Когда наша не попадала
Шрифт:
– Хрясть! Хрясть!
– У-у-у-у…
– Что, не понял?!! На ещё! Хрясть!
– Уууу…
– Вот и ладушки, – Михайло смахнул пот со лба, – А ты говоришь – рыбалка.
– Эй, поворачивай к берегу, устье видно.
– Отдай весло, кому говорю! Михайло, дай ему между глаз!
– Ррррр…
– Бум-с-с!
– Р-р-р, бульк!
– Молодец, нимитц! Приятного аппетита!
– А ну, вёсла на воду! Течение сильное!
– По сторонам глядите! Вон какое зверье по берегу ходит, облизывается. И ни одного человека не видно.
– По правому борту
– Атаман?
– Давай к нему, скучает, небось.
Гриць повернул кормило и, наклонившись к Ивашке, прошептал:
– А ну-ка глянь на него по-своему. Умеешь?
Волхв сощурил глаза и посмотрел ведовским взглядом.
– Ой!
– Вот то-то и оно, – проворчал сусанин. – Придётся тебе, парнишка, с атаманом идти, хоть ты ещё и не доучен. Это уже по вашему ведению – всё, что к людям не относится.
Обугленный камень, зализанный водой до блеска, негостеприимно, но всё-таки принял ладью. Спрыгнувшие на берег ватажники замотали канат вокруг подходящей глыбы и помогли перебраться атаману и волхву. Вместе с ними пошёл и Геллер. Вблизи Ивашка внимательно осмотрел человека. Если в свете дня он выглядел худощавым горбоносым мужчиной средних лет, то истинное зрение показывало только клубящийся разноцветный сонм светящихся жгутов. Впрочем, цвет их, тёплый и насыщенный, явно указывал на отсутствие зла.
– Поклон тебе, хозяин мест нынешних и здешних. Прости, что без приглашения, мы тебя не стесним.
– Поклон и вам, люди добрые, – не стал чваниться местный бог. – По делу или как?
– Дело у нас есть, но не здесь и явно не сейчас, – присел на камушек Спесь Федорович. – Атлантиду мы ищем, но это точно не она.
– Не она, – согласился мужчина. – Я ещё не знаю, как назвать эту землю. Так вы что, заблудились? Может быть, помощь нужна?
– Благодарствую, но нам бы только воды набрать из родничка какого. Охотиться не будем, уж слишком зверьё здесь незнамое. А блуждать причины нету. Невозможно заблудиться, когда путь неведом.
– Родник я вам открою, а охотиться… Как пожелаете, мясо есть мясо. Кстати, интересная мысль. Может быть, оставить этих зверюшек народу моему на пропитание?
– Людей завести решил?
– А для чего земля, для чего небо и вообще – для чего я сам? Мне нужны люди, и я нужен людям. Разве у вас не так?
Чёрные, как смоль, глаза взглянули прямо в душу волхва. Но, не испугавшись приметы о грядущих несчастьях, Ивашка принял вызов:
– Так, да не так. Хочешь ты стать пестуном у людей своих, а это не по правде.
– Как неправильно? Кто же людей научить сможет, как жить, как и на кого охотиться? Как вообще различить добро и зло? Для чего тогда боги?
– Для того чтобы дать жизнь людям и дать им право видеть истину. Право, а не обязанность! Наши боги дали нам стремление познавать и учиться. Нельзя тетешкаться над человеком или народом всю жизнь, как над ползунком. Иначе не в урок будут ему беды и не в радость победы! Человек должен всё узнать сам, иначе он никогда не станет человеком.
– Но я могу провести свой народ прямым путём, избавив его от ошибок.
– И
– Сильны ваши боги, – задумчиво протянул местный и, натолкнувшись глазами на вопросительный взгляд Спеся, вспомнил: – Ах, да…
Небрежно махнул рукой, и недалеко от ладьи хрустнул камень. Фонтан искрящейся воды взлетел было выше роста человеческого, но быстро угомонился и зажурчал к реке, серебрясь на камнях. Облитая водой, завизжала какая-то зверюга и, смахнув толстым хвостом верхушки глыб, помчалась к возвращающейся троице. Она стремительно прыгала на сильных задних лапах, передние, вроде бы, без толка болтались на уровне груди, но острые когти внушали опаску. Уже возле неторопливо идущих людей открылась огромная пасть с кинжалами клыков, и дохнуло невыразимым смрадом.
– Фу-у-у, – поморщился Геллер. – Брысь отсюда! Зубы сначала почисть.
Но полезному совету зверь не последовал и, более того, явно собрался кого-нибудь съесть. А зря. Советов слушаться надо, иначе… Возмущенный Володимир махнул рукой, и с обиженным визгом, рассыпая зубы по камням, зверюга улетела за скалы.
– Динозавр, типичный, – со знанием дела отметил Кудаглядов, отвлекшись от мысленного подсчета наличной тары и воспоминаний, когда в какую бочку была налита вода.
– Почему? – удивился Ивашка.
– «Дино» – ужасный, вонь от него страшная, а «завр» – это зверь.
– Именно этого я громозавром назвал бы, – меланхолично отметил Геллер, придирчиво рассматривая кулак: не поцарапал ли случайно.
– Зачем? – окончательно отвлёкся от дел хозяйственных Спесь, тем не менее, нагибаясь и зачерпывая ладонью воду из божественного родника.
– Вон как знатно грохнулся, ажно гром прошёл.
– Оставь. Будут здесь люди, они и назовут, как захотят. Или бог им подскажет. Давай лучше водой займёмся, вот, гляди, какой водопадик, удобно будет бочку подкатить.
На камни легли мостки, и пустые бочки загрохотали по дереву. Из некоторых вода, набранная у арапов, сливалась в воды неведомой реки, чтобы наполниться заново. Никто не обратил на это внимания, и даже Ивашка не записал этот факт в летопись. Вот так и спорят до сих пор, кто же открыл Америку.
– Атаман! А это не Атлантида?
– Нет, братцы, это не она.
– А давай назовём Атлантидой! – веселился Лисовин, кантуя бочку. – Вон, глянь, какая красотка. Ты только мигни, снимем мерку вместе со шкурой, княгине отвезём. Полдела сделаем.
Спесь было нахмурился, но, посмотрев на ползущую к воде помесь ящерицы с костяным гребнем, да ещё и с рогом на морде, улыбнулся:
– Да за такую мерку княгиня нас, по методу Дыка, заставит пятый угол искать, в чистом поле. Нет уж, давайте-ка лучше наказ выполнять.
Обратный путь прошёл тихо и спокойно. То ли угомонились звери, то ли местный бог посодействовал, но сверкнул гребень, уже морской волны, в луче заходящего солнца, и недрогнувшей рукой направил сусанин ладью прямиком в стену тумана.