Когда растает снег...
Шрифт:
Эх, что бы сказала та же Катя, если б тогда, летом 66-ого, знала о том, что скоро им всем предстоит? Или Вика — знай она про то, что будет? Не поверили бы, наверное… Да и никто бы не поверил! Даже сам Михаил — даром, что он пришелец из будущего другого мира… И все же, вот ведь странность, их с Викой свела именно Долгая зима — ведь до того у Михаила были совершенно иные планы на жизнь. И создание семьи в них совершенно не входило.
А на следующий день его вдруг вызвали в Кремль — к самому товарищу Пономаренко… И на этот раз не пришлось даже самому никуда ехать — за ним прислали новенькую черную «Волгу» ГАЗ-24… Насколько Михаил
— Хорошая машина, никогда такой еще вживую не видел, — попытался завязать разговор с водителем Михаил.
— Ага! — жизнерадостно улыбнулся водитель. — Месяц назад всего дали… Мне теперь половина водителей наших завидуют — они-то почти все на старых еще ездят.
Важных тем в разговоре ни Михаил, ни водитель, которого звали Сергеем, не касались… Так, малость поболтали о жизни в Москве в новое время. Но и это оказалось весьма любопытно. С некоторым удивлением Михаил узнал, что за последние годы численность населения города не просто не выросла, но даже упала — из столицы вывели в более южные области некоторые союзные НИИ и учреждения, несколько институтов. Готовили и перевод на юг нескольких заводов — поближе к основным потребителям их продукции. Чтобы не гонять туда-обратно вагоны грузов.
— Времена нынче серьезные настали, — философски произнес Сергей.
Михаилу оставалось лишь согласиться… Похоже, после Долгой зимы даже многие чиновники не прочь перебраться в более теплые края. Пятидесятиградусные морозы — они еще в памяти! Как и все то, что пришлось пережить в те времена. А тут еще и надвигающийся, пусть и очень медленно, ледниковый период. А потому нафиг-нафиг некомфортную для проживания столицу! Этак может дойти и до официального переноса столицы куда-нибудь… ну, например, в Воронеж!
В Кремле Михаила удивило откровенно наплевательское отношение к охране… Его даже не стали проверять на наличие оружие или чего-нибудь еще в этом роде! Лишь убедились, что он — именно тот, кто и должен был явиться, и пропустили, выдав сопровождающего. И вот уж и кабинет самого главы государства — Председателя Совета министров товарища Пономаренко. Так сказать, самого большого человека во всем Союзе…
— Здравствуйте, товарищ Солнцев! — когда его пропустили в кабинет, поздоровался с Михаилом глава государства.
Поздоровавшись в ответ, Михаил оглянулся по сторонам. Здесь он был впервые… До того хоть пару раз и встречался лично с Пономаренко, но то происходило совсем в других местах. Можно сказать, в неофициальной обстановке…Сейчас же он оказался в самом рабочем кабинете главы государства. Даже стало интересно — здесь ли работал товарищ Сталин? А ведь вполне возможно! Не выдержав, Михаил даже задал вслух этот вопрос…
— Да, — подтвердил его мысли Пономаренко. — Здесь он когда-то и нас собирал на совещаниях…
«Ничего себе! Вот так исторические места!» — мысленно присвистнул Михаил. А ведь… Когда-нибудь, наверное, будут говорить и про то, что «тут работал сам товарищ Пономаренко!» И лишь после этого будут вспоминать и про Сталина… Дескать, он работал тут тоже. Ведь сталинское время будет казаться чем-то уж совсем далеким и полузабытым — в отличие от времен товарища Пономаренко… От времен Долгой зимы.
Минут тридцать они поговорили о текущих делах. О проектах, в которые вольно или невольно оказался
— Скажите, товарищ Солнцев, что вы думаете на счет будущего Советского Союза?
Тема уже практически знакомая… Ведь как-то на этот счет уже говорили. Хотя сейчас Михаил постарался развить свои идеи дальше… С учетом достигнутых за последние годы успехов. И Пономаренко внимательно слушал его, порой чуть слышно усмехаясь каким-то своим мыслям. Но того, что случилось дальше, Михаил не ожидал совершенно. А потому не мог и подготовиться… Уверившись в придуманную им легенду, он просто даже не мог подумать о том, что что-то может пойти не так… И потому в первый миг растерялся.
— То, что вы с оптимизмом смотрите на будущее советского союза — это хорошо, — заметил товарищ Пономаренко, но при последующих словах в голосе главы государства вдруг буквально лязгнула. — Однако у нас с товарищами есть еще один важный вопрос. Кто вы, товарищ Солнцев?
— В каком смысле «кто»? — удивленно произнес Михаил. — Советский человек…
— Да в прямом! — отрезал Пономаренко. — Поначалу мы с товарищами считали вас гением… и списывали все ваши, скажем так, «предсказания» на это. Вот только за почти десять лет мы собрали о вас столько информации и… Не сходится!
Откровенно говоря, еще с год назад Пономаренко тоже был уверен в версии «гений»… Но десять лет сбора и тщательной систематизации информации практически полностью опровергали такие предположения… Слишком много набралось фактов, которые не вписываются в общую картину! Но самое главное… Практически все причастные к делу уверены, что Солнцев не просто выдвигал предположения и идеи… Он говорил то, что знал точно! Иного объяснения ряду фактов просто не находилось. Уж слишком четко все сходилось! А верить в чудеса ни Пономаренко, ни Шелепин или другие товарищи как-то не привыкли. И, наверное, можно было бы и плюнуть на все, пустить на самотек… Но не хотел Пономаренко оставлять после себя непроясненный вопрос, который может в дальнейшем привести к непредсказуемым результатам… А потому и решил спросить напрямую. Ну надавить, разумеется, психологически — как же без этого…
Откровенно говоря, Михаил уже настолько свыкся со сложившимся положением дел, что и не думал, что его могут в чем-то заподозрить. Оттого, возможно, и малость потерял осторожность. И вот результат — его приперли к стенке… Взглянув еще раз на Пономаренко, Михаил осознал простую вещь — если сейчас не скажет правду, то отсюда он просто не выйдет. Во всяком случае, свободным человеком. Но и рассказать… Какими будут последствия? Наверное, если бы Михаил умел останавливать свое сердце, то сейчас бы просто приказал себе умереть — и умер. Но он никогда не был этим… йогом. И такого не умел. А, значит, правду из него так или иначе вытрясут. Вколют, например, какую-нибудь сыворотку правды — слышал Михаил, что были на вооружении госбезопасности такие средства… Так что выбора, по сути, нет. Но если он скажет сам — возможно, еще обойдется?