Кольцо судьбы. Том 2

Семёнова Диана

Вернувшись к ноуту, я уже стала штудировать не места преступлений, а личные данные жертв Томми. У всех и у всего есть история. Жертвы были абсолютно разными на вид: мужчины, женщины, редко - дети, визарды и люди, агенты и беглецы, все разного возраста, внешности. Не было никакой системы, которую можно наблюдать в делах серийных убийц. Но я продолжала рыть, на самом деле, я знала, куда залезть и что нужно найти...

Начну с небольшого предисловия. Для примера возьмём нашу ситуацию: вот ты - агент Укуса, кругом одни шпионы, все в масках - маскарад жизни. Возле тебя работает серый страшный волк в овечьей шкуре, но, допустим, ты о нём ничего плохого и не думаешь. Один из лучших сотрудников, добросовестный, правильный - все дела. Но поступает тебе тревожный звоночек. Может, увидел ты его с подозрительными лицами или сказал он что-то, что заставило тебя задаться вопросом -

а не сука ли он? И ты начинаешь рыть. Скорее всего, ты не сможешь доказать факт его причастия к чему-то нехорошему, но ты сможешь удостовериться в том, что он не чист. Мы уже знаем, например, что ребята Кинга провоцировали конфликты, в которых он разбирался, чтобы быть замеченным и пойти на повышение. Так что, если бы ты стал рыть под Кинга ни с чего, то дела, которые он вёл, показались бы тебе слишком чистыми. Сработано слишком круто, как в кино. Одно дело, второе, пятое, десятое - он прямо ас! Бьёт рекорды раскрываемости, и такие богатые дела к нему прямо в руки идут. Он чёртов волшебник! Понимаете, о чём я? Если бы я начала рыть под Кинга, то я бы нашла эти самые звоночки. Но я не рыла под него потому, что на самом деле для такой личности - для волка в овечьей шкуре - главное, не чистота его тёмных делишек. Главное - не привлекать лишнего внимания. Вырабатываешь стратегию и живёшь по ней, не подаёшь вида, ты непоколебим. Особенно не выделяешься, но и тенью быть нельзя - не заметят и не повысят. Кинг выработал тактику и существовал так много лет - он славился, как лидер, идущий по головам, но при этом мало, кто задавался вопросом, а как же у него получилось раскрыть то или иное дело. Просто решили, что он в этом деле ас. Потому что он не делал чего-то нового, запредельно крутого. Он расследовал типичные дела, никому и в голову не приходило, что он же эти дела создавал. Этот трюк «вычислить суку» срабатывает лишь тогда, когда ты начинаешь под него рыть. Поскольку в остальное время ты к нему не приглядываешься - он не подаёт вида, и все вы так спокойно существуете в этом мире маскарада.

Путём таких вот расследований, я выявила целый ряд нечистых на руку агентов, нечистых в различной отрасли - начиная с серьёзной коррумпированности, способной спровоцировать эффект бабочки, и заканчивая убийствами. Догадайтесь, что стало с этими агентами? Верно, они погибли с подачи Деккера. И, разумеется, они ушли в мир иной в статусе действующих агентов Укуса - правильных, величественных, как правило, занимающих не последнее место в управлении. Томми убивал таких, как Кинг. И не только. Дальше - круче! Я просидела за всем этим около суток, и, возможно, я не обо всех жертвах знаю, но большую часть информации я проштудировала вдоль и поперёк. Жертвы Деккера делились на три типа: продажные агенты управления, злостные преступники-беглецы, тяжелобольные люди и визарды. Я не смогла отыскать причину только у двух убийств - ребёнок шести лет и подросток четырнадцати лет. Они погибли при терактах, казалось бы, случайно. Но, учитывая обстоятельства, мне очень сложно поверить в случайность. Агенты, которых убил Деккер, были на руку не чисты, искусно скрываясь в толпе. Беглецы, которых убил Деккер, были заядлыми преступниками - не мелкими воришками, а, как правило, убийцами. Намного меньше жертв насчитывалось среди детей, беременных женщин, просто прохожих, погибших случайно в результате теракта. Все они (за исключением ребёнка и подростка) были либо далеко не ангелами, либо смертельно больны. И я уловила такую тенденцию: кто был болен, умирал во время теракта быстро, как можно менее болезненно. В большинстве своём они были застрелены. Смерть, конечно, в любом проявлении ужасна по сути своей, но всё же в сравнении с тем, что в ближайшем будущем кто-то будет неделю харкать кровью из-за рака лёгких... лучше быть застреленным в бою, мне кажется. Хотя это одна из извечных тем для дискуссий. Не скажу, что я полностью поддерживаю и оправдываю Томми. Могу сказать лишь то, что каждое его убийство было осмысленным, он видел веские основания для смерти каждого человека, даже того, кто (казалось бы) совершенно случайно оказался в общественном месте во время террористического акта. Так и рухнул мой мир в одночасье. Карты крыты, господа... Деккер был лишь образом, маской Томми. Не ангел и не бес, Томми был тем, кем и я стала... чистильщиком.

Глава 17

4 апреля 2014 года...

Я сидела в машине, наблюдая за проплывающими ночными улицами пригорода за окном. Район был спокойным, улицы украшали фонари, каменные пешеходные дорожки, скамейки, деревья

и кусты. Здесь не было супермаркетов, были только магазинчики, в это время суток уже не работающие. Машины практически не ездили по дорогам сейчас, в большинстве домов не горел свет. Людей на улицах было очень мало, а те, кто проходил мимо, как правило, с собаками гуляли.

– Ты изменилась, - произнёс Чейз, сворачивая на другую улицу, ещё спокойнее прежней, хоть и казалось, куда уж спокойнее.

– Разве?
– нахмурилась я, несмотря на то, что это было правдой, просто я не думала, что это будет заметно. Чейз мыкнул, закивав.
– В худшую сторону?

– Не знаю, - хмыкнул Ник.
– Сложно сказать, стала ты хуже или лучше, я даже не знаю, что именно поменялось, просто ты стала другой. Может быть, ты просто стала собой...

Я подозрительно потемнела при косом взгляде на напарника.

– Говорят, - пояснил он, - что мы не меняемся, мы просто всю жизнь ищем себя, идём к себе, в конце концов, становясь таковыми, какими нас задумывали. Становимся собой.

Я мыкнула, саркастично качая головой. Томми говорил о том же самом, но мне не нравится эта теория. Ведь это значит, что мы ничего не решаем, всё написано до нас. Да и если мы с Томми задумывались как чистильщики-убийцы, то, что не так с этим миром вообще?! Это не нормально, быть убийцей, даже если ты совершаешь убийство из благих намерений.

– Так что-то случилось?
– спросил Ник.
– Или ты просто проснулась не такой, какой была вчера?

– Ну, знаешь, - я пожала плечами, - меня немного выбила из колеи вся эта ситуация с Кингом. Он ведь был нашим боссом...

Ник понимающе покачал головой. Пригляделся ко мне то ли с подозрением, то ли с интересом.

– Знаешь, Ли? Я давно понял, что по жизни ни о чём и никогда нельзя жалеть. Люди говорят, мол, если бы можно было вернуть всё - я бы поступил иначе. Но это вряд ли. Даже, если ты сделал величайшую глупость вселенной, на тот момент это тебе надо было, и ты не поступил бы иначе. А значит, и жалеть об этом не имеет смысла. Ты такой есть, сделал глупость, значит, дурак, но ты с этим уже ничего не поделаешь. Остаётся лишь смириться. Ты не должна жалеть ни о чём, что когда-либо пришло тебе в голову.

Я не жалею о том, что сделала. У меня ведь не было выбора, и я хорошо подумала, действовала не в состоянии эффекта. Я не жалею, но... знаю, что поступила плохо. Только я не хочу вернуться назад и всё изменить. Если только мыслить масштабно, я хотела бы вернуться в далёкое прошлое и не дать родителям Кинга его зачать. А может быть даже, я бы предотвратила собственное рождение, чтобы мне вовсе не пришлось пройти через всё это дерьмо. Чтобы мне не пришлось ломать себя, менять, быть сильной. Мне жаль саму себя. Мне жаль ту девочку, которая выросла и стала мною. Мне и без Кинга на счету давно светит ад, ведь я убивала людей прежде...

– А если я сделала... нечто ужасное? Нечто, способное поменять отношение окружающих ко мне...

– Не важно. Ты подумала прежде, чем сделать это?
– уточнил Чейз. Я сомнительно кивнула.
– Ты хотела это сделать?

– Видимо.

– Значит, так надо было. Не парься, нервные клетки не восстанавливаются.

Я хмыкнула, отведя взгляд к боковому окну:

– А если я убила кого-то, мне тоже не стоит париться? Тогда, что меня будет отличать от социопата-убийцы?

Чейз помолчал немного.

– Кого ты убила?

Я глянула на него искоса, не ответив. Чейз хмуро перекатил глазами, вскоре поменявшись в лице. Он понял. Тут-то его отношение к ситуации резко изменилось. Теперь уже он хотел бы, наверно, дать мне другой совет.

– Я предотвратила катастрофу.

Чейз сглотнул, неуверенно закивав. Не знаю, осуждал ли он меня, наверно, он, как и я понимал, что это плохо, и в то же время... иначе было никак...

– Мне жаль, что... тебе пришлось это сделать...
– сказал Чейз, словно, как и я, жалея прошлую Селин. Я взяла грех на душу, и мы оба это понимали. Сама себе выстроила путь далеко не в рай. Я обречена. Ни мне, ни Чейзу, никому не жаль Кинга. Всем жаль лишь Селин...

– Кто-то должен, - отозвалась я, возвращаясь лицом к окну.

Через полминуты Чейз откашлялся, паркуя машину перед перекрёстком.

– Вроде здесь, - сказал он, приглядываясь к табличке с названием улицы. Я огляделась: через дорогу, позади нас, шестым в ряду стоял коричневый двухэтажный домик, отделанный панелями под кирпич. Крышу украшала глиняная черепица, выглядящая как шоколад. Домик казался красивым и уютным, к нему прилегал небольшой участок, ограждённый метровым деревянным забором. Свет в доме горел, но только на первом этаже.