Когда начинается смерть
Шрифт:
— Вики!
— Ты не должен знать то, что с тобой случится, это закон всех фантастических фильмов. Если ты вернешься в прошлое, конечно…
— Скажи хотя бы, как я жил? Как я умер?
— Погиб во франко-английской войне, сражался, как герой, — Виктория сосредоточила все свое внимание на банке кетчупа.
— Что, правда? — удивился он.
— Конечно, нет, неужели ты думаешь, что я расскажу тебе правду? Нам нужен кленовый сироп, вперед!
Они ходили между рядами, заставленными самыми разнообразными товарами, большинство из которых
— Я никогда не покупала еду, это, оказывается, так захватывающе! Я чувствую себя настоящей домохозяйкой, надо же.
И Саймон на мгновение представил, как же, наверное, хотелось этой неумершей стать обычной живой женщиной, есть нормальную пищу и не прятаться от солнца под дурацкой шляпкой. Виктория всеми силами пыталась казаться обычной, но это едва ли у нее получалось.
— Вики, извини за вопрос, но ты ведь умеешь готовить, да?
Они стояли на кухне перед вываленными на стол продуктами и задумчиво смотрели на них. Продукты отвечали безмятежным молчанием.
— Вообще-то не очень. Но у меня есть рецепты из Cosmopolitan… А ты?
— Вряд ли я знаю хотя бы один из этих ингредиентов, — Саймон повертел в руках упаковку с морской капустой.
— Так, смотри, здесь написано: скатайте тесто в шар, заверните его в целлофан и положите на холод на 30 минут. А у нас есть целлофан? — она оторвалась от журнала и оглядела комнату.
— А как это должно выглядеть?
— Что-нибудь придумаем! — Виктория светилась энтузиазмом, как электрическая лампочка, и Саймон, хоть уже и проголодался так, что мог бы съесть консервную банку, не глядя на содержимое, решил уступить ей право приготовить что-нибудьиз чего-то.
…
…
…
— По-моему, это была не очень удачная попытка, да?
— Да, — вздохнула Виктория. — Это так по-дурацки, я не способна даже приготовить обед!
— Ну не расстраивайся, это всего лишь твоя первая попытка, — попытался поддержать ее Саймон, с воодушевлением налегая на французскую картошку и гамбургеры. — Да и эти сэндвичи не так уж и плохи.
Через пару часов их неудачных попыток Виктория в сердцах выбросила журнал в мусорное ведро и пообещала принести что-нибудь съедобное. Еще через полчаса она вернулась, счастливо улыбаясь и сжимая в руках пакет с чем-то вкусно пахнущим. Хотя сейчас для Саймона вкусно пахло все, что было чуть-чуть съедобнее кирпича.
— Хорошо, что KFC был под боком, — она печально усмехнулась. — Стоит признать, что из меня ужасная хозяйка.
— Но это ведь не самое важное качество для вампира.
— О да, конечно. Но я так стараюсь для тебя. Ты не представляешь, как я рада, что ты здесь, со мной… Я боялась никогда тебя вновь не увидеть!
Она
— Как бы хотела сохранить этот момент… Саймон, пожалуйста, останься, — прошептала она, целуя его в губы.
Назад в прошлое
Корделия перелетала из одной комнаты в другую, никем не видимая и не замечаемая.
Может быть, она бы и хотела, чтобы на нее обратили внимание, но Виктория лежала в гробу и читала дамский роман, а на появление Корделии отмахнулась ленивым: «Ну что еще?..», даже не поднимая глаз от книги.
Августа расчесывалась перед зеркалом, когда из него неожиданно выплыло привидение девушки, и посмотрела на нее весьма укоризненно. Этого хватило.
А новая гостья этого поместья Мэйси Говард закричала так, что зазвенели подвески на люстре в ее гостевой комнате, и даже бросила вслед привидению шкатулку.
Привидение испуганно скрылось в шкафу.
— Ну что, ты решила, Корделия? — такой знакомый и родной голос зазвучал из-за поеденной молью шерстяной накидки. — Ты же видишь, ты не нужна им. Иди ко мне!
— Я решила.
Нигде, никогда
Корделия закрыла глаза и оказалась так далеко от поместья, как только могла представить. Морской прибой шумел вдали, и где-то кричали чайки — такие же ненастоящие, как и все здесь. Серебряной звездочкой пролетел «Конкорд», до изобретения которого оставалось еще долгое столетие, а на линии горизонта показалась испанская каравелла, спешащая к неизведанному Новому Свету.
«Пожалуй, здесь не так уж и плохо», — подумала Корделия, подставляя лицо обжигающе холодому лунному свету.
— Решила? Я ждала этого целую вечность, — усмехнулась Кэйти. — И что же ты решила?
— Я согласна, — совсем тихо проговорила Корделия.
Ее слова подхватил ветер, унося вдаль. «Согласна, согласна!» — кричали чайки, и девушке хотелось закрыть уши, чтобы их не слышать.
— Наконец-то голос разума взял верх над сомнениями! Ты не пожалеешь, Корди, милая. Разве может что-нибудь быть лучше настоящейжизни?
— Я не жила уже сто лет… Я забыла, как это.
— Ты узнаешь это вновь, доверься мне. Ты получишь новое тело — настоящее, живое.
— Это убьет ее? — опасливо спросила Корделия.
— Убьет? Пожалуй нет, хотя следовало бы. Но, увы, она останется живой, в некотором роде. Но я постараюсь сделать все, чтобы она больше не мешала тебе. Ну же, подойди ко мне, дорогая. Дай мне руку.
Тоненькая призрачная ладошка Корделии нерешительно легла на руку Кэйти, и для должной магической атмосферы не хватало разве что таинственной музыки, развевающего волосы ветра и вспышек света в самых неожиданных местах.