Колдовское наваждение
Шрифт:
Итак, она убедилась, что любит Эмиля, а он ее — нет. Но она обязана как жена сделать все для его выздоровления, вне зависимости от того, желает он или нет. Ей придется действовать решительно и неумолимо. Прежде всего, его надо забрать из дома отца, где семья, потакая больному, только вредила ему.
Но как забрать Эмиля без его согласия?
Внезапно ее осенило! Теперь она знала, как пробудить Эмиля к жизни, разбить броню его безразличия к собственной судьбе и судьбе его родных.
Он,
ГЛАВА 17
Патриция быстро убедила Генриха Миллера, что открывать новый магазин нужно в ее родном Новом Орлеане. Она обратила его внимание на то, что после войны там многие разорились, поэтому и земля, и рабочая сила, необходимая для постройки магазина, будет очень дешевой.
Когда Генрих Миллер задумался над ее предложением, она добавила, что Новый Орлеан всегда был центром Юга, куда — рано или поздно — опять начнут стекаться богатые люди, и, кроме того, как и раньше, с плантаций будут приезжать за покупками.
— Знаешь, — с энтузиазмом сказала Патриция, — мы сможем открыть там роскошный магазин, где будут продаваться последние модели одежды, кружева, фарфор и драгоценности. Сейчас есть множество людей, разбогатевших на спекуляции во время войны, и мы сможем помочь им потратить свои деньги. Я устрою там «Парижский салон», где будут работать обедневшие аристократки из Французского квартала и где будем шить новые модели по парижским журналам. И, конечно, все наши обычные товары с простой обувью, одеждой, тканями, и еще обязательно нужна будет секция со скобяными товарами — гвозди, молотки, инструменты. Люди непременно начнут восстанавливать разрушенные войной дома, и все это быстро пойдет в ход. Ты будешь совершать закупки на фабриках Севера и снабжать товарами магазин в Новом Орлеане. Я уверена, что у него большое будущее.
Генрих внимательно выслушал все ее аргументы и, признав их убедительность, дал свое согласие.
Это был деловой разговор деловых людей, и Патриция завершила его просьбой о повышении ей жалованья, так как она, став хозяйкой крупного магазина, возьмет на себя и большую ответственность. Генрих засмеялся.
— Ты уговариваешь меня открыть новый магазин в твоем родном городе за мой счет, полностью владеть им, да еще и просишь прибавку к жалованью? — сказал он и опять засмеялся, хотя в глазах его мелькнула печаль. С реализацией этой идеи Патриция обретет еще большую независимость, и, возможно, будет для него потеряна навсегда.
— Хорошо, — сказал Генрих, — а теперь давай договоримся о разделе прибыли. Пополам тебя устраивает?
Патриция улыбнулась и протянула ему руку.
— Хорошо! — ответила она. Генрих пожал ее руку и, на мгновенье задержав в своей руке, очень серьезно сказал:
— Патриция, мне очень трудно будет пережить твой отъезд, но я искренне желаю тебе успеха. Я надеюсь, даже, что это принесет тебе счастье.
Грустно улыбнувшись, Патриция
— Сомневаюсь, что это принесет мне счастье, но я это должна сделать.
— Дай мне знать, если будет нужна моя помощь, я всегда приеду к тебе, — сказал Генрих.
— Всегда буду помнить о твоей дружбе, Генрих. Я никогда бы не смогла ничего достичь без твоего участия.
Она закончила разговор и вышла из кабинета, а Генрих Миллер долго смотрел ей вслед и думал, что, кажется, она навсегда уходит из его жизни.
* * *
Заручившись согласием и обещанием помощи от Генриха Миллера на открытие магазина в Новом Орлеане, Патриция стала активно готовиться к отъезду.
Она заказала билеты, оплатила все счета, помогала служанке паковать вещи, решала все возникавшие по ходу дела проблемы. Она не сделала только одного — не сообщила Эмилю о своем предстоящем отъезде и о том, что она забирает его с собой. Эту проблему, самую сложную, она отложила на последнюю минуту, рассудив, что чем меньше у Эмиля будет времени на сопротивление, тем будет лучше для всех.
Наконец, когда сборы практически были завершены, Патриция отправилась к отцу Эмиля и рассказала ему о своих дальнейших планах. Она посвятила мистера Шэффера в то, как она собирается лечить Эмиля, и легко доказала ему, что мягкость и снисходительность его и Фрэнсис не только навредили ее мужу, но и очень скоро превратят его в полного инвалида. Отцу Эмиля было очень трудно признать правоту Патриции, но она была очевидной. Кроме того, он прекрасно видел, что тяжелая обстановка в доме отнюдь не улучшала угнетенное состояние сына. После признаний Фрэнсис он категорически отказался ее видеть, и та была близка к полному отчаянию.
— Только почему ты хочешь увезти его в Новый Орлеан? — спросил мистер Шэффер.
— Доктор рекомендовал ему сменить климат на более теплый. Это поможет его выздоровлению, — ответила Патриция. — Кроме того, я очень надеюсь на то, что тетушка Моника, о которой я вам рассказала, поможет Эмилю.
Мистер Шэффер тяжело вздохнул. Патриция была женой Эмиля и имела законное право распорядиться его дальнейшим лечением. Она была права, говоря, что Эмиль катится к гибели, и они не в силах его остановить. Патриции предстоит одной попытаться исправить то, с чем они не справились все вместе.
— Хорошо. Я согласен. Возможно, Эмилю станет там лучше. Я надеюсь, что ты спасешь его, — завершил их важный и трудный разговор мистер Шэффер.
Объясняться с Эмилем Патриция пришла в дом Шэфферов только за два дня до отплытия.
Для этого решающего визита она постаралась выглядеть как можно более эффектно и добилась своего. Она надела к шелковой темно-зеленой блузе с высоким воротничком новую юбку, волосы стянула в узел на затылке. Перчатки и шляпа с широкими полями дополняли туалет строгой деловой женщины — именно так она хотела выглядеть сегодня.