Когда прошлое молчит

Солак Ирина

— Страх?

— Ужас. Беги!

И я побежала. Не понимая от кого и куда. Опавшие листья скрипели под ногами, а грязь мерзко хлюпала, разлетаясь в разные стороны комками. На улице ветрено и мокро. Сердце стучало как сумасшедшее. Я неслась в сторону противоположной тротуару, скользя по влажной земле, едва удерживая равновесие. Нехватка воздуха от быстрого бега перекрывает горло, сжимая нервы в тугой комок. Мужчина бросился следом. Тяжелые шаги разносятся за спиной, а инстинкт самосохранения орет в голове: Беги, спасайся, уходи! Но скорости не хватает.

Ну

пустой улице в разгар дня, незнакомец силой вжимает в меня высокий забор и сжимает в тиски. Я начинаю задыхаться от страха. Чьи-то руки приподнимают меня вверх, лишая опоры как под ногами, так и той хрупкой опоры, на которой держались остатки самообладания. Я вижу перекошенное от злости лицо и проблеск узнавания режет сознание на две части.

Мужчина заказывает двойной виски и содовою, сканируя зал пронзительным взглядом:

— Все еще нехватка персонала? Та девчонка, кажется новенькая?

Мужчина вытирает нос салфеткой и поджимает губы:

— Могли бы и покрасивей девочек брать…

Мужчина кривит лицо и выкладывает пачку денег на барную стойку:

— В этот раз нас все устроило, ты хорошо поработала… А вот там у вас новый экземпляр?..

Две родинки на лице, густые рыжеватые волосы. Нахальная улыбка и животный оскал.

— Ну привет, поставщик…

Я отчаянно оглядывалась по сторонам, пытаясь позвать на помощь. Но страх сковал грудную клетку, не давая мне издать ни звука. Лицо мужчины казалось до боли знакомым, но в то же время, отторгающе пугающим. Я набрала полные легкие воздуха, стараясь закричать, как потная ладонь зажала мне рот, силой вжимая голову в холодный камень.

— Закричишь, убью на месте, мне уже терять нечего, — прошипел он, стискивая мои скулы. — Босс не хочет упускать тебя, ты была очень полезна, пока справлялась с работой и поставками… Но теперь ты не выполняешь план, а рынок-то растет…

Я попыталась укусить холодную ладонь и вырвать лицо из железной хватки, вертя шеей в разные стороны. Острая боль пронзила затылок, когда незнакомец резко рванул меня назад, ударяя о выступающие камни.

— Верочка, прекращай этот цирк. Мы нужны тебе, а ты нужна нам. Пора преподать тебе урок, напомнить о том, что самой тебе счета за больницу не потянуть…

Повторный удар пришелся в висок, и я потеряла ориентацию в пространстве. Голову заполонил туман, взгляд расфокусировался, а теплая жидкость медленно потекла по лицу, смешиваясь с холодным потом. Собрав последние силы, я дернула головой вперед, пытаясь ударить противника в нос, но силы не сопоставимы. Он криво усмехнулся и развернул меня, стальной хваткой приобнимая за плечи.

— Эй, парень! — Кто-то окликнул нас. — Все в порядке?

— Моей девушке стало немного плохо, она споткнулась и ударилась, сами знаете, какими неловкими могут быть девушки, — слегка встряхнув меня, он показательно сжал меня сильнее. — Но именно для таких случаев рядом есть любимые и сильные мужчины, да, дорогая?

Зрение начало подводить меня. Картинка сливалась в одно серое пятно, а ужас сковал грудную клетку. Я ощущала, как все тело покрывается липким потом,

пока мужчина тащил меня к машине, стоявшей поблизости. Я судорожно глотала воздух, ощущая, как бешеный пульс грозил вот-вот перевыполнить годовой план по количеству ударов. Ноги потеряли опору, скрип багажника, шуршание пакетов и лязг металла. Чьи-то руки бросили меня на твердую поверхность. Силой разжали челюсти и засунули в рот кусок тряпки, перекрывая поток кислорода. Я ощущаю, как резкое движение мужчин заводит мои руки за спину, практически выворачивая суставы. Режущая нежную кожу запястий веревка или ремень, не знаю… и темнота.

Ледяной холод пробирал до костей. Я лежала в багажнике, прижавшись к твердой поверхности. Тяжёлый, металлический запах ударил в нос, смешиваясь с резким запахом бензина. Ощущение движения, негромкие голоса откуда-то из далека и многообещающая музыка с незатейливым мотивом.

Смех, который забирался под кожу, превращая всё внутри в ледяную глыбу. И тишина. Тотальная, абсолютная тишина, нарушенная лишь моим собственным, задыхающимся шепотом. Кляп, набитый шершавой тканью, не позволял кричать и дышать полной грудью. Каждая секунда растягивалась в вечность, каждый камень под колесами машины — угрозой. В голове стучал барабан, сердце колотилось в бешеном ритме. Паника душила меня, сдавливала лёгкие, забирая последние крохи воздуха. Я боялась. Боялась, что эта поездка лишь начало того ужаса, которой мне предстоит пережить.

Какофонию звуков нарушал звонок телефонов. Музыка прерывалась, а жесткий, хлесткий голос разрезал образовавшуюся паузу:

— Да, она у нас. Нет, шеф, в квартиру едем сейчас, действуем по плану «Б». Пришли те следователи и пытались нас поймать, но не успели. Да, будем осторожны. Сжечь весь дом?

— Да он совсем свихнулся… — добавился ещё один мужской голос.

— Тихо. Да, понял, локальный пожар. Верку к вам, да? В логово? Хорошо, сразу после поедем туда. Нет, нет, боли не причинили, все как вы и говорили. Да, понял. До связи.

Звонок прекратился. Мир вокруг замер, а потом наполнился оглушительной, леденящей душу мелодией — смехом, грубым, отвратительным, уверенным в себе. Я с ужасом осознавала, что погибнут люди. И я, и тот дом, который они планирует взорвать. Или поджечь, что в принципе, одно и тоже. Я приняла попытку вырвать руки из тисков веревки, но мышцы не слушались.

Машина замерла на месте, резко, заставляя меня по инерции удариться о что-то твердое, причиняя острую боль. Быстрый разговор, хлопок двери, чей-то шепот. Тишина.

И…

От взрыва, оглушительного, разрывающего барабанные перепонки, в ушах образовался гул. Я сжалась в плотный комок, ощущая, как тело сковывает ужас, а дыхание замедляется. Боль от ударов уходит на второй план, а по щекам градом катятся слезы.

И снова движение и бессвязная речь заглушается моими стонами. Зубы впиваются в кляп, сжимая до скрипа, вызывающего резкий приступ мигрени и тошноты.

Перед глазами возникает образ Светы и тут же гаснет, оставляя после себя лишь ощущение полной безысходности.