Когда расцветает жемчуг

Янушкина Вероника

– Я не могу привести вас во дворец.

Ответ младшего Стасгарда ударил сильнее дубинки стражей.

– Почему?

– Во время Прочтения жертве можно внушить всё, что угодно. Узнать мысли и оставить приказ, - холодно пояснил спаситель, - вы опасны для моего брата.

– И... что?

– Я должен Прочесть вас.

Садовницу бросило в холод:

– Нет!

– Иначе сопровожу в камеру и оставлю до выяснения полных обстоятельств нападения.

– Хорошо!

– В заключении вы долго не проживёте.

– Какая разница? Вы ломаете мой рассудок!

Ломаете меня! Это дикая боль! После пытки я не помню себя и становлюсь жалким подобием человека! Те каорри сказали, что я не знаю и половины правды и абсолютно бесполезна! Дерево я не выращу, домой не вернусь, так лучше сохраню себя и умру в камере!

Глебову душили рыдания. Везде чужая и бесправная! Ещё чуть-чуть, и она сломается подобно соломинке и утонет в водовороте невзгод! Уже сломалась...

– Саша.

Услышав родное имя, последняя Васперити против воли посмотрела на Стеллана и замерла. Переменчивый камень, опал. Перламутровые блики скользили по граням радуги и кружили в хороводе. Дерья словно танцевала в сиянии падающих звёзд и только глубоко внутри чувствовала лёгкое прикосновение, словно кто-то держал за руку и поглаживал пальцы.

– Ваше сознание свободно от внушений.

Морок растворился.

Взору предстала беседка. Безмятежно трепетали на ветру покрывала, блестели осколки графина. Рядом на коленях сидел близнец Его величества.

– Пойдёмте.

– А заговорщик?
– она покосилась на оглушённого каорри.

– Не пропадёт.

В глубине сада возвышался особняк. Два этажа венчал купол из белого камня, на портике перед входом серебрился высеченный журавль в короне из лотосов - фамильная птица хозяев сада, не иначе.

Стеллан проводил в гостиную. Коснувшись головой дивана, Саша мгновенно уснула.

Глава 3. Урок химии

Во дворец они прибыли в полдень.

По приказу старшего садовника, которого каорри освободили из денника в Архаре, Глебова досаживала каллы вдоль главной аллеи. Голова слегка кружилась, но дерья не стала просить об отдыхе. Наоборот, мысленно готовилась к очередному допросу. Ждала, когда Его величество вызовет в приёмную, и настраивалась на Прочтение. Сиятельный Стасгард не обойдётся докладом брата, сам захочет узнать о нападении в саду стихий. Как? Проникнув в память невезучей свидетельницы.

Саша расправила листья помятого цветка. Вдруг всё будет лучше, чем она думала? В беседке Стеллан мягко проверил воспоминания: не вторгся в глубины разума подобно смертоносной лавине, в клочья разорвавшей сознание, а мягко погрузил в волшебную иллюзию. Пытка или сон - выбирает каорри.

И, было что-то странное в слиянии сознаний. На мгновение садовница ощутила интерес и... понимание, точно младшему брату короля были знакомы её проблемы. Но чтобы его так же Прочитали? Измучили и опозорили подобно слабой полукровке? Нет, глупость. Осторожный ворон не подпустит врага. Клюнет в темя и, взмахнув атласными крыльями, улетит в чащу. Куда там невезучей помощнице бухгалтера!

Бордюр накрыла

тень.

– Добрый день.

– Здравствуйте, дерья Айлин.

Глебова встала и поклонилась цетре Его величества. Скрученные в ракушку волосы кофейного оттенка поддерживал аметистовый венец; платье из шёлка цвета сирени подчёркивало глаза, и, казалось, по аллее гуляла королева Карвахена. Яркая, словно райская птица, притягательная, представшая героиней восточных сказок. Невольно садовница захотела коснуться красавицы и проверить: это живая каорри или мираж.

– К чему такие манеры? Алессе?
– она оправила накинутый на плечи кружевной платок, - тебя ведь так зовут?

– Да.

Саша стёрла с лица эмоции. Просто так господа до слуг не снисходят.

– Уделишь несколько минут?

– Как пожелаете.

– Прошу, прибереги манеры для Его величества. Он ценит поклоны и обращение на «вы», а мне всё равно, - Айлин улыбнулась, словно встретилась с близкой подругой, - давай прогуляемся к пилонам и обратно.

Дерья шагнула на «ступеньку», дождалась, когда Глебова займёт вторую, и приказала: «Парадные врата»! Механизм зафиксировал туфельки и покатил по аллее.

По небу стелился тончайший тюль облаков, и свет золотой монеты солнца не обжигал глаза. На ветвях глициний чирикали попугаи; ветер теребил кисти, с которых цветочной изморосью осыпались увядшие бутоны. В кольце мраморных глыб гордо возвышались белоснежные лилии, медовым благоуханием приманивая пчёл.

Аромат вскружил голову садовнице, и та покачнулась.

– Ты здорова?

– Да.

Саша глубоко вдохнула. С детства не любила приторные запахи. Вместо духов она покупала в аптеке цветочные масла, разбавляла и втирала капельки за мочками ушей и на запястьях. Помнится, в вечер похищения дерья предпочла дамасскую розу... будто почувствовала резкие перемены в жизни.

– Твоё появление наделало шуму в Афелете.

– Что такое Афелет?

Айлин округлила глаза:

– Не знаешь столицу Карвахена? Серьёзное упущение короля.

– Признаться, я мало что ведаю, - осторожно сказала Глебова. Похоже, цетра была готова рассказать много интересного, осталось лишь подтолкнуть, - не понимаю, почему именно я должна вырастить жемчужное древо, и что в нём особенного. В книгах по ботанике описаны обычные цветы. В парке работают опытные садовники, и какой прок от самоучки? Испорчу семена и что дальше?

– Нет, я точно попрошу Растана нанять тебе учителя! Не рассказать о стихиях!
– она теребила бахрому на платке, - как он смеет что-то требовать от тебя?

Саша приподняла бровь.

– Жалко тебя... ну, хорошо. Каждый каорри - носитель одной из семи стихий. Жизни, смерти, огня, воды, воздуха, земли и молнии. Из поколения в поколение семьи оберегают древо своего элемента и собирают цветы. Слияние с бутоном - праздник, полное покорение природной силы. Надеюсь, когда-нибудь будущий супруг подарит аметистовый цветок, - цетра мечтательно улыбнулась солнцу, - мне благоволит энергия небесных вихрей, и в непогоду чувствую себя особенно хорошо. А ты отмечена жизнью.