Когда сбывается несбывшееся… (сборник)
Шрифт:
Чуть поодаль — остановка маршрутного такси. Здесь топчется под палящим солнцем одна-единственная толстая тетка, которая ждет — не дождется, когда же ее пригласят, наконец, в «маршрутку». Маршрутное такси стоит уже давно. Эта старая, очень давнего выпуска разбитая машина, с прозрачной пластиковой перегородкой, отделяющей водителя от пассажиров, с небольшим окошком для передачи денег.
За перегородкой в распахнутые двери видны двое мужчин в солнцезащитных очках и бейсболках, прикрывающих их
— А я вот начальству вашему нажалуюсь. Трамваи не ходят и маршрутки сократили.
Из окошка водителя высовывается искаженная ненавистью физиономия Толика.
— Заткнись, ты, старая сука. Надоело твой треп слушать. — И обращаясь к напарнику, зло сказал, — ну, где твои подружки? Сколько мы уже тут светиться будем?
Оскорбленная женщина быстро приходит в себя.
— Ах, ты скотина. За хамство ответишь. Я твой номерной знак уже на память выучила, пока ты тут отдыхаешь с приятелем…
— Досиделись, — заерзал на сиденье Толик.
— Вон они идут, — тихо сказал московский татаромонгол.
Вскоре к маршрутному такси подходят Катя с Аленой.
Алена узнает Тимура и Толика, но не подает виду. Обращается к ним, как к посторонним.
— Вы скоро поедете?
— Садитесь в машину, — сухо ответил Толик.
При этих словах, ругавшаяся с водителем грузная женщина, опережая девушек, загородила собой проход, поднимаясь на ступеньку и втаскивая сумку.
Тимур переглянулся с напарником.
— Пусть, — цедя сквозь зубы, сказал Толик. — Я ее прокачу по полной программе.
Наконец, все трое пассажирок усаживаются, и маршрутка трогается с места.
— Ты подумай, что эти шоферюги творят, — как бы ища сочувствия, обратилась к девушкам женщина. А в окошко водителю громко крикнула, — мне на втором повороте, у гастронома останови…
В зеркале водителя мелькает зловещая ухмылка.
Случайная попутчица смотрит на Катю.
— Твоей подружке плохо, что ли? — спросила она у Алены.
— Она спит, — буркнула Алена.
Женщина посмотрела в окно и всплеснула руками.
— Что ж это он шпарит без остановок порожняком? Вон люди машут ему… Ой… Куда это он свернул?
Попутчица начинает стучать в пластиковую перегородку, с некоторым удивлением, а потом и недоверием, глядя на странно спокойных в такой ситуации девушек.
— Выпустите меня, выпустите меня, — истошно завопила толстая тетка…
Маршрутка, попетляв безлюдными переулками, заехала в какой-то тупик, с прилепившимися вплотную друг к другу гаражами.
Из кабины, зло сплевывая, выходит Толик. Он озирается по сторонам, обходит машину, открывает дверцу.
Перепуганная пассажирка онемела.
Водитель выволакивает женщину,
Пока он меняет номер, Тимур пересаживается в салон. В руках у него бутылка с водой. Он протягивает ее Алене.
Девушка смотрит недоверчиво.
Тимур откручивает крышку, и сам пьет.
— Такая жара, у меня в горле все пересохло, — говорит девушка, все еще с тенью недоверия беря у Тимура бутылку с минералкой.
Катя в это время находится в полудреме.
Толик, сменивший номер, возвращается в кабину и, московский татаромонгол снова пересаживается к нему за прозрачную перегородку.
— Эх, Тимурчик, примета есть такая: что не так начинается, то и не так заканчивается. Уж поверь мне, — сказал подельник подельнику, заводя машину.
Алена будит Катю.
— Просыпайся… На вот попей воды.
Она протягивает ей ту бутылку, которую принес Тимур.
Катя с жадностью пьет.
Алена достает носовой платок и смачивает его водой.
— На, оботри лицо…
— Что ж мы так долго едем? — выглядывая в окно, спросила удивленная Катя.
Маршрутное такси, наконец, тормозит у дома, в котором на первом этаже находится отделение связи.
Девушки вместе выходят из маршрутки.
Когда они скрываются в дверях почты, Тимур выходит из кабины, открывает дверцу салона, забирает бутылку, что была там, и кладет точно такую же — новую и возвращается в кабину.
Катя с Аленой стоят у окошка с надписью «Телеграф».
Почтовая служащая — яркая блондинка лет сорока — протягивает Кате квитанцию, которую надо заполнить.
— Заполняйте аккуратно, не торопитесь. Сумма большая. А я пока пойду телеграмму отправлю…
Катерина садится заполнять квитанцию. Алена крутится рядом.
У Кати перед глазами «плывут и пляшут» все линии на стандартном типографском бланке.
— Ой, Ален, у меня все в глазах сливается. Может, ты заполнишь? — обращается она к подруге.
Алена соглашается заполнить квитанцию. Дрожащими руками она берет бланк, но Катя этого не замечает.
А в это время в кабине старой маршрутки происходит такой разговор.
— Ты знаешь, я пошел на это по нашей старой дружбе и чтобы порезвиться, — ухмыляясь, сказал Толик. — Два выходных, а тут такие девочки. А деньги… Полтинник — разве деньги?
— Я думал, будет сотня… с двоих, — тихо сказал московский татаромонгол.
— Даже две тыщи баксов не наберется. Срамота… Да мы с тобою за один вечер, сколько, бывало, просаживали, вспомни, — сделал недовольную гримасу Толик.
— Так то было, когда деньжата водились… А сейчас… Но все равно, скажи, зачем упускать то, что само плывет в руки?