Кольцо судьбы. Том 2
Шрифт:
Я размеренно вздохнула. Время идёт, оно не резиновое. Я должна решить, какой грех взять на душу. Решить сейчас! Кого я обманываю? Я ведь уже решила. Я уже много раз думала обо всём этом, и я знаю, что это не правильно и правильно одновременно. Я должна сделать это во избежание будущих жертв. Я должна соблюдать хладнокровие и спокойствие, иначе всё полетит к чёрту.
Собрав волю в кулак, я вышла из туалета. Камеры с заключёнными располагались по обе стороны коридора, так что, те, что напротив, могли стать свидетелями того, как я подхожу к камере Кинга или выхожу из неё. Именно это я проверяла во временной петле в автобусе, высчитала и запомнила точное время, когда заключённые по тем или иным причинам меня не увидят. Покинув уборную, я не спешила выходить из-за угла, сверяясь с часами: укладываюсь пока. Прошла к камере Кинга, тихонько отворила дверь, а она даже не скрипнула. Всё время я размеренно дышала, не отвлекаясь на посторонние мысли. Таблетка действовала: Кинг лежал на боку на койке, далеко не сразу поняв, что в камере кто-то есть. Я уже успела к этому времени прикрыть за собой дверь
– Привет, босс, - сглотнув, шепнула я. Он заторможено шевельнулся, наверно, даже не понимая, насколько всё это реально. Кажется, у него двоилось в глазах. Он изумлённо буркнул моё имя, но больше ничего сказать не успел. Я метнулась на него, накинула майку ему на шею. Чуть сдвинула мужчину с койки, натянула удавку на себя, делая необходимый наклон гематомы. Кинг стал задыхаться, барахтаться, но я застала его врасплох, и он был ослаблен, да ещё и шокирован. Он уставился на меня снизу вверх огромными глазами, а я не могла видеть их. Запрокинув голову назад, я закрыла глаза.
– Увидимся в аду...
Я не смотрела на него, лишь по звукам и его слабеющим попыткам скинуть удавку с шеи, чувствуя приближение конца. И он наступил, обусловленный тишиной. Я сглотнула, сердце заколотилось сильнее, но я сбила такт, размеренно задышала, мысленно считаю секунды. Выдернув простыню с койки, я её перекрутила, соорудила из неё верёвку. Вы знаете о том, что заключённые тюрьмы или психиатрической клиники весьма изобретательны, когда решают покончить с собой? Они могут перерезать себе вены частью кровати, которую могут несколько дней методично откручивать. Они могут повеситься даже с опорой под ногами - если уж решили, то они просто сооружают петлю и наседают на неё. Так я сотворила петлю из простыни, повязала её к изголовью второго яруса койки. Накинула петлю на Кинга... Чёрт!!! Я даже не знала, что мне будет так тяжело видеть это, делать это. Но у меня не было времени на самопоедание! Я скинула его ноги с кровати, он повис на петле - всё как надо. Вновь сверилась с часами, переждала четыре секунды и покинула камеру, беззвучно прокрутила ключом, закрыла замок. Вновь прошла в туалет. Нажала на кнопку в бейдже. Быстро повязала майку на место - под ремень. Сняла перчатки. Успокоилась в быстром темпе. Затем вышла из туалета. Прошла через дверь при помощи магнитной камеры. По коридору прямо, затем направо, по лестнице на второй этаж. Всё это делаю бегом, но не слишком быстро - камеры повсюду. В конце концов, я прошла на свой ночной пост, в комнату видеонаблюдения.
– Альварес, ты что-то долго...
– буркнул бригадир.
– У меня понос, - бросила я, двинув к креслу.
Мужчина засмеялся, причитая:
– Ну, ты в своём духе!
Я глянула на него вскользь, держа руки в карманах и сжимая их в кулаки.
– Теперь всё нормально?
– уточнил он.
– Да, я справлюсь.
– Тогда, удачного дежурства, - бригадир развернулся к двери, вскоре покинув комнату. Я достала руки из карманов - они дрожали с неистовой силой. Я вся дрожала. Радовало лишь то, что в комнате видеонаблюдения... эм, видеонаблюдение не велось. Вот такой парадокс. Я выдохнула, рыкнула, встряхнула руками. Потом нервно закурила. Отыскала припрятанную тут самой Мишель фляжку с коньяком, сделала пару глотков. Кем я стала теперь? Кем?! Да, я убила убийцу, я убила суку, сволочь, козла! Но я убила человека какого-никакого. Да, я и прежде убивала людей, но никогда не делала это так. Продуманно, хладнокровно, не на эмоциях и не по долгу службы. Предумышленно. Кем я стала? Где эта чёртова граница?! Я не вижу её, Господи... Я не знаю, кто я, кем стала...
Спустя пятнадцать минут и две сигареты, я избавилась от тремора. Несколько утихомирилась. Чтобы не подставлять Мишель, да и в принципе не вызывать никаких подозрений, мне придётся провести эту ночь в тюрьме. Я просмотрела видеозаписи, удостоверяясь в том, что мой сбой сработал. Его можно заметить, только если приглядываться: во время ночной съёмки тёмного коридора на секунду стало ещё темнее, а потом вновь показался коридор. Запись длилась три минуты сорок шесть секунд, вошла в общий хронометраж видеонаблюдения. Никто не будет приглядываться, расследовать это дело - всем здесь глубоко насрать на Кинга. Утром они его найдут, скажут, что он сам повесился. Кто-то будет рад, остальным будет плевать. А потом в газете появится статья «Заключённый тюрьмы повесился в своей камере». Дело закрыто...
Около получаса я вертелась на кресле, разглядывая спокойные коридоры тюрьмы и размышляя над собственной жизнью. Инертно вертела кулон между пальцами. Он изменился: колбочка, что раньше была наполнена красным свечением, а после воскрешения Люка опустела наполовину, две недели назад заполнилась золотым свечением. И золото не слилось с красной магией Лидии - так двумя слоями колба и осталась заполненной. Что это значит, я не знаю, но намерена выяснить в ближайшем будущем.
Я. Совершила. Умышленное. Убийство. ЧЁРТ! Но разве ж у меня был другой выход? Я не оправдываю себя ни в коем разе. То, что я сделала - плохо, я знаю это. Я заслуживаю наказания. Хоть и я сделала это во избежание будущих жертв и только. Я не получила удовольствие от убийства, я не испытала облегчения после его смерти, это не было местью. Я лишь сделала то, что делает бригада особого назначения - предотвратила катастрофу. Она обязательно произошла бы, обязательно! Я вдруг поняла, что закон не всё решает. Я узнала, что Укус не всех видит. Кинг восемнадцать лет скрывался у них под носом. Он не смог выкрутиться лишь благодаря мне, и, если бы я его не убила, то он бы сбежал и вернулся бы к своей деятельности. Только я могла всё это провернуть... маленькая девочка,
Ночь прошла. Смена Мишель до семи утра, но поскольку в тюрьме подъём в семь утра, она вынуждена немного задерживаться, проводя утреннюю проверку. Отворяя камеру Кинга, я почти не играла удивление и страх. Мне действительно было страшно видеть Кинга таким и понимать, что это моих рук дело. Потом провели экспресс-расследование, быстро подтвердили то, что Кинг повесился сам, о чём свидетельствовал наклон удавки. Со мной разговаривали, спрашивали, что я видела, слышала, подозревала. Затем просмотрели видеозаписи и не заметили щелчка. Да им плевать - я ведь уже говорила. В девять часов уже всех распустили, дело закрыли.
Служебная развозка довезла меня до автобусной остановки неподалёку от дома Мишель. Я шла медленно, позволяя автобусу уехать, свернуть за угол. К этому времени я перешла через дорогу. Прошла во двор, подошла к подъезду дома, в котором живёт Мишель. На меня вышла соседка, спросила, что да как, я ей ответила сухо, прошла в подъезд. Немного подождала, затем сняла часы, вышла из подъезда. Села в машину, на которой привезла вчера пиццу, и уехала. Вскоре я заехала к знакомому в автосервис. За четверть часа он выкрутил временные номера и вернул на прежнее место старые, затем смыл краску с машины, сделав из чёрного форда снова бордовый. Я отдала ему вторую часть обещанной за работу суммы и поехала домой.
Пройдя в свою квартиру, я сразу же села за ноутбук. Залезла в базу данных управления, отыскала все дела, связанные с Деккером, и принялась их штудировать. На это ушёл не один час. Деккер в принципе был весьма интересным персонажем, он был, я бы сказала, весьма публичной личностью. К примеру, я убила человека тихо, а вот Деккер делал это с шумом. Устраивал теракты, собирал армии, призывал агентов сломить устоявшуюся систему. Но в некоторых делах он фигурировал, как абстрактная фигура, мол, видимо, это был Деккер - почерк совпадает, но не стопроцентно. Такие дела я отметала в сторону, поскольку мне было ясно, что здесь на него просто валили шашки, а это, к сожалению, происходит довольно часто. Таким образом, я отрыла множество историй, к которым стопроцентно причастен Деккер. Порой он всё делал сам, порой делали его ребята, но строго по его указке (как в клубе с Мигелем). Деккер был повинен не только в убийствах одиночек или группы агентов, но и в терактах, взрывах различного размера, где погибали и невинные люди - так сказать, просто мимо проходившие. Среди жертв Деккера были и визарды и люди, агенты Укуса и беглецы. Несколько часов я вчитывалась в отсчёты агентов, ведущих дела, разглядывала фотографии с мест преступлений, где кровавыми кусками мяса становились порой даже беременные женщины и маленькие дети. Мне стало настолько противно, что я отложила ноут в сторону. Пошла на кухню, сделала себе кофе со сливками. Покурила, перекусила бутербродом. Немного абстрагировалась от того, на что пришлось пялиться несколько часов, а потом попробовала посмотреть на всё это дело под другим углом...
Мне вспомнились все слова Томми, произнесённые им и перед собственной казнью и в моих видениях. О том, что произойдёт лишь то, что суждено. О том, что Бога нет. О том, что он осуществляет свою судьбу, влияет на чужие судьбы. На судьбы всех, кто даже не знает о его существовании, или знает, но считает его не тем, кто он есть на самом деле. Кто же он есть? Эти слова аукаются в моей голове: считают меня не тем, кто я есть. Уилл спросил его - ты должен был убить тех, кого убил? И Томми ответил - да. Но, почему он должен был их убить? И почему тогда он не убил, а отправил в Африку, тех агентов, явившихся по его душу? Почему не убил всех, кто приехал тогда с Уиллом? Он убил Мигеля... суку, каких поискать. Он собрал всех нас в Рио, говорил о том, что все, даже прохожий на дороге, играет свою роль. Тогда я представила себе: допустим, мне нужно убить несколько человек. Я заставляю их собраться в одном месте, я могу это сделать, ведь я вижу будущее. Собираю их, допустим, в магазине, взрываю его. Дело сделано. Но, зачем мне их убивать? Потому что я псих? Это вряд ли. Если учитывать то, что сказал Томми в моём сне, то выходит, что он не был злодеем. Конечно, можно не верить его словам, но. Кем бы мог стать Томми с его возможностями? Он всё знал, обо всех и обо всём. Он видел то, чего не видели другие. Он должен был знать - кто станет злодеем, или кто уже злодей, но тщательно скрывается в толпе. Мать твою!