него свалилось столько новостей, что любой бы утратил контроль.