Когда погиб Милован
Шрифт:
— Починил хорошо, но содрал дорого — десять марок! — сказал, уверенный, что его не станут проверять.
Миллер осмотрела сапог:
— Дороговато, но за десять марок новых сапог не купишь. Домой!
Шофер погнал автомашину по улицам, презрительно поглядывая на регулировщиков.
Поднявшись на свой этаж, Эльза закрылась на ключ, вытащила стельку, достала шифровку. Шифр был незнаком. Значит, сведения предназначаются Вергу. Спрятав тонкий листочек, вышла на улицу.
Фосс стоял подле «мерседеса». Любезно распахнул дверцу. Эльза поудобней устроилась на переднем сиденье.
— В
…Гауптман только закончил писать и теперь разглядывал более чем скромное убранство кабинета. До возвращения Эльзы танкист несколько раз пытался заговорить с Гардекопфом, но тот отвечал на его вопросы надменным молчанием.
Эльза взяла со стола лист, исписанный таким почерком, словно по бумаге прошли танки, пробежала глазами текст. Чутье не обмануло ее: родственник арестованного разрабатывал и испытывал самолеты, управляемые по радио. Эльза слышала о таких самолетах еще в Берлине. Она закрыла полуграмотное, но очень важное свидетельство в ящик стола. Перепуганный гауптман ожидал решения с таким видом, будто перед ним сидела не красивая женщина, а скорый на руку полевой трибунал.
— Гауптман! Дайте слово, что подобное больше не повторится. Если вы пойдете под суд, карьера вашего родственника окончена. Из уважения к нему я отпускаю вас.
— Слово офицера: подобное никогда… никогда!..
— Верю… Тем более, что документы у нас хранятся бессрочно. Ваше счастье, что я женщина. Женщины всегда добрее мужчин. Даже если и выше их по должности. Гардекопф, верните ему пистолет.
Обер-лейтенант подал танкисту парабеллум. Гауптман вложил пистолет в кобуру, щелкнул каблуками.
— Благодарю. Разрешите идти?
— Я не прощаюсь. Время от времени мы будем рады потолковать с вами на интересующие нас темы…
Танкист вышел. Эльза повернулась к Гардекопфу:
— Учитесь, как заставлять людей работать на абвер… — Она была вполне искренняя в своих чувствах. — А теперь — пора заняться Фоссом. Можете применить физическое воздействие.
Дверь в кабинет начальника СД была приоткрыта. Верг сидел за столом Гейнца, Венкель стоял перед ним и невнятно оправдывался. Верг кивнул Эльзе с видом хозяина. Она прошла через кабинет и опустилась в кресло.
— Гауптштурмфюрер, — чеканил Верг, — сказанное мной примите к сведению! Можете идти…
Венкель резко повернулся. Эльза заметила, как он облегченно вздохнул. Верг снял маску суровости, участливо наклонился к Эльзе:
— Забрала?
Миллер подала шифрограмму.
— Это вам… — она многозначительно посмотрела на стены.
— У этих стен ушей нет, — улыбнулся Верг. Развернул тонкую бумажную полоску, просмотрел. — Молодец, догадалась, что…
— Мой ключ не подходит… А взламывать замки — зачем?
— Тебя, видимо, интересует, что ответили на наш запрос?
— Если речь идет о моем муже…
— Что ж, — после паузы поднял голову Верг. — Капитан уже в отряде. Обучает военному делу. Подписал сообщение «Седой».
— Мои «рецепты» идут через него? — спросила Эльза, кляня себя за опасное любопытство.
— Да. Он знает о Миловане, но кто такой Милован, не подозревает никто из цепочки.
— Верг! Со связью совсем худо стало, — снова чисто по-женски пожаловалась Эльза. — У меня остается один канал. Если
— В экстренном случае воспользуешься сегодняшним вариантом, пароль прежний. Ну а я по приезде в Берлин буду добиваться, чтобы тебя вернули ко мне…
— Мне и самой кажется, что в Берлине я приносила бы пользы больше. Здесь есть и подполье, и партизаны, а в Германии…
— Ну что ж… Постараемся…
— Штольц тоже обещал мне…
— Я пробуду здесь еще дня два, так что если понадобится моя помощь, говори…
Эльза замялась.
— Ну…
— Помощь мне не нужна. Но я должна буду решить один вопрос. Съездить тут неподалеку… Кажется, я вышла на провокатора… Никому, кроме меня, туда не добраться… Если сорвется, сообщите… моим.
— Эльза, мне не по душе твоя горячность. Я тебя и прошу, и приказываю: не согласовав с руководством, не предпринимай никаких рискованных акций! — собеседник Эльзы встревожился.
— Но это, Верг, серьезное дело: могут погибнуть люди.
— А здесь, по-твоему, курорт?! Сообщи по своим каналам — вопрос решится без тебя! Помни, ты не диверсант. Нам куда важнее не твое умение метко стрелять, а твоя информация… На тебя возлагаются особые надежды, и безрассудствовать ты не имеешь права. В Германии ты была сдержанней. Что происходит с тобой сейчас? Сказывается отсутствие наставника или ты всерьез поверила в неуязвимость? Так не бывает…
Что происходит с Эльзой, Верг понимал. Зверства оккупантов на советской земле — вот причина растущего беспокойства Эльзы Миллер. Ей все труднее было скрывать свои переживания, свою боль, оставаться просто наблюдателем, когда вокруг расстреливают, пытают, сжигают заживо!..
Верг некоторое время сидел молча, обдумывая, как поддержать товарища.
— Слушай, Эльза! Один мой коллега еще до первой мировой слыл спецом по раскрытию тайн противника. А потом предложил свои услуги нам, лично Феликсу, Тогда мы с ним и познакомились. Феликс в нем не ошибся: товарищ очень помог делу, особенно за границей. Однажды на отдыхе он поведал мне историю из своего давнишнего опыта. В начале века ему предстояло выехать в Японию. С заграничным паспортом, под видом англичанина, он из Лондона отплыл на пароходе «Иокогама». Путь предстоял не из близких, поэтому надо было держаться так, чтоб никто не заподозрил его не только как разведчика, но и как англичанина. По его мнению, все обстояло превосходно: он вращался среди британцев, и ни один из них не усомнился в его национальной принадлежности. И вот «англичанин» ступил на японский берег. На пристани к нему тут же подошли два вежливых японца, и один из них объявил: «Господин такой-то (причем фамилия была названа подлинная, русская), наше правительство не может позволить вам въезд в Страну восходящего солнца и просит покинуть Японию». Разведчик, привыкший ко всякого рода неожиданностям, был поражен! Слава богу, обошлось без ареста. Я рассказал тебе эту историю, — добавил Верг, — чтобы ты помнила: контрразведка зря хлеба не ест! Постоянно будь начеку… И выполняй только ту работу, которая тебе поручена! Лишний риск к добру не приводит. Война обещает быть долгой. Многие из нас не доживут до победы, но стараться дожить надо всем ради нашей великой цели!..