Коготь Химеры
Шрифт:
Глава 17
– У вас ровно пять минут. – Равиль Ренатович Сейфулин смерил Дока долгим взглядом, в котором явно сквозило пренебрежение, свойственное властителям такого ранга, и снова уткнулся в монитор своего ноутбука.
Док достаточно хорошо изучил биографию своего высокого собеседника. Банальную биографию банального бандита с банальными поступками. Интеллект Сейфулина по шкале IQ, безусловно, превышал среднестатистический уровень, но не столь уж радикально. Людей с таким уровнем интеллектуального развития на матушке Земле предостаточно. Но сочетание довольно высокого интеллекта с приземленной банальностью давало в руки Равилю Ибрагимовичу сильный козырь: он очень хорошо
«Неправильное определение, – мысленно поправил себя Док. – Ничего он не постигал и не изучал. Просто органично влился в струю всеобщей тотальной банальности. Эка загнул! Просто он – такой, как все. Такой, как миллионы, нет, уже миллиарды людей на планете. Он для них свой в доску парень. Парень, достигший вершин могущества. Идеал для подражания мужчин и несбыточная мечта женщин. И по хрену, что шел он к своим вершинам по головам, оставляя за собой трупы и друзей, и врагов».
От миллиардов сирых, убогих и банальных его, Равиля Ренатовича Сейфулина, отличало только одно: сияющая пожизненная печать удачи на низком покатом лбу. Печать невероятной удачи, печать любовника капризной шлюхи Фортуны. И все. Деньги сами липли к его грязным лапам. И за деньги он покупал бизнесменов, политиков, журналистов. Даже президент находился в прямой зависимости от любимца удачи. Да что там «находился»… Он, Сейфулин, этого президента и поставил на трон. И убрать с трона мог в любой момент. Только президент, как и свора политиков, что составляют его свиту, – особы протокольные. И каждое их действие просвечено и втиснуто в узкие рамки протокола. Шаг вправо или влево – попытка побега. Прыжок на месте – провокация. Сейфулин был волен в своих поступках. И ни один папарацци на километр не приблизился бы к его священной особе. И никто не мог диктовать ему, куда идти и за что хвататься.
А в благосклонности капризной богини удачи они с Доком, похоже, были братьями-близнецами. Док, пожалуй, занимал более высокое положение, ибо к нему благоволила даже матушка Зона. Потому он скучающим взором окинул кабинет вершителя судеб. «Скромный» – такое определение явно не подходило. «Скудный» относительно меблировки – более правильно, ибо кабинет напоминал большую тюремную камеру – «альма-матер» хозяина. Нет, скорее общую столовую в тюряге. Один широкий и длинный стол, в торце которого за монитором компьютера восседал хозяин, а по бокам стола – ряд неудобных кресел, изготовленных в лучших традициях канцелярского искусства. На стене, за спиной хозяина, – громадный плоский экран. И все. Что касается качества отделки и убранства, то тут скорее подходило прямо противоположное определение – «шикарно»!
Столешница была выполнена из цельной полированной плиты красного мрамора, обивка кресел – из крокодиловой кожи. На полу – паркетная плитка красного дерева. На потолке – громадная люстра из горного хрусталя. Еще перед Сейфулиным стояла большая пепельница. Док голову давал на отсечение: чистая платина. Он хмыкнул и, демонстрируя ответное властное пренебрежение, процедил сквозь зубы:
– Мне хватит и трех минут.
Затем неторопливо вытянул из нагрудного кармана пиджака крохотный замшевый мешочек, развязал тесемку и высыпал на столешницу перед Сейфулиным десяток разноцветных камушков одного размера. Камешки с характерным стуком раскатились в разные стороны. Равиль Ренатович поднял голову, удивленно уставился на цветистую россыпь.
– Что это?
– Включите люстру, – пожав плечами, сказал Док.
Сейфулин послушно нажал невидимую кнопку под столешницей, и люстра засверкала ярким, ровным голубым сиянием. И камешки сразу заиграли волшебными потусторонними огоньками.
– Это бриллианты, оптические бриллианты, – снисходительно пояснил Док. – Впрочем, я уверен, вы знаете,
Алмазные и золотые шахты – главный источник доходов нашей компании. А эти бриллианты – подарок нашей фирмы лично вам. В залог, так сказать, будущего плодотворного сотрудничества. Я вложился в свои три минуты и вынужден раскланяться. – Откровенно паясничая, Док отвесил Сейфулину низкий поклон. – Вот моя визитная карточка – в ней контактный номер телефона. Полагаю, что в будущем мы будем связываться напрямую и решать наши проблемы без посредников. И, надеюсь, следующая наша встреча будет более длительной и содержательной.
Док развернулся на каблуках и уверенно, но неторопливо зашагал к выходу. Ошарашенный Сейфулин даже не попытался его задержать.
«Хороший понт – страшнее пистолета, – удовлетворенно отметил Док, усаживаясь на заднее сиденье арендованного «бентли». – Впрочем, не такой уж дешевый получился понт. Весьма недешевый. А глазенки-то финансового воротилы загорелись. Еще как загорелись! Ха… А если бы этот сукин сын знал, что у меня в загашнике большой мешок подобных стекляшек? Кондрашка бы его не схватила? Нет, жлобы от инсульта не сдыхают. Но ради гребаных камушков он положил бы пару сотен, а то и тысяч человеческих душ на алтарь алчности. И глазом бы не моргнул».
Сейфулин между тем все еще пребывал в состоянии ступора, не в силах оторвать взгляд от волшебной игры разноцветных огоньков на гранях драгоценных камней. Наконец вздрогнул, решительно тряхнул головой и тиснул еще одну кнопку под столешницей. Распорядился сурово:
– Кацмана ко мне, со всеми прибамбасами, и мухой, мухой…
Затем бережно сгреб камни в крохотную кучку и прикрыл зачем-то листом бумаги. Приказы хозяина выполнялись незамедлительно и беспрекословно, потому уже через полчаса в кабинет робко вошел сутулый, ссохшийся старичок в старомодных роговых окулярах и с потертым портфельчиком под мышкой.
– Присаживайтесь, Ефим Ааронович, – радушно произнес Сейфулин и указал на кресло по правую руку от себя. – Велеть чайку подать?
– Благодарю покорно, – заметно картавя, оскалил вставную челюсть ювелир. – Но, как я понимаю, дело у вас, Равиль Ренатович, срочное и вы вызвали меня не чаи распивать. Потому-то давайте сразу к этому вашему срочному делу.
Сейфулин рассмеялся и шутливо погрозил старику пальцем.
– Ох, уж эта ваша проницательность! И, как всегда, вы правы, Ефим Ааронович. Дело действительно срочное. Вот… – Он небрежно смахнул со стола лист бумаги. – Посмотрите и дайте свое квалифицированное заключение.
Старик неспешно расстегнул замки портфеля и вооружился грандиозной шерлок-холмсовской лупой. Затем двумя сухонькими чуткими пальчиками выбрал из кучки камушек, именно сиреневый, и вперился в него пристальным, двадцатикратно усиленным лупой взглядом.
Сейфулин, донельзя заинтригованный, наблюдал, как глаза ювелира стали медленно выкатываться из-под очков на лоб, как мелко затряслась его вставная челюсть, как задрожали руки. И сам он вдруг почувствовал, как нервная волна озноба прокатилась по спине и холодный пот оросил лоб.