Когда приходит тьма
Шрифт:
Данте почувствовал, как по ее телу пробежала дрожь.
— Нет, но что, если я разочарую тебя?
Данте нежно поцеловал ее в голову.
— Ты меня любишь?
— Да, люблю.
— Это главное.
Эбби подняла голову и посмотрела на Данте. Ее лицо было бледным и испуганным.
— Но что, если этого недостаточно?
— Клеймо — это не приговор к тюремному заключению, Эбби. Ты можешь уйти от меня, если захочешь.
— А ты? Что означает это клеймо для тебя?
Данте
— Оно означает, что ты моя супруга, — наконец снова заговорил он. — И другой у меня никогда не будет.
Эбби вздохнула:
— Прости, я сама не понимаю, что со мной. Вообще-то я не истеричка.
Данте наслаждался исходившим от ее тела теплом. Он не знал, почему позволил Эбби стать неотъемлемой частью своей жизни. Но Данте был уверен, что не сможет пережить, если с ней что-нибудь случится.
— Я тоже не понимаю, что на тебя нашло, — шутливо промолвил он, накручивая на палец ее локон. Данте чувствовал, как его охватывает возбуждение. — Может быть, в тебя вселился один из преследующих нас демонов?
Эбби засмеялась, крепче прижимаясь к нему.
— Нет, я думаю, что во всем виноваты дурацкие отметины, выступившие у меня на коже.
— Значит, тебя больше не пугает мысль о том, что ты стала моей супругой?
— Даже не знаю.
— Не знаешь?
— Я боюсь, что ты будешь предъявлять ко мне непомерные требования. Мне бы не хотелось превратиться в служанку.
Услышав это, Данте прыснул со смеху. Ему было сложно представить Эбби в роли служанки.
— Не волнуйся, любовь моя, у меня довольно скромные запросы, — с наигранной серьезностью произнес он. — Выдраив полы, выстирав мою одежду и подав мне стакан крови, ты сможешь использовать все оставшееся время на штопку носков и глажку.
Эбби ткнула его локтем в бок.
— Ты думаешь, что я буду штопать тебе носки? Не дождешься! Я лучше заострю побольше кольев, чтобы держать тебя в вечном страхе.
Засмеявшись, Данте надавил пальцем на кончик ее носа.
— Я сам обслуживаю себя уже в течение многих веков, любовь моя. А если бы мне понадобился слуга, я мог бы с помощью чар заставить работать на меня любого человека.
— С помощью чар?
— Да, все вампиры обладают магическими способностями.
Эбби нахмурилась:
— Признавайся, ты когда-нибудь испытывал их на мне?
— Нет, — ответил Данте, проведя пальцем по ее губам.
— Почему?
— Потому что ты всегда мне нравилась.
— Нравилась?
— Да, мне нравились твоя невинность, честность, нежелание жалеть себя, несмотря на суровые испытания, которые посылала тебе судьба. Твое пленительное тело всегда возбуждало меня, но я не хотел, чтобы ты стала моей против воли.
— Ты не перестаешь удивлять меня… —
— Что удивительного в моих словах?
— Когда мы познакомились, ты показался мне высокомерным, опасным и сексуальным.
— Все верно. Особенно то, что касается сексуальности.
— Но я не подозревала, что ты окажешься добрым.
На лице Данте отразилось крайнее изумление. Разве он был добрым? Этого он за собой не замечал… Его никогда еще не уличали в наличии доброты — не свойственного вампирам качества. Данте полагал, что не дает для этого никакого повода.
До того как его взяли в плен ведьмы, он был безжалостным охотником, нападавшим на каждого, кто попадался ему на пути. И даже после того, как на него наложили заклятие, Данте оставался жестоким воином, не дававшим пощады врагам Чаши.
И лишь Эбби открыла в нем новые, незнакомые качества. С ней он стал мягче и добрее.
— Ты преобразила меня, до тебя я не был таким, — признался он.
Они стояли в темноте, крепко обнявшись, и получали удовольствие от того, что сейчас были вместе.
Наконец Эбби высвободилась из его объятий и вздохнула.
— Ты хочешь отправиться на поиски ведьм? — спросила она.
— Если речь идет о моих желаниях, то больше всего на свете я хотел бы сейчас раздеть тебя донага и подмять под себя.
Эбби ткнула его локтем в бок.
— А может, мне хочется сесть на тебя верхом?
— О Господи… — взвыл Данте, представив эту соблазнительную картину. — Ты хочешь доконать меня?
— Доконать? Я думала, ты бессмертен.
— Но и бессмертные не выносят некоторых пыток, — сказал Данте и страстно поцеловал Эбби. — Пошли, пока я совсем не потерял голову.
Эбби рассеянно шагала вслед за Данте к особняку. Она понимала, что ей всегда нужно быть начеку. В любой момент на них могли напасть зомби, церберы или маги. И даже если бы из кустов выскочили сказочные эльфы и пустились бы перед ней в пляс, это, пожалуй, ее не удивило бы.
Однако мысли о том, что на руке нежданно-негаданно появилась странная красноватая татуировка, были сейчас сильнее, чем инстинкт самосохранения.
Эбби никак не могла смириться с тем, что Данте не предупредил ее о появлении этих знаков. Она время от времени поднимала руку, посматривала на них и вздыхала.
Как бы то ни было, но отныне Эбби являлась супругой вампира.
Данте вдруг резко остановился в тени особняка. Потом он обернулся и взглянул на Эбби с улыбкой, которая ей не понравилась.
— Перестань чесать руку, любовь моя, иначе может начаться воспаление.
— Эти отметины выглядят очень странно. Как я теперь покажусь на люди?