Колдовская метка
Шрифт:
– Что это? – удивился Стейнер.
– Ворон, – объяснила Хьелльрунн. – Видимо, в честь Се или Вентера.
Стейнер нахмурился.
– Снова твои сказочки?
– Се и Вентер – вороны Фрейны.
– Значит, корабль не имперский, – решил Марек.
– Старые боги у них не в почёте, – добавил Стейнер.
– Богини. Не боги. Фрейна – богиня. – Хьелльрунн закатила глаза. – Покровительница зимы, мудрости и смерти.
Народ высыпал из домов и лавок, чтобы поглазеть
– Все имперские корабли сейчас должны быть на юге, – вспомнил Марек. – Терзают Шанисронд и сопровождают торговые суда в Пепельный залив.
– Наверное, пираты, – с улыбкой сказал Стейнер, чтобы подразнить сестру.
Хьелльрунн оглядела город и поморщилась.
– Интересно, сколько они дадут за глупого недоучку-кузнеца?
– Раз не умею читать – сразу глупый? – прорычал юноша сквозь зубы.
– Больно тихие для пиратов, – заметил отец. – Думаю, просто решили подлатать судно, – добавил он и, развернувшись, побрёл вверх по склону.
– Ну и кто же это тогда? – спросил Стейнер вдогонку. Долго ещё среди жителей не утихнут разговоры о фрегате.
– Не знаю. – Марек нахмурился и откашлялся.
Хьелльрунн остановилась и оглянулась. Она смотрела отрешённо, будто видела нечто, недоступное глазам брата. С таким взглядом она возвращалась из лесов и говорила о старых преданиях.
– Быть беде, – заявила девушка. – Добром это не кончится.
Слова звучали холодно и безжизненно, словно вторили небу над головой. Хьелль обернулась к Стейнеру, и он с трудом подавил дрожь. Было в его сестре что-то странное, чему не подберёшь названия, и он боялся, что правда очень скоро откроется.
– Эй, Стейнер! Привет! – Кристофин стояла на пороге таверны и озорно улыбалась, скрестив на груди руки.
Она была ровесницей молодого кузнеца, училась лучше всех и никогда не грубила старшим, правда уже два года как окончила школу.
Тусклый день выцветал, и на побережье опустилась тишина, будто все четыре ветра выжидающе затаили дыхание.
– Привет, – отозвался Стейнер. – Работаешь?
– Как обычно. Расплачиваюсь за то, что родилась в семье трактирщика.
– Дядя здесь?
Кристофин кивнула.
– А ты только ради него заглянул?
– Никогда не знаешь, с кем столкнёшься в таком месте, – пожал плечами юноша.
Они обменялись улыбками, и Стейнер задумался, о чём ещё заговорить. Некоторое время дочь трактирщика разглядывала его, но вскоре отвела взгляд.
– Что тебя выманило на улицу в такой холод?
Кристофин кивнула в сторону гавани, где горели огни корабля, будто звёзды рассыпались в море.
– Наш новый приятель, хотя его, конечно, уже не видно.
– Какие новости? – спросил Стейнер.
– Хуже не придумаешь, – ответила
– Имперцы?
– Наверняка Синод, – предположила Кристофин. – Припозднились они в этом году.
– Значит, Испытание, – понял Стейнер, думая о сестре. В этом году ей предстояло пройти ритуал в последний раз, но мысль не утешала. – Впустишь? Или мне замёрзнуть насмерть? – Юноша через силу улыбнулся.
– А если вход платный? Скажем, один поцелуй? – Кристофин склонила голову к плечу.
И откуда вдруг такой игривый тон? Конечно, молодой кузнец на неё заглядывался. Как и весь Циндерфел.
– Больше у меня ничего и нет, – ответил Стейнер.
– А пиво? Чем за него платить собираешься?
Юноша побренчал мелочью в кармане.
– А может, и есть.
Кристофин спиной толкнула дверь, и Стейнер ощутил укол разочарования – видимо, поцелую всё-таки не быть.
В таверну набилось полно разномастного народу от старых морских волков до розовощёких юнцов. С потолочных балок свисали яркие лампы, а нос приятно щекотала смесь пивного духа и застарелого табачного дыма.
– Он там, – указала Кристофин.
Они протолкнулись через плотную толпу моряков в дальний угол, где в уединении сидел дядя Вернер.
– Привет тебе, юный Стейнер!
Закинув ноги в тяжёлых ботинках на стол, Вернер чистил ногти коротким ножом. Это был светловолосый человек с лицом, глубоко побитым ветрами и дождём, и остриженной бородой не в пример большинству мужчин в Циндерфеле.
– С возвращением, бродяга, – ответил Стейнер.
– Садись. Или падай на стул. Выглядишь неважно. Марек тебя не кормит?
– Денег нет, на еду едва хватает. Ну, ты знаешь.
Вернер поднялся и неуклюже приобнял юношу.
– Кристофин, пива моему племяннику и тарелку рагу с хлебом. На эти кости не помешает нарастить немного мяса.
Девушка приостановилась и оглядела молодого кузнеца с ног до головы.
– Это точно.
Она растворилась в толпе, но Стейнер упрямо искал её взглядом.
– Вот так Фрёйины штучки! – воскликнул Вернер. – Меня не было всего неделю, а ты успел охмурить Кристофин. Я не осуждаю, не подумай.
– Тише ты! Я пока не предложил ей встречаться, – шикнул Стейнер и подался вперёд. – Мы скучали. Я скучал. Где ты был?
– А, да так. – Вернер отпил из кружки. – Ничего интересного. Возил копчёную рыбу в Хельвик.
– Хельвик? Местный рынок уже не годится?
Вернер только улыбнулся. Расспросить подробнее его племянник не успел – подошла Кристофин с видавшим виды деревянным подносом и такой же потрёпанной пивной кружкой.
– Спасибо, – поблагодарил Стейнер.
– Скоро принесу рагу, – обещала подавальщица и вновь затерялась среди посетителей.