Колдовская метка
Шрифт:
– Вид у тебя, будто плечами весь мир подпираешь, – заметил Вернер.
– Волнуюсь за Хьелльрунн, вот и всё. Со дня на день пройдёт Испытание. Никаким колдовством она, конечно, не владеет, но вечно болтает о богинях и знаках… Людям становится не по себе. – Стейнер уставился в кружку. – И мне тоже.
– Хоть бы на год оставили нас в покое, – почти прорычал дядя. – Нордвласт – не часть Империи.
– Можно подумать, это им когда-то мешало.
Синод обшаривал все города и деревни на континенте Винтерквельд и даже
– Зачем мы их пустили? – недоумевал Стейнер. – Почему год за годом позволяем отбирать наших детей? Почему до сих пор не взбунтовались? Пусть Марек дальше уклоняется от разговора, а я уже взрослый и хочу честных ответов.
– Честных ответов, значит? – пробормотал Вернер. – Обожжённые республики не входят в состав Империи, и такова цена, чтобы сохранить независимость. Никто из нас не выстоит дольше пары месяцев против вторжения имперцев.
В очаге плясало пламя, и, глядя на него, они потягивали пиво и воображали ужасы войны, разграбленные города и деревни. Мысли Стейнера вернулись к сестре.
– До чего же она… странная – все эти амулеты из веточек и вороньи перья. Вылитая ведьма, а ведь я её брат.
– Брат не называет сестру во весь голос «ведьмой».
– Прости. – Парень огляделся, но рыбаки и местные жители большей частью говорили о своём.
– Всё будет хорошо, – пообещал Вернер, и Стейнеру хотелось верить в это.
– Уже пару десятилетий здесь не встречалось колдовских меток.
Не успел молодой кузнец закончить фразу, как тут же вспомнил сестру, девочку с копной нечёсаных волос и отстранённым взглядом. С какой тоской она смотрела на красный корабль. Жуткое чувство, что Хьелль провалит Испытание, впилось в Стейнера ледяными пальцами. Зоркие станут вынюхивать, объявят, что она осквернена драконьей силой, и больше они её не увидят.
– Одно и то же каждый год, – заметил дядя. – Циндерфел – последняя остановка на пути Синода во Владибогдан.
– Владибогдан? – нахмурился племянник. – Где это?
– О, Фрейна! – Вернер крепко зажмурился и вздохнул. – Об этом помалкивай. Хотя ты и так не из болтливых.
Он придвинулся ближе и огляделся, проверяя, чтобы никто не подслушивал.
– Остров Владибогдан лежит в двадцати милях к северо-западу от Нордвласта.
– Первый раз слышу, – тихо прошептал Стейнер, подавшись вперёд.
– Ещё бы. Этот крупнейший из Северных островов является грязной тайной имперцев. Туда забирают детей с колдовским знаком и очищают их. – Лицо Вернера исказилось муками, и юноше почудился влажный блеск в уголках дядиных глаз.
Стейнер прекрасно знал, что означала «чистка». На Винтерквельде ненавидели отмеченных колдовским знаком людей и избавлялись от них, хотя никто точно не знал как. Одни утверждали, что им отрубали
– Откуда же тебе известно об этом тайном острове? – шёпотом спросил Стейнер.
– Я рыбак, – ответил Вернер, избегая смотреть племяннику в глаза. – Порой мы заходим слишком далеко в море.
– На двадцать миль?
Дядя выдавил улыбку.
– Может, я участвовал в набегах на имперские корабли? Может, я был пиратом? – Он осушил кружку и, поднявшись, взял плащ.
– Значит, детей забирают на Владибогдан? – допытывался Стейнер, но Вернер приложил палец к губам.
– У меня дела.
– Ночью?
– Так точно. Дурная голова ногам покоя не даёт, знаешь ли. Береги сестру. Увидимся завтра.
Моряк пересёк комнату, на ходу пожимая руки и похлопывая знакомых по спинам, и исчез.
– Выглядишь так, будто потерял топор, а нашёл нож, – заметила Кристофин.
– Не уверен, что нашёл.
Девушка выставила на стол две миски с рагу и плошку с хлебом, а затем, к удивлению Стейнера, села и принялась есть.
– Я ненадолго, – заверила она. – Умираю от голода, а тебе, кажется, не помешает сотрапезник.
Юноша рассмеялся.
– Сотрапезник? Будто с торговцем говоришь.
– Ты ведь кузнец.
Стейнер улыбнулся и придвинул миску.
– Что с Вернером? Он сегодня на себя не похож.
– Наверное, волнуется за Хьелльрунн, – ответила Кристофин. – Они ведь близки.
– Она вечно выпрашивает у него истории про Фрёйу и Фрёйну, таинственных воронов и древние войны. Детские сказочки. Не скажешь, что ей уже шестнадцать.
– Не скажешь, – согласилась дочь трактирщика. – Приглядывай за ней, пока корабль не ушёл, ладно?
Стейнер кивнул, удивлённый, как серьёзно прозвучал голос Кристофин.
– Вообще-то я пришла не для того, чтобы о твоей сестре говорить.
– О чём же тогда? – Он вынырнул из собственных мыслей и теперь барахтался на поверхности беседы.
– А ты не часто болтаешь с девушками, да? – заметила Кристофин.
– Я вообще не часто разговариваю с людьми. Моя компания – это молот и наковальня.
– Может, немного медовухи развяжет тебе язык?
Стейнер взглядом проследил, как она шла по таверне, охваченный восторгом и смущением. День выдался занимательный. Похоже, вечер получится не хуже.
2
Хьелльрунн
«Соглашение с Обожжёнными республиками дало Сольминдренской империи право проводить Испытание по всему Винтерквельду. Нелегко отнимать детей у родителей, но всякий ребёнок опасен. В такие времена велика угроза восстания, и сила Зоркого – в большом войске. Всякое сопротивление должно безжалостно подавляться, а жестокость встречаться беспощадностью».