Кольцо Небулона

Лекора Грелдэй

Мысли оборвались, когда издалека донёсся шум — скрежет металла, глухие удары, как будто кто-то крушил стену молотом. Я замер, прислушиваясь. Сердце заколотилось — не от страха, а от любопытства, которое всегда меня втягивало в дерьмо. Надо было идти дальше, искать выход, но ноги уже сами повернули к источнику звука. Злость шептала: «Проверь, вдруг это шанс». Я стиснул кулаки и пошёл, ускоряя шаг. Коридор вывел меня в зал — огромный, мать его, гигантский, с потолками, что терялись где-то вверху, и светом, льющимся ровно, без теней. А посреди всего этого — она.

Рагна. Та самая берсерк, здоровенная, как танк, в своей чёрной броне с красными

шрамами на маске. Два метра чистой ярости. Она стояла в центре, окружённая тремя андроидами — тяжёлыми, бронированными, с руками, что заканчивались шипастыми кулаками. Они двигались быстро, слаженно, как машины Шестерни, но Рагна была быстрее. Её шипастый наруч врезался в грудь одного андроида, металл прогнулся с визгом, и тот отлетел к стене, как сломанная игрушка. Второй успел замахнуться, но она рванулась вперёд, схватила его за руку и швырнула через плечо — прямо в третьего. Грохот эхом раскатился по залу, и я невольно замер, глядя на это.

Она была как буря. Двигалась тяжело, но точно, каждый удар — будто молот по наковальне. Я вспомнил её слова тогда, в комнате: «Раздавить и забыть». И сейчас она выглядела так, будто могла раздавить всё «Кольцо», если бы захотела. Злость во мне вспыхнула ярче — эта тварь была одной из них, одной из тех, кто держал меня тут, кто убил мою команду. Но было в ней что-то… не знаю, знакомое? Как будто я видел это раньше. Чёрт, опять бред.

Рагна заметила меня. Её маска повернулась, огоньки в глазницах мигнули, и она выпрямилась, отшвырнув последнего андроида ногой. Тот врезался в стену, оставив вмятину, и затих. Она смотрела на меня, тяжело дыша, и я почувствовал, как злость кипит, но я не самоубийца. Она — гора мышц и брони, а я без оружия, без плана. Лезть в драку с ней — это билет в могилу, и я не настолько глуп, чтобы его купить. Но стоять и молчать тоже не мог. Надо что-то сказать, выведать, понять.

— Эй, Крушитель, — бросил я, стараясь держать голос ровным, хоть внутри всё горело. — Это что, твоя тренировка? Или ты просто железо ломаешь, чтобы пар выпустить?

Рагна перевела взгляд на меня, её маска с красными шрамами чуть наклонилась, и она фыркнула — громко, как выхлоп двигателя. Мои слова её не задели, даже не поцарапали. Она просто шагнула к последнему андроиду, что ещё шевелился у стены, и одним ударом шипастого наруча вмяла его грудную плиту в кучу лома. Металл завизжал, провода брызнули искрами, и эта штука — совершенство технологий, как её ни назови — превратилась в мусор под её ногой. Я смотрел, как она расправляется с ними, и злость во мне только росла. Это не просто сила — это ярость, которой она крушит всё подряд. И мою команду, наверное, тоже.

Она наконец выпрямилась, её маска повернулась ко мне полностью, огоньки в глазницах мигнули, как будто она прикидывала, что со мной делать.

— Зачем пришёл, мясо? — прогудела она, её голос был тяжёлым, как её броня, и резал, как удар молота.

Я хмыкнул, скрестив руки, хоть внутри всё кипело. Хотелось рявкнуть, врезать, но я держался — пока.

— Да просто посмотреть, как убийцы живут, — бросил я, глядя ей прямо в маску. — У вас тут чистенько, уютно. Не ожидал от тех, кто разносит корабли и людей в клочья.

Рагна замерла, её массивные плечи чуть дрогнули. Она шагнула ко мне, пол под ней загудел, и я услышал, как её когти на руках щёлкнули — тихо, но угрожающе.

— Где твой инстинкт самосохранения, мелочь? — сказала она, понизив голос до рычания. — Я послушала Скверну, она моя подруга, просила

тебя не трогать. Но за такие обвинения могу и не сдержаться.

Её слова ударили, как пощёчина. Скверна. Тэна. Опять она, чёрт бы её побрал. От этого имени меня скрутило — злость, предательство, её слёзы, которые до сих пор жгли память. Я стиснул зубы, чувствуя, как СИСТЕМА гудит в голове, но интуиция кричала: «Тормози, идиот». Здравый смысл был на её стороне — Рагна могла раздавить меня одним пальцем, и я это знал. Но злость была сильнее. Сильнее всего.

— Не сдержаться? — выдавил я, шагнув вперёд, хотя ноги дрожали от напряжения. — А сколько ты уже не сдерживалась? Сотни? Тысячи? Невинных, которых твои кулаки превратили в мясо? И что, теперь оправдываешься дружбой со Скверной?

Она медленно повернулась ко мне всем телом, её маска наклонилась, и я почувствовал, как её взгляд — пронзительный, даже через эти чёртовы огоньки — прожигает меня насквозь. Злость во мне кипела, но где-то в глубине зашевелился холодок. Она была не просто берсерк — она была машиной смерти, и я только что плюнул ей в лицо. Рагна молчала, её дыхание было тяжёлым, как паровой пресс, и я видел, как её руки сжались в кулаки, шипы на наручях блеснули.

— Подойди, — сказала она вдруг, тихо, но с такой силой, что у меня мурашки побежали по спине.

Я замер. Подойти? К этой горе? Я не самоубийца, но и отступать не хотел. Злость гнала вперёд, а разум орал: «Стой, где стоишь». Она ждала, а я стоял, как дурак, не двигаясь, пока её терпение, похоже, лопнуло.

— Немедленно подойди! — рявкнула она, её голос раскатился по залу, как взрыв, сотрясая стены. — Повтори эти слова мне в лицо, мясо!

От её крика я невольно дёрнулся, сердце заколотилось, но я стиснул зубы ещё сильнее. Она хотела меня сломать, запугать, но я не дам ей этой радости. Злость пересиливала страх, и я шагнул вперёд — медленно, нехотя, но шагнул. Не потому, что боялся её приказа, а потому, что хотел, чтобы она услышала. Каждое слово. Я остановился в паре метров, чувствуя, как её тень падает на меня, и выдохнул, глядя прямо в её маску.

Я стоял в паре метров от Рагны, её тень падала на меня, как чёртов пресс, готовый раздавить. Злость кипела внутри, жгла грудь, но я пытался её загнать обратно — глубоко вдохнул, выдохнул, сжал кулаки до хруста в костяшках. Не время срываться. Она — гора мышц, два метра ярости, а я не самоубийца, чтобы лезть на неё с голыми руками. СИСТЕМА гудела в голове, как старый движок, и интуиция шептала: «Держи себя, идиот, или она тебя размажет». Но её слова про Скверну, про то, что она «не сдержится», всё ещё резали, как ножи. Я хотел её заткнуть, хотел, чтобы она почувствовала хоть что-то, но разум орал: «Тормози».

— Ладно, — выдавил я, стараясь звучать спокойнее, чем чувствовал, — давай без криков. Просто скажи, как вы, Небулонцы, можете спокойно шляться по Вселенной и не мучиться совестью? Сколько крови на вас? На тебе? Ты же не станешь отрицать, что руки по локоть в этом дерьме.

Мой голос дрожал, но я держал взгляд на её маске, не отводя глаз. Хотелось, чтобы она ответила, чтобы хоть что-то объяснила, но внутри всё кричало: «Заткнись, пока не поздно». Рагна молчала. Её маска с красными шрамами была неподвижна, огоньки в глазницах мигали медленно, будто она прикидывала, что со мной делать. Тишина тянулась, тяжёлая, как её броня, и я уже подумал, что она просто плюнет и уйдёт. Но потом она шагнула в сторону — медленно, тяжело, как танк, меняющий позицию.