Коготь берсерка
Шрифт:
Тут Лалли взвыл по-настоящему. Он нарочно упал на спину, прижал Дага и принялся колотить его локтями и затылком. Своим парням он уже ничего не мог приказать, те снова попрыгали с горки вниз и напустились на упрямого врага. Только оторвать его от Лалли они никак не могли.
Дага пинали ногами, рвали пальцы на руках, а вместе с пальцами – разорвали крепкую рубаху Лалли и шнурок с оберегами. В последнем усилии Даг нашарил под водой новый булыжник и врезал противнику по голове.
Тууле предостерегающе вскрикнула. Ее брат проявил
Все дышали, как загнанные лошади. Они стояли кружком вокруг распластанного Дага и решали, что же им делать. Один Юхо сидел в сторонке и подвывал. На Лалли тоже было страшно взглянуть. Северянин порвал ему губу и расцарапал физиономию.
– Лалли, его надо убить! – предложил кто-то.
– Не надо. Пусть старуха заберет его. Убивать нельзя, – твердо заявила Тууле.
– Он – человек вельвы, – согласилась подружка Тууле. – Нельзя убивать человека вельвы. Она нашлет на тебя почесуху или высушит изнутри.
– Так что же делать?
– Давайте скажем отцу? – предложил маленький мальчик, таскавший за Тойво копье. – Давайте скажем моему отцу, что этот волчонок на нас сам нападает...
– Верно! – оживился Юхо. – Скажем, что он бешеный, пусть его люди приговорят! Вы же все видели, что он бешеный.
Даг слышал их слова смутно и почти ничего не понимал. Он думал лишь о том, как бы не захлебнуться в ледяной воде. Потому что лежал в ручье на боку, вода все прибывала, но сил повернуть голову не осталось. Каждый вдох давался с хрипом и болью. К нему склонилась Тууле. Даг почувствовал на щеке щекотанье ее длинных волос.
– Обещай мне, что не будешь ходить через наш лес!
– Ы... Нет...
– Я прошу тебя... Обещай! Ведь Лалли победил тебя.
– Меня никто... никто не победит.
– Брось его! – посоветовал Лалли сестре. – Может, он сам тут захлебнется. Или его найдет рысь. Пошли домой!
– Они тебя убьют, слышишь? – Тууле наклонилась к Дагу совсем близко.
– Пу... пускай... Лучше умереть.
– Почему? Лучше как? Смерть? – Тууле смешно коверкала слова. И она совсем не сердилась. Дагу это понравилось. Ему показалось, что девочка хотела еще что-то сказать, но сдержалась.
– Тууле, брось его! – скомандовал старший брат.
– Будешь еще тут бродить? Будешь? – свирипея от собственной ярости, Юхо тряс ослабевшего паренька за волосы. Кулаком другой руки он колошматил Дага в живот.
– Кусок свинячьего дерьма! – отчетливо выговорил Даг и рухнул ничком в мох.
...Вечером Нелюба смывала с мальчишки грязь и кровь, ахала над каждой царапиной. Северянин мужественно скрипел зубами, когда его обливали ледяной водой. Вельва из вредности запретила девушке греть воду.
– Что мне с тобой делать? – шумела Пиркке. – Вот отведу тебя к лесовику, затянет тебя в паутину, поплачешь тогда!
– Отведи, – разрешил Даг. – Я не
– А кого ты боишься? – втайне любуясь мальчиком, проворчала ведьма.
– Отца... немножко... – шмыгнул носом Северянин. – Пиркке, отпусти меня домой. Я все равно не умею колдовать.
– Не я тебя сюда звала, не мне тебя и отпускать! Вот встанет звезда, угомонятся змеи под землей, поедем тогда к нойде. А пока... сиди тут, работай и никуда не ходи!
– Я и так работаю... ай-ай! – не выдержал Даг, когда Нелюба зубами потянула у него из спины очередную занозу.
Когда все уснули, старая Пиркке отправилась к оленихе. Возле оленей у нее рождались светлые мысли.
– Нойда будет недоволен... – сообщила Пиркке своим любимицам. – Этот мальчик родился с копьем в руке!
Глава двадцать первая
В которой медведь всех прощает, змеиный царь растит черных дочерей, а мыши опять вертятся
– С новой луны начинается охота на медведя, – предупредила Пиркке. – Будет большой праздник. Приедут все люди с Двух Гор. Ты будешь помогать.
– Праздник? – удивился Даг. – Разве нам не хватает мяса?
По его наблюдениям, еды у всех близких друзей вельвы имелось в изобилии. Олени успешно перенесли зиму, охотники ежедневно приносили целые вязанки дичи, а дети собирали для колдуньи столько яиц, что Пиркке прогоняла их назад.
– Увидишь праздник, – многозначительно подмигнула вельва.
– Мишка-то навроде отца для них, – шепнула Дагу Нелюба. – У инарских-то вроде олень с золотыми рожками, а у коллтов-то – мишка. Он самый и есть.
Охота действительно проходила с большой помпой. Впервые Даг встретил так много финнов, собравшихся вместе. К сейду Медведя некоторые добирались по три дня. Среди молодых мужчин Даг углядел своих давних дружков-обидчиков, но до выяснения отношений дело не дошло. Лалли и Юхо держались рядом со взрослыми охотниками, почтительно хихикали и слушали вечные хвастливые рассказы.
Охотились совсем не так, как Северяне. Во-первых, кажется, все прекрасно знали, где гуляет избранный медведь. Во-вторых, для охоты требовался не тот зверь, кто задирает скотину и мешает крестьянам, а какой-то особый медведь, выбранный задолго и обладающий загадочными качествами. Непременно требовался самец, не самый молодой и с какими-то отметинами на шерсти.
Даг так и не понял, что именно требовалось от несчастного и довольно старого животного, мирно поедавшего мед на опушке. На медведя набросились со всех сторон, с острыми копьями и рогатинами. К сейду коричневую тушу понесли на жердях, скорее это походило на торжественный въезд колесницы в город. Мужчины менялись, радостно пританцовывали позади процессии, размахивали копьями и постепенно пьянели. Здешнюю брагу варили из меда и каких-то горьких злаков, получалось не слишком вкусно, но гораздо крепче, чем у женщин в семье Северянина.