Когда цветут орхидеи
Шрифт:
Из груди Ханны вырвался судорожный вздох.
– Лиззи!
– Вам нравится?
– это были первые слова Майкла, что он произнес вне дома.
Мужчина стоял у входа, скрестив руки на груди, и внимательно смотрел на Ханну. Если бы она не видела все это своими глазами, в жизни бы не подумала, что Майкл на такое способен. Ни что в нем не указывало на жестокость, злость и ненависть.
– Пожалуйста, отпустите ее.
– Нет! Ну что вы! Как я могу ее отпустить, ведь она должна стать вашим подарком. Разве вы не желаете посмотреть, что скрывается под этой белоснежной кожей? Подержать в своих изящных
По лицу Ханны тоже начали течь слезы.
– Пожалуйста, не надо. Не причиняйте ей вреда.
– Только ей? Вы просите за служанку, но не за себя? Как благородно.
– Майкл…
– Разве вам не понравился мой подарок? Сердце вашей соперницы, которая распускала про вас грязные слухи. Разве не об этом мечтает каждая женщина? А тот милый щенок, что так рьяно сторожит ваш сон? Я думал, что вы его полюбили. Когда вы спите, вы еще прекраснее. Мне даже не хочется вас исправлять. Вы уже идеальны.
– Вы меня пугаете.
– Пугаю? Чем? Ведь я знаю вас, Ханна. Я успел изучить ваши тайны, ваши привычки. Теперь даже ваши мысли открыты для меня. Ну же, признайтесь, сколько раз вы мечтали схватить нож и покончить с мучителем, который держал вас? А глядя на любовницу вашего возлюбленного, вы разве не мечтали вцепиться ей в горло и по капле выдавить ее жалкую жизнь? Конечно, мне нужно было оставить вам ту, что дважды пыталась вас убить. Но я не сдержался. Думаю, вы меня простите, я же простил то, что вы спали с моим другом.
– Вы ненормальный.
– Я разочарован, Ханна, - мужчина грустно опустил голову, но тут же снова ее поднял и в его глазах появился хищный блеск. – Жаль. В последнее время женщины все время меня разочаровывают. Если бы вы сейчас взяли нож и искромсали свою служанку, вы бы остались живы, как я и предполагал. А так. Вам лишь остается стать одним из моих экспонатов.
– Мистер Лапетти, пожалуйста, отпустите меня.
– Отпустить?! После того, сколько я потратил сил на то, чтобы вы оказались здесь?- он расхохотался, и в его взгляде проскользнуло безумие. Серо-стальные глаза зловеще заблестели.
– Зачем вы это делаете?
– Разве это не очевидно? Потому что хочу, потому что могу. Мне это нравится. Всегда нравилось исправлять женщин!
Ханна сама удивлялась тому, насколько спокойно звучит ее голос. Апатия прошла, впуская в ее голову лихорадочный поток мыслей. Ей нужно заговорить его, отвлечь, потом ударить чем-то по голове. Снять Лиззи с цепей и вместе попытаться бежать. Но для начала стоит ввести его в заблуждение, пусть он думает, что Ханна безвольная жертва. Она закрыла лицо ладонями, делая вид, что удерживает слезы.
– Боже! Я ведь выхожу замуж за вашего друга.
– Грейфсон еще скажет мне спасибо! Уже через месяц он заведет себе очередную любовницу. Такова его натура! Ну, разумеется, он скажет это мне не лично, ведь к тому моменту как он будет здесь и найдет вас, мне придется скрыться. Но в душе друг будет мне благодарен. Думаю, что он уже скачет сюда. Я оставил им столько подсказок. Только дурак бы не догадался.
– Но зачем вам все это? Ради моего убийства вы раскроете себя.
Ханна начала медленно пятиться.
– Мне давно
Он сумасшедший. Действительно сумасшедший. Помощи ждать не от куда, справиться с ним у нее тоже не получится. Остается только бежать. Но нельзя бросать здесь Лиззи. Если бы ей удалось найти помощь.
– И что вы со мной сделаете?
– Вам интересно? Могу показать на живом примере, - и мужчина резко двинулся к Лиззи. Схватил маленький тонкий нож со стола и провел по ее голому животу. Горничная не произнесла ни звука, лишь зажмурилась, а вот Ханна не смогла сдержать крик.
– Нет! Пожалуйста, не надо! Не мучайте ее.
– Ваше слово, закон. – Майкл быстро поменял маленькое лезвие на длинный кинжал и одним взмахом вогнал его в горло беспомощной горничной.
Ханна, глядя на нескончаемый поток крови глазами полными страха, попятилась прочь, пока не уткнулась спиной в стеллаж с цветами. Ужас и боль, казалось, придали ей сил, и она стала шарить за спиной в поисках какого-то оружия.
Ее руки двигались по шершавой поверхности, стараясь не задеть стеклянных горшков. И вот она нащупала деревянную ручку маленькой лопатки и сжала ее, пряча за спиной. Ее взгляд не мог оторваться от тела, безжизненно свисающего с цепей.
– Зачем вы это сделали?
Ханна почувствовала тошноту и решительно замотала головой из стороны в сторону.
– Просто от скуки. К тому же вы сами хотели знать, что я с вами сделаю. Разве теперь она не прекрасна? – мужчина сжал лицо своей жертвы. – Ну, хватит разговоров, идите сюда, нам пора заканчивать. Если вы не будете сопротивляться, обещаю, что не причиню вам лишней боли.
Девушка не сдвинулась с места, и тогда он подошел к ней вплотную. Вот он ее шанс. Ханна размахнулась, и мини лопатка гулко стукнула мужчину по голове. Во второй раз за вечер ей удалось проскочить мимо противника к заветной свободе. Она рванула ручку двери и, что есть сил, помчалась в холодный мрак. Девушка довольно быстро проскочила каменную площадку и, перепрыгнув порог, оказалась в переходе. Бежать в дом не было смысла, он заперт, так что она выбрала лестницу, что вела в конюшни. За ее спиной слышалось тяжелое дыхание. Противник был совсем рядом. В конюшне горела жаровня и пара фонарей. Сильный сладковатый запах сена перемешивался с запахом кожи и конским потом. Ханна не стала останавливаться и, лишь подобрав юбки, ринулась к выходу. Но ей не удалось убежать далеко. Майкл нагнал ее буквально через пару шагов, обхватив сзади руками. Он был сильнее и, чем больше она пиналась и брыкалась, тем сильнее сжималось кольцо его рук.
– Глупая. Ты не убежишь от меня!
Он развернул девушку к себе лицом и его жадный рот накрыл ее губы, сминая их страстным напором. Скользкий язык пытался прорваться внутрь, но она сжала свои зубы. Девушка услышала треск разрываемого бархата, мужчина буквально срывал с нее платье по частям. Зеленый бархат повис на талии, оставляя девушку лишь в тонкой белой рубашке.
– Можно и поиграть, перед основным развлечением, - губы насильника целовали ее шею и грудь. Холодные шершавые ладони скользили по обнаженной коже.
– Ты зажгла мою страсть, своим сопротивлением! Нет, не теряй сознания! Сопротивляйся мне.