Когда погиб Милован
Шрифт:
— Вам отец говорил когда-нибудь о нем? — опять обратился Штольц н Эльзе.
— Нет.
— Можно ли полагать, что они были связаны?
— Все возможно. Отец строго соблюдал правила конспирации и не раскрывал передо мной своих помощников.
— Господин Луценко утверждает, что Карл Миллер послал его отвезти по одному адресу документы. Там он попал в засаду чекистов. Чудом ему удалось бежать. На случай провала Миллер дал ему явку. Вам известна эта явка, фрау Миллер?
—
— Ну и… ваше мнение?
— Может, уже после моего отъезда отец сказал ему.
— Когда вы узнали эту явку? — Штольц посмотрел на арестованного.
— Года два назад, — ответил Луценко.
— Я ничего не понимаю, отец мне доверял.
— Мне — тоже, — сказал граф.
— Эльза! Как Луценко вел себя в городе? — вмешался Штольц.
— В городе все его знали как бывшего бойца Первой Конной армии. С воспоминаниями о боевых делах Первой Конной он часто выступал на заводах, в школах. Я отчетливо помню его выступление в нашей школе. Но тогда он был не Луценко, а Кузьма Иванович Крутьков.
— Это так, господин Крутьков-Луценко? — спросил Штольц.
— Да, в Первой Конной армии меня знали как Крутькова, — врал он. — Это длинная история.
— Мы это начинаем понимать, тем более что только вчера мы получили от Миллера известие, что у него все в порядке.
— Он мог и не знать о случившемся со мной, — медленно произнес Луценко.
Миллер не находила себе места. Штольц это заметил:
— Эльза, не волнуйтесь! Ваш отец несомненно сумеет найти выход из создавшегося положения. Он опытный разведчик.
— Я волнуюсь потому, что не верю этому человеку. Кого вы знаете, кроме отца? — переспросила Крутькова Эльза.
— Гелюха.
— Что вы, Эльза, скажете о Гелюхе? — спросил Штольц.
— Это алкоголик. Я отца неоднократно об этом предупреждала. Но отец ссылался на то, что знает Гелюха много лет и тот все время пьет.
— Там что-то случилось, я чувствую. А что именно, мы узнаем завтра, Миллер выходит на связь с нами, — волновался Штольц. — Эльза, у вас в 9.00 начинаются занятия в школе?
— Да.
— В конце дня зайдете ко мне.
По дороге в пансион Эльза размышляла, как поступить в дальнейшем.
«В отношении Луценко-Крутькова нужно посеять подозрение. Может, что получится…»
Позавтракав, она поехала на занятия в спецшколу.
Неожиданное появление Крутькова не испугало ее. После полученной от Миллера шифровки абвер ему не поверит. Но как же все-таки произошло, что его упустили чекисты? — снова и снова задавала вопрос Эльза.
— Уважаемая фрау! Повторите о пасхе в России. Я только что об этом рассказывал, а вы
— Я могла бы повторить все, что вы рассказывали, и добавить еще кое-что о праздновании пасхи в России, но в этом нет надобности. Пасху празднуют в Советской России единицы. Вы могли бы этот религиозный праздник опустить совсем. Подробности ничего нам не дадут. У вас, господин преподаватель, устаревшие данные. Появление молодого человека в церкви может вызвать удивление.
— Благодарю вас! Это очень интересно, — обескураженно сказал преподаватель. — Мы с вами еще поговорим на эту тему.
Преподаватель начал рассказывать о многонациональном Советском Союзе, давая краткую характеристику отдельным нациям и народностям.
Следующий урок был по спецборьбе. Эльза спустилась в тир. Инструктор постоянно находился там. То, что номер 4217 уделяла стрельбе больше внимания, чем положено, вызвало в нем симпатию к Эльзе, и Горн, увидев ее, заулыбался:
— Добрый день, фрау!
— Здравствуйте, господин Горн! Вам не надоела моя назойливость?
— Что вы, фрау, она меня радует. Вы уже обошли по результатам стрельбы всю группу и, я надеюсь, выйдете на первое место в школе. Все это благодаря серьезному отношению к моему предмету. Тут есть такие, которые считают, что оружие им совсем не нужно, что кроме вреда оно им ничего не принесет. В случае провала они хотят спасти свою шкуру. Все это фиксируется в их личном листке. Хотя и не положено об этом говорить, примите к сведению.
— Благодарю вас, господин Горн! Вы так добры ко мне.
— Вы заслужили мое особое расположение. Ну что ж, попробуем сегодня стрельбу на звук, она у нас немного барахлит, и лишний час, затраченный на стрельбу, дает кое-что.
Если раньше Эльза не любила это занятие, то теперь стреляла с удовольствием. По стрельбе с двух рук она шла чуть хуже инструктора, в то время как большинство слушателей вообще особыми успехами похвастаться не могли.
Последним уроком было радиодело.
Передатчик Эльза освоила хорошо — на удивление преподавателя. Она могла найти любую неисправность и устранить ее. А вот работа на ключе пока давалась ей туго. В этот день она весь урок тренировалась на ключе, и все же преподаватель остался недоволен.
— Фрау, вам обычных занятий недостаточно. Я буду говорить с начальником школы о выделении для вас Дополнительного времени. Радиодело — основной предмет для будущего разведчика.
— Я освобождена от спецборьбы. Сейчас это время трачу на стрельбу, но со следующей недели давайте будем заниматься радиоделом, — предложила Эльза.