Когда погиб Милован
Шрифт:
Миллер оделась и вышла из гостиницы. У крыльца в ожидании автомашины стояли ее подчиненные, они уезжали в отведенные им зоны. Эльза распорядилась:
— Гардекопф и Фосс со мной, остальные ждите транспорта.
На крыльце местного отделения СД им встретился Венкель. Он был не в духе.
— Как вчерашняя акция, гауптштурмфюрер? — спросила Эльза.
— Неудачно. Взяли по подозрению десять человек. Партизан в деревне не обнаружили. Работаем вслепую.
Миллер отозвала его в сторону:
— То, что
Венкель побледнел, нахмурился.
— Не понимаю, чем это вызвано? — продолжала Эльза. — Но я уважаю вас и решила с вами посоветоваться. Какого мнения вы о Гейнце?
— Он — опытный офицер. С его появлением в городе установлен порядок, введен комендантский час, круглосуточное патрулирование. О самом оберштурмбанфюрере могу сказать только самое хорошее.
— Благодарю вас.
Эльза повернулась, собираясь уходить, и Венкель торопливо, пряча за усмешкой опаску, спросил:
— А что вы напишете обо мне?
— Только то, чего вы заслуживаете.
— И все же…
— Я отправлю почту и потом расскажу вам, — пообещала Эльза.
Зная, что Гейнц и Венкель готовят акцию внедрения агентов в партизанский отряд «Смерть фашизму», и понимая, что от этой операции зависит судьба ее мужа, Эльза пыталась вывести из равновесия обоих. На эту мысль ее натолкнуло письмо Штольца. Он интересовался, помогает ли ей в работе местное СД, так как другие офицеры абвера, выполняющие подобные функции, жалуются. В том, что она сказала Венкелю, была доля правды. Не ответив ему ничего конкретного, Миллер предвидела, что Венкель тотчас обо всем сообщит Гейнцу и оба явятся к ней выяснять отношения.
Она будто в воду смотрела. Не успела разложить на столе бумаги, как в дверь кабинета постучали.
Это был Гардекопф.
— Начальник СД Гейнц и его заместитель Венкель просят разрешения посетить вас.
— Пусть войдут.
Демонстрируя вынужденный перерыв в своей многотрудной деятельности, Эльза собрала со стола бумаги, закрыла их в сейф.
— Итак… Слушаю вас, господа. У вас есть что-нибудь новое?
Гейнц замялся:
— Сегодня десять пленных, отобранных для акции «побег», почти у самого леса разбирают старое здание. Охрана — пять полицейских. Но если мы будем ждать неделю, как планировали раньше, их могут освободить настоящие партизаны. Этого мы не учли. Словом, операцию необходимо провести завтра утром. Мои люди готовы. А как считаете вы?
— Согласна с вами, время не ждет. Не помешало бы сфотографировать пленных вместе с полицаями завтра утром перед отправкой на место работы. В случае удачи — отличный фотодокумент. Его можно будет с докладом отослать в Берлин. Там любят такие документы. Снимок подтвердит, что операция была продумана и проведена специалистами.
—
— К сожалению, нет времени, господа, дел по горло…
— Жаль… Ну, ничего. После «освобождения» мы с Венкелем информируем вас обо всем.
— Благодарю, — поднялась Эльза, давая понять, что визит окончен.
Гейнц напрягся.
— Уважаемая фрау, простите… Гауптштурмфюрер Венкель сказал, что получен запрос из Берлина. Это правда? Чем именно интересуется Берлин?
— Всем, что мне известно о вас… Успокойтесь… Я напишу, что знаю вас с самой хорошей стороны. Подчеркну, что вы сверхосторожны.
— Как это? — удивился Гейнц.
— Ведь вы не доверяете даже мне, офицеру с особыми полномочиями!
— Как прикажете понимать? — Гейнц, явно растерянный, пытался выиграть время.
— Жена Карлинского… — Эльза прищурила глаза. — Если бы вы не поторопились расстрелять ее, она о многом рассказала бы…
— Но надеюсь, она не сообщила бы ничего такого, что могло опорочить вас.
— А вы, господин Гейнц, интересовались сведениями именно такого рода?
— Мне говорили о случае с хозяином ресторана, и я обязан был заподозрить и его, и вас. К тому же убийство Карлинского… Сейчас мне ясно, что вы использовали те средства, какие сочли нужными. Но впредь, поверьте, что б ни случилось, я вмешиваться в ваши дела не стану, В абвере свой стиль работы… Принимаете мои извинения?
— Да. Хотя верю им не очень. И все же в Берлин я напишу о вас и вашем заместителе только хорошее. Нам ведь работать и дальше. Но вы, надеюсь, понимаете, что долг платежом красен?..
— Большое спасибо, фрау.
Гейнц и Венкель поднялись. В это время в кабинет заглянул Гардекопф.
— Фрау гауптман, к вам штурмбанфюрер Мейер.
Эльза кивнула.
— Знакомьтесь, штурмбанфюрер. Начальник местного СД оберштурмбанфюрер Гейнц и его заместитель гауптштурмфюрер Венкель.
Обменявшись приветствиями, Гейнц и Венкель вышли. Мейер опустился на стул.
— Ну что, поговорим о делах? — предложил он бодро.
— Да, но не здесь, а в ресторане «Викинг». Вы уже завтракали?
— Нет.
— Вот заодно и позавтракаем… В конце концов ведь должна я выполнить поручение штандартенфюрера Штольца? Поэтому и поведу вас в этот ресторан. Его хозяин был одним из лучших агентов моего отца. Сейчас занимается торговлей. Но он не раз жаловался мне, как трудно разведчику стать обыкновенным человеком. Его я и передам в ваше распоряжение. Не возражаете?
В ресторане, как обычно, к столу Эльзы тотчас подошел хозяин. Она пригласила его присесть.
— Вы знаете, о чем у нас будет разговор? — спросил Мейер.