Кольцо судьбы. Том 1

Семёнова Диана

Но, оказывается, что никого мои депрессивные мысли не волнуют, и уже после завтрака, в половину восьмого утра, меня буквально выгнали с базы. Сказали идти куда угодно, но только чтобы ни в пределах Центра, ни у забора меня сегодня не видели. И я пошла домой. Пробыла с родителями несколько часов, а потом под предлогом встречи с друзьями в кинотеатре я забрала денежные подарки и свинтила. Зашла в магазин. Купила чёрного цвета ботильоны, клатч и платье с длинными рукавами, где кружева были пошиты на атласную ткань, а сверкающие стразы украшали ворот «качели», подобно колье. Во всём этом пошла к Уиллу в квартиру, поскольку хоть я и не хочу праздновать этот день, он сказал явиться к четырём часам и ни

минутой позже. Да и, в конце концов, я хотела его видеть. Всегда - каждый день. Этот мужчина засел в моём сердце, голове... в печёнках! Он везде: в душе и разуме, управляет моим телом, но плен этот сладок. Наверно, я бы каждому пожелала такого плена. Уилл - правильный мужчина, тут нечего добавить. Он никогда не предаст меня, не причинит раздирающей боли, не утащит в пучину страстей. Он никогда не уведёт меня с правильной дороги, я никогда не очнусь от того, что погрязла в дерьме, следуя за этим мужчиной. До дрожи я обожаю секунды проведённые с ним. Я люблю всё, что он говорит и делает. Меня постоянно к нему тянет - каждую минуту, каждую секунду.

Подступившись к квартире полковника, я постучала в дверь, она отворилась быстро, явив Уилла в чёрных классических джинсах и рубашке навыпуск.

– Две минуты пятого, - выдал он нарочито возмущённо. Я прыснула, ничего не сказав. Пихнув мужчину в грудь, прошла в квартиру.
– Ты ведь военный человек, - не унимался Руссо.
– Должна быть пунктуальной.

– Да что ты?
– я развернулась к нему на каблуках.
– Поговорим о твоей пунктуальности?
– Беззвучно посмеиваясь, Уилл захлопнул дверь.

– Я пунктуальный просто до неприличия!
– невозмутимо заявил он.

– А как же первое сентября две тысячи второго?

Уилл перекатил глазами, потом их вытаращил, думая над тем, наверно, что женщины помнят всё - у нас нет срока годности: три года или десять лет прошло - неважно, я всё помню!

– Это не считается, - встряхнулся он.

– Почему?

– Потому что начальство не опаздывает, а задерживается.

– А, - чавкнув, я иронично закивала, решив ничего не отвечать. Уилл хмыкнул, подошёл ко мне и поцеловал. Потом опустил руки на мои ягодицы, будто зафиксировал меня, чтобы не убежала и сказал:

– С днём рождения.
– Я хмыкнула, промолчав, но улыбаясь.
– Знаю, ты этот день не любишь, но это и мой праздник. Ведь в этот день девятнадцать лет назад тебя подарили миру, который впоследствии вырастил тебя и привёл ко мне.

– Неплохо ты устроился, - высказалась я, морща лоб.
– Значит, мои родители, доктора в роддоме и всё на свете работало на меня, чтобы, в конце концов, меня прибило к твоим берегам, и ты мог всем этим пользоваться?

Уилл перекатил глазами, мысленно прожёвывая мои слова. Он смеялся почти незаметно и без звука, усердно делая вид, что ему не смешно.

– Да, - брякнул он довольно.
– Немного грубая формулировка, но смысл и логика соблюдены. Четыре с плюсом, - сказал он, коснувшись пальцем кончика моего носа, и пошёл на кухню. Я хмыкнула и, качая головой, прошла следом.

Несмотря на дневное время суток, в квартире царила интимная обстановка. Длинное и узкое окно в гостиной было зашторено, горел приглушённый свет нескольких настенных светильников прямоугольной формы. Телевизор, закреплённый на стене возле двери в спальню, был включён на музыкальном канале, а на плите в сковородке что-то шкваркало, булькало и взрывалось, но, по-моему, всё это было частью естественного хода готовки. В духовке тоже что-то запекалось, о чём свидетельствовало характерное тепло, расстилающееся по всей квартире. В воздухе стоял запах жареного мяса, овощей, привкус корицы и гвоздики. Нечто сладкое тоненьким шлейфом тянулось из духовки. На журнальном столике стояла бутылка

дорогого вина с двумя бокалами.

Мне пришлось ждать недолго, около десяти минут, прежде чем Уилл поставил на стол две тарелки с дымящимся блюдом. Рёбра баранины украшала стручковая фасоль, горошек и белый соус. На вид блюдо на белоснежной тарелке выглядело ресторанным, да и на вкус не уступало стандартам заведения. За ужином (или поздним обедом) Уилл выпил за меня буквально глоток вина, чисто символически, но больше пить не стал. Мы уже знакомы четыре года, и нам по-прежнему есть о чём говорить... удивительно, но факт. Так что мы долго разговаривали, обо всём на свете. Вино, вкусный ужин и интересный мужчина - что ещё нужно для удачного вечера? К концу дня, мне даже удалось избавиться от чёрной осы. Может, действительно мысль материальна, и чем чаще ты повторяешь, что тебя окружает дерьмо, тем больше ты в нём тонешь. Возможно, я просто притягивала неприятности в этот день, постоянными мыслями...

Я уже допивала четвёртый бокал вина, пялясь на девушку в телевизоре - ведущую музыкального чата. Она была странно одета. Я бы даже сказала, что она была раздета. Ворот золотистого короткого платья был сложен под её грудью четвёртого размера, демонстрируя красивый, но всё же лифчик!

– Разве это красиво?
– криво спросила я, косясь в телевизор.
– Уилл глянул косо в телевизор, но картинка его не особенно впечатлила, и мне он уделял куда больше внимания.
– Ну, серьёзно! Посмотри на неё!

Уилл обречённо вздохнул:

– Не хочу.

– Почему?

– Потому что это вечный женский развод! Сначала: «Посмотри на неё», а потом: «Чего ты пялишься на неё, козёл?!».

Я расхохоталась.

– Не буду я тебе этого говорить, просто посмотри и скажи, красиво ли это.

– Не красиво.

– Ты не посмотрел!

Уилл взвыл, запрокинув голову назад.

– Как я могу засчитать твоё мнение, если ты даже не посмотрел?
– причитала я. Снова уставилась в телек, ворча: - я просто не понимаю, как можно в эфир в таком виде выходить. Она могла бы и не надевать блузку... зачем? А ты знаешь, что есть викторины, где девушки вообще в купальниках два часа стоят перед камерой? И стоило ли им ради этого оканчивать театральное училище?

– Ты напилась...
– резюмировал Уилл.

– Вовсе нет!

– Ты в одиночку выдула бутылку вина - конечно же, ты напилась.

– Я не одна ведь пила...
– пробубнила я озадаченно, поочерёдно поглядывая в свой почти пустой бокал и пустую бутылку вина на столе...

– А кто ещё с тобой пил-то?
– Уилл демонстративно огляделся.
– Семь гномов с Белоснежкой здесь? Ты их видишь? А то они - те ещё алкаши...

– Что ты хочешь сказать, я - алкоголичка?!

Уилл прыснул, почти засмеявшись. Наверно, мой вид его веселил. Возможно, я была несколько взбудораженной, но мне было не дано увидеть себя со стороны.

– Зависит от того, видишь ли ты кого-то ещё, кроме меня, - выдал Руссо, тихо заржав в следующий момент. Я недовольно чавкнула - тоже мне, юморист!

– Ловко ты перевёл тему от баб, на которых регулярно пялишься, к моему алкоголизму, - фыркнула я. Уилл заикнулся, смех моментально его отпустил. Он завис, смотря на меня с изогнутыми бровями, видимо, не понимая, каким образом он в итоге всё равно получился козлом. Я засмеялась внутри себя, но внешне старалась даже не улыбаться. Распрямив брови, с подозрением и даже толикой испуга поглядывая на меня, Уилл кашлянул с закрытым ртом. Затем встал и ушёл в спальню. Я не поняла, что это была за демонстрация. Пока соображала, он уже вернулся из спальни. Сел обратно на своё место. И всё. Сидит, как ни в чём не бывало.
– И что это было?
– после пятисекундной паузы спросила я.