Когда осенние печали. Часть 1
Шрифт:
– Слушаю, - Анатолий тут же подошёл к молодым людям.
– Поставь нам «Обручальное кольцо»!
– Думаю, что не стоит, - мужчина многозначительно покачал головой, - и пить вам тоже на сегодня хватит.
– Я не ясно сказал?! «Обручальное кольцо»! У меня завтра свадьба, я хочу сделать подарок своей любимой женщине!
– Виталий Иванович… - бросив взгляд на соседний столик, за которым сидела компания людей среднего возраста, Анатолий чуть наклонился в сторону Виталика, - Не стоит. Если медляк ещё туда-сюда, то быстрый танец… не надо.
– Ты не понял?! –
– Виталик, не надо!.. – Аня испуганно пыталась разжать его руки, - Виталик, ну, пожалуйста!..
…Всё произошло так стремительно, что никто из окружающих не успел вмешаться.
…Звон разбившегося зеркала и залитое кровью лицо лежащего на полу Толика – всё, что врезалось в память девушки после того, как Виталик окончательно потерял над собой контроль. Глядя, как из-под надувшейся, разрезанной осколком кожи лба официанта пульсирующей струйкой вытекает кровь, Анюта сама чуть было не потеряла сознание. Она никак не могла поверить в происходящее, и только смотрела, как вокруг мужчины собирается толпа посетителей… как кто-то пытается привести его в чувство… вытаскивает застрявший в голове зеркальный, окровавленный осколок…
– Не бойся… - в миг протрезвевший Виталий сжал её ладонь дрожащей рукой, - Ты только не бойся… Ничего не будет.
– Ты его убил… Да?! – побелевшими губами прошептала Анюта, не сводя глаз с официанта.
– Нет, нет… - торопливо ответил Виталий, за руку оттаскивая её в сторону, - Он живой… вот увидишь… он живой.
– Что теперь будет?! – она подняла на него полный ужаса взгляд, - Виталик… что теперь будет?!
– Ничего не будет… - обняв, он изо всех сил прижал к себе девушку, - Вот увидишь…
…В общежитие Анюта вернулась далеко за полночь. Приезд скорой помощи, милиции, составление протокола, показания, которые ей пришлось дать – всё это перемешалось в её сознании, как овощи в салате, так, что она не могла бы в хронологической точности восстановить все события этого несчастливого вечера.
Она переживала и за официанта – он так и не пришёл в сознание, и за Виталика, которого увёз домой отец, Иван Мясников, которого вызвали сразу, как только выяснили личность молодого человека. Перед тем, как приехала милиция, он успел сунуть Анечке деньги – в панике она так и не поняла, зачем…
После составления всех документов Мясников-старший сам уплатил и за ужин, и за разбитое зеркало, и за разбитую посуду. Схватив сына за шиворот, он с силой толкнул того вперёд, указав направление на выход.
– Аня!.. – вспомнив о девушке, Виталий попытался вернуться за ней, но Иван Михайлович встал у него на пути, - Аня!.. Поехали!..
– Какая ещё Аня?! – могучая ладонь отца с силой впечаталась в плечо сына, - Пошёл!..
– Это – моя Аня! – сын никак не хотел смиряться с тем, что Аня остаётся одна и повторил попытку вернуться.
– Это ты – Аня? – недовольный Мясников, наконец, обратил внимание на перепуганную
Покорно просеменив до чёрной «Волги», припаркованной у ресторана, Анюта уселась на заднее сиденье. Отец занял место за рулём, усадив рядом с собой непутёвого сына.
…Сидя сзади, как мышка, всю дорогу Анюта с надеждой ловила их разговор…
– Я тебе что говорил?! – со злостью поворачивая руль, Мясников-старший цедил сквозь зубы, - Сидеть дома, никуда не ходить, тем более – в ресторан!
– У меня день рождения… - мрачно огрызнулся Виталий, - Я что, не имею права его отметить?!
– Дур-рак… - отец в сердцах стукнул кулаком по рулю, - Ты что, не понимаешь?!
– Понимаю! Траур, ну, и что?!
– Да при чём тут траур?! – Иван Михайлович уже не просто говорил на повышенных тонах, он – орал, - Если бы только траур!.. Ты что, не понимаешь, что сейчас – переломный момент?! Всё может произойти, вплоть до смены курса, ты это понимаешь?!
– И что?
– И ты в этот момент подставляешь мне такую подножку?! Это вчера ты мог перебить морды всем, кто там сидел, а я мог замять это дело… Но я не знаю, как будет завтра! И никто не знает!..
– Завтра ещё не наступило.
– Ошибаешься! – отец чуть сбавил тон, - Уже. Наступило.
– Чё, в натуре – смена курса? – Виталий удивлённо обернулся к отцу, - Только кроме шуток…
– Какие к чертям шутки?!
– Ну, серьёзно, па… что происходит?
– Если бы я знал… Я знаю только одно: у власти будет другой человек. И сейчас каждый будет цепляться за своё место. А меня завтра за твою выходку могут выбросить под зад коленом, с волчьим билетом. Эпоха лояльности закончилась.
– Уже известно, кто будет генсеком?
– Известно… Андропов будет, старый гэбист… так что никаких поблажек.
– Ну, прости, пап… - сын тоже перешёл на виноватый тон, - Обойдётся…
– Обойдётся… - негромко проворчал отец, - Снимут меня, мать тоже пострадает… Ты хоть понимаешь, что ты наделал?!
– Понимаю.
– Понимаю… Ни хрена ты не понимаешь. Теперь главное, чтобы этот официант выжил…
– Да выживет. Ему просто зеркалом лоб вспороло…
– Если бы. Судя по всему, тяжёлая форма сотрясения, плюс потеря крови. Завтра с утра поедем к Дзюбе… - Иван Михайлович нервно сжал губы, - Придётся на старости лет ментовские сапоги лизать…
– Да ладно… - сын недоверчиво усмехнулся, - Он что, по старой дружбе дело не закроет?
– А он что, по-твоему, дурнее меня? – отец бросил на сына взгляд исподлобья, - Не понимает, какой момент наступает?! Ему что, партбилет нагрудный карман жмёт?! Или должность надоела?! Если бы пару недель назад – я бы не сомневался, что дело будет закрыто. А сейчас… сейчас на двести процентов уверен, что не захочет Семён Ильич рисковать… Падлой буду – не захочет.
…Сидевшей сзади Анюте показалось, что мужчины совсем забыли про неё, и, как только автомобиль остановился у дома, где жили Мясниковы, поспешно открыла дверь.