Когда нет гувернантки…

Куринский Валерий

занимаемся. А интерес можно организовать всегда, потому что человек способен

мыслить, используя материал жизни, где бы ни находился. И тогда он неуязвим

в том смысле, что никогда не расстается с собой и становится как бы

заколдованным рыцарем, героем сказки, которого ничто не берет. Другими

словами, у него прибавляется сил.

Еще можно очень просто потерять ощущение своей души и своего Я, когда

мы подчиняемся "приказам"

какой-то группы людей. Например, ты находишься

среди своих друзей, которые хотят идти в кино, а тебе хочется в это время

заниматься английским языком. Что происходит? Если ты подчиняешься, ты

остаешься в группе и идешь в кино, забыв о том, что у тебя был внутренний

приказ заниматься другим делом. Ты погасил внутреннее очень большое желание,

чтобы остаться в компании. Каждый раз надо решать, что важнее, делать выбор.

Какой же принцип должен здесь восторжествовать? Решать такие задачи

можно только конкретно. Каждый раз нужно смотреть на то, что нарушаешь. Если

ты, например, дал обещание, дал слово, его, естественно, нужно держать – ты

обязан пойти. Если же у тебя есть возможность исполнить твое внутреннее

желание, ты, конечно, должен прислушаться к тому, что тебе это желание

продиктовало. Поэтому каждый раз нужно оценивать именно те обстоятельства, в

которых находишься. Уйти от себя очень просто. Вернуться к себе можно, но

это всегда трудно.

У человека очень много препятствий на пути его развития. Но и само

неполное развитие для какого-то периода существования человека может быть

громадной трудностью, если он это развитее считает полным. Тогда и возникает

зазнайство – человек вдруг необоснованно чувствует себя мастером, хотя таким

не является. Неполное развитие, которое задерживается – страшный грех. И

особенно печально, когда человек уже на первой стадии совершенствования

навыка и становления мастерства считает, что уже представляет собой нечто

выдающееся. Поэтому зазнайство, наверное, самая страшная вещь для навыка.

Увидев себя мастером в будущем, заново рассмотрев свои возможности, ты

сможешь предвосхитить свое будущее и правильно оценить то, что уже умеешь.

Должен быть один девиз у всех, кто хочет стать мастером: расти, расти

каждый день, не забывая о том, что если ты один день не растешь, то, значит,

обязательно увядаешь. Для того, чтобы расти, нужно заниматься творчеством.

Это слово – такое высокое, такое недосягаемое – должно войти в быт: ты

можешь творить и тогда, когда занимаешься анализом, когда учишься, когда

думаешь о своем будущем и пересотворяешь свои мечты. Надо изучать духовные

образцы, как мы говорили, и пытаться все время придумывать,

в соответствии

со своими актуализированными интересами, собственные "художественные

произведения". Это могут быть и математические задачки, и модели, и приемы,

но особенно, конечно, приемы. Если ты будешь придумывать сколько угодно

разных способов, разных вариантов решений тех или иных задач – у тебя в

жизни окажется много творчества.

Очень плохо, когда человек отчуждается от себя за счет превышенного

внимания к моде. Конечно, человек должен придерживаться современной моды. Но

если он придает этому слишком большое значение, то есть когда больше ничего

и не видит вокруг, кроме как моду и себя модным, то он отчуждается от своей

личности, личность останавливается в развитии, становится как бы чересчур

внешней. А чтобы она развивалась, надо все время всматриваться в себя.

Личность постоянно должна быть как бы под наблюдением самой себя.

А теперь мы произнесем слово, которое, несмотря на то, что часто

употребляется, тоже бывает не совсем ясно для каждого. Это слово -"мещанин".

Оно означало раньше "житель города". А в современном языке? Наверное, ты

слышал, как люди произносят его с укоризной, и понял, что они бы не хотели

быть мещанами. Определить же точно, кем они не хотят быть, непросто. Чтобы

это сделать, давай немножко поразмышляем. Хорошо или плохо удовлетворяться

тем, что ты сделал доброе дело? Может ли быть у хорошего, доброго человека

целью существования покой? Можно ли отгородиться о: всего мира ради того,

чтобы тебе было хорошо? Множество вопросов, на которые то легче, то труднее

ответить, связано с определением мещанства. И, конечно, если они полегче

(как. например, последний вопрос), мы на них без труда отвечаем. А если,

например, возник вопрос о покое: ведь покой нужен всем?

Так вот, мы должны решить сейчас, какой покой, какой отдых должен быть

у человека, который не мог бы охарактеризовать себя как мещанина. Это покой

от того, что ты все время стараешься достичь каких-то благородных целей,

связанных с идеалами человеческими. Такой покой, который ты приобретаешь

потому, что твоя душа беспокоится о ком-то, покой, чей объем совпадает с

объемом неба – высокого, голубого, весеннего неба, под которым весна творит

новую жизнь, это покой радости возрождения. Другими словами, мы все время

встречаемся с духовностью, когда говорим о покое немещанина. А мещанин ищет