Кол
Шрифт:
— Большое спасибо, лапушка.
— Считай меня твоей движущей силой. Ну, как прошел ваш поход?
— Прекрасно провели время, — сообщила ей Джина. — Мы придем через полчасика.
— Пойдем с нами, если хочешь, — предложила ей Барбара, появившись из — за машины с дорожным холодильником в руках.
— Боже, — всплеснула руками Лейн, — что с вами случилось?
— Небольшая авария.
— С вами все в порядке? — нахмурилась Лейн.
— Всего лишь несколько ссадин и царапин. Я выживу.
—
— Пошли с нами, если ты не против. Мы немного выпьем и перекусим.
— Большое спасибо. Я собралась свою машину помыть.
— Ну, если надумаешь…
— Конечно. Спасибо.
Все вошли в дом. Кондиционер навевал прохладу и покой, что было особенно приятно после короткой прогулки по жаркому двору. Ларри сел на свое любимое место за кухонным столом, Джина — напротив. Пит начал доставать из бара бутылки.
Все было таким привычным, таким успокаивающим.
— Пойду, немного приведу себя в порядок, — сказала Барбара. — Скоро вернусь и откопаю немного конфет.
Пит напел несколько строк из «Маргаритавелли», сливая вина в смеситель. Смеситель был одной из находок Пита. Кто-то выбросил его на помойку, а Пит углядел по пути на работу, подобрал и отремонтировал.
Все это напомнило Ларри о патефоне — автомате, лежащем в русле высохшего ручья. Он представил, как нагибается над ним и, вдруг, оказывается на коленях у гроба, рассматривая высохший коричневый труп.
Ларри почувствовал, что внутри у него похолодело.
«Это все в прошлом, — уговаривал он сам себя. — Мы уже дома. Все прошло. Тот проклятый труп находится за пятьдесят — шестьдесят миль от нас».
— Как хорошо снова оказаться здесь, — произнес он.
— Да, уж это лучше, чем оказаться с колом в глазу. Или в груди, что уже имело место.
Джина сморщилась.
Пит надрезал пару лимонов и выжал их в смеситель, потом бросил туда несколько кубиков льда. Из бара он достал высокие стаканы для коктейлей. Протер их края лимоном и опустил в пластиковую солонку.
— Так, малыш, делай свое дело, — обратился он к смесителю, закрывая крышку и нажимая на кнопку. Пошумев несколько минут, машина затихла. Пит наполнил стаканы пенистой смесью и поставил на стол.
Когда он уже садился, пришла Барбара.
— Все в порядке? — поинтересовалась Джина.
— Уже гораздо лучше.
Да она и, в самом деле, выглядела лучше.
Барбара появилась босиком, в спортивных красных шортах и серой футболке. Ларри догадался, что она продезинфицировала ноги и живот. Кровь и грязь исчезли, обнажив красноту ссадин. Дерево обработало ее не хуже рассерженного кота, а ссадины были такие широкие, будто ее потерли крупной шкуркой.
Ларри наблюдал, как она делает бутерброды с сыром.
Спина Барбары смотрелась прекрасно. Загорелая, гладкая, безупречная.
Барбара
— Наконец-то, — произнесла она.
Пит поднял свой стакан.
— Пусть вампир покоится с миром и никогда не придет сюда, в поисках наших шей.
— Я готова прибить тебя, — сказала Барбара.
— Я помогу тебе, — добавила Джина.
Пит улыбнулся Ларри:
— Ох уж эти девочки, совсем у них плохо с чувством юмора.
Глава 6
Ларри проснулся от холода. Одеяло сползло с него и обернулось вокруг Джины, которая металась и ворочалась во сне. Он тихонько потряс ее за плечо. Она открыла глаза. Зевнула.
— Что… что такое?
— Тебе снились кошмары, — тихо сказал Ларри.
— Да? Хорошо. — Она перевернулась на спину, все еще тяжело дыша. — Задохнуться можно, — пробормотала она и попыталась высвободиться из одеяла. Она сдвинула его в ноги и отбросила к стене.
— Кажется, оно мне еще пригодится, — сказал Ларри, садясь в кровати.
— Ой, прости, пожалуйста.
— Ничего. Я сейчас зажгу свет, — предупредил он и дал время Джине прикрыть глаза рукой, прежде чем дотянулся до туалетного столика и повернул выключатель.
— Подожди, я сама. Ты уронишь лампу.
— Прекрасно, — сказал Ларри и улыбнулся. Минуту назад Джина металась в плену ужасного кошмара. Теперь же она беспокоилась, что он не сможет хорошо расправить простыню и одеяло. Ларри откинулся на локте и смотрел, как Джина вылезает из кровати.
Казалось, она принимала ванну прямо в ночной рубашке. Короткие волосы Джины спутались, влажные завитки прилипли к ушам и голой шее. Гладкая белая рубашка облепила спину и зад.
— Ты вся мокрая, — сказал Ларри. — Наверное, тебе снилась настоящая жуть.
— Наверное. Не помню, — она склонилась над своей половиной кровати и вытащила скомканную простыню. Он видел в глубоком вырезе, как колеблется ее грудь.
— Ты считаешь, что это связано с сегодняшними событиями?
— Ничего удивительного. — Она встряхнула простыню. Когда простыня опускалась, Ларри ухватил ее край, покрыл себя и вытянулся на матрасе. Одной простыни было достаточно, чтобы защититься от утренней прохлады. Но легкое одеяло, которое Джина накинула на него, оказалось совсем не лишним. Джина аккуратно разгладила постель со своей стороны, потом подошла к его краю. Наклонившись, она стала расправлять на муже одеяло. Ларри высвободил руку и обнял жену. Ее рубашка была шелковистой и влажной, а кожа Джины — горячей. Она глянула на Ларри, удивленно подняв брови. Его рука скользнула вниз по ноге и наверх — под рубашку.