Колдовство любви
Шрифт:
Поведение наглеца изрядно разозлило девушку и, передернув плечами, она задрала повыше подбородок.
– Мне известно, что ты плохо знаешь, где твое место, евнух.
– В данный момент – возле тебя, моя повелительница.
Схватив руку девушки, Мехмед повернул ее ладонью вверх и прикоснулся к ней теплыми губами. У Лали перехватило дыхание и пересохло во рту. Яркие утренние лучи обожгли лицо и грудь, а тело закричало о том, что виной этому не солнце, а поцелуй юноши.
– Я слышал, что дочь Ибрагим-паши весьма ученая особа, но, похоже, наука любви ей еще неизвестна?
От
– Оставь меня!
– Ты не ответила на мой вопрос, – жаркое дыхание согрело ее ухо, и легкая дрожь пробежала по телу девушки.
В неописуемой панике Лали отшатнулась от юноши и уставилась на него непонимающим взглядом. Что же такое происходит? Почему ее уже второй день подряд пытаются соблазнить евнухи? Не иначе, как все это – происки Зары. Эта змея неслучайно намекала Лали на недостатки в обучении. Похоже, теперь старшая жена вознамерилась погубить ее при помощи этого юноши, ведь паша собственноручно убьет приемную дочь, если узнает о том, что она позволила себя соблазнить. Выбор Зары, пожалуй, даже удачен: вблизи искуситель показался Лали более приятным, нежели издали: кареглазый, с мягкими ласковыми губами, изгибающимися в коварной усмешке, но красота его была слишком порочной. Если быть честной, то Лали больше по душе светлоглазый Селим.
Воспоминание о нем заставило девушку опомниться и сердито нахмуриться. Как можно уподобиться наложницам, обделенным вниманием Ибрагим-паши!..
– Я жду… – мягкие губы Мехмеда касались ее шеи. Легко отстранившись, Лали холодно поинтересовалась:
– О чем ты?
– Известна ли тебе наука любви?
– Я не обязана отвечать тебе, – резко бросила она и направилась к лестнице.
Но юноша рывком повернул ее лицом к себе. Его теплые пальцы скользнули по нежной девичьей шее и нечаянно задели золотую цепочку с тоненьким крестиком.
– Ты – христианка?!
– Как ты смеешь, – вырвав крестик, девушка сердито потерла шею в том месте, где чужие пальцы обожгли кожу. – Ты забываешься, евнух! Тебя накажут за наглость!
– Если наказание будет исходить от твоих нежных ручек, я буду счастлив, – рассмеялся наглец.
Не желая продолжать глупый разговор, Лали поспешила покинуть веранду. Но не успела сделать и десятка поспешных шагов по лестнице, как внезапно одна ее туфелька соскользнула с ноги, и девушка от неожиданности едва не упала.
Ее удержали руки Мустафы. Сын Зары любил выскакивать внезапно из темноты маленьких коридоров, но впервые Лали не испугалась его неожиданного появления.
– Кто этот наглец? – юноша сердито уставился на неприятно ухмыляющегося Мехмеда.
– Маруф-ага велел мне приглядывать за любимой дочкой Ибрагим-паши, – с нескрываемой насмешкой процедил нахальный евнух и властно скрестил на груди руки. – Мало ли что может случиться…
– Поэтому ты смеешься над падением своей госпожи? – хмыкнул Мустафа.
Юноши мрачно уставились друг на друга. Лали с удивлением смотрела на дерзкого евнуха, не склонившего голову перед сыном хозяина. Мало того – взгляд Мехмеда стал немигающим, словно у змеи.
– Этого евнуха стоит поучить
– Я запомню сегодняшний день и твои назидательные слова, – евнух соизволил склонить гордую голову. Но Лали показалось, что в словах его затаилась угроза.
– Как видишь, птичка, тебе без моей помощи не обойтись, – Мустафа заносчиво улыбнулся девушке. – Не советую тебе бродить в одиночестве по дому, – высказав свое соображение, юноша кивком головы велел Лали спускаться вниз.
Не желая оставаться наедине с Мехмедом, девушка поспешила исполнить повеление сына Зары.
11
Ближе к полудню установилась невыносимая жара, и жительницы гарема решили провести время в купальне. Лали с удовольствием отправилась вместе со всеми, надеясь избавиться от настырного евнуха, который повсюду сопровождал ее, заставляя испытывать смущение и стыд.
– Ты останешься здесь, – у входа в баню заявила Лали Мехмеду.
– Почему? – он насмешливо скривил губы. – Разве охранникам запрещено входить в купальню?
«Таким наглым вообще нужно запретить находиться в гареме», – хотела заявить Лали, но лишь сердито повела плечом и вошла в баню. И только потом сообразила, что здесь придется раздеться и, следовательно, оказаться полностью обнаженной перед надоедливым мальчишкой. Но отступать она не собиралась, посчитав, что глупо показывать свое смущение перед евнухом.
Помещение купальни было огромным, в центре располагался большой бассейн, а вокруг него находились мраморные ванны и скамьи. Большинство женщин уже давно нежилось здесь. Одних наложниц ублажали маслом и массажем рабыни, другие красавицы лениво растянулись на покрывалах возле бассейна, нимало не смущаясь своих обнаженных пышных тел.
Гюльхар нежилась в теплой воде, лениво сдувая с ее поверхности душистую пену. При появлении Лали и Мехмеда она с любопытством осмотрела их, а затем, грациозно изгибаясь, вышла из бассейна. Услужливая рабыня принялась вытирать госпожу розовым полотенцем, но Гюльхар отстранила служанку и, не стесняясь присутствия Мехмеда, томно потянулась, выставляя на обозрение свое безупречное тело со стройными бедрами и высокой грудью. Евнух окинул ее фигуру взглядом ценителя и едва заметно одобрительно кивнул головой.
Увидев это, Лали слегка поморщилась и направилась к служанке, поджидавшей, ее у ванны с горячей водой. Освободившись от одежды, девушка поспешно нырнула в облако пара и пены, клубящегося над ванной, и пока служанка занималась ее телом, старательно избегала смотреть на Мехмеда. Но когда струйки чистой прохладной воды заскользили по ее волосам и лицу, Лали смахнула влажные капли с ресничек и нечаянно взглянула в сторону нахального юноши. Пылающий мужской взгляд в один миг обжег огнем ее тело, грудь, плечи, живот, бедра… Девушка почувствовала, что тает, словно шербет под прямыми лучами солнца. К счастью, Мехмеда неожиданно заслонила собой какая-то наложница, и это оборвало пересечение взглядов.