Колдовство любви
Шрифт:
– Тебе плохо? – спросила рабыня, угадав неладное по лицу девушки.
– Немного устала.
– Сегодня очень жарко, но купание в бассейне освежит тебя, ханум, – заверила ее служанка.
«Ах, если бы так», – в отчаянии подумала девушка.
– Подай простыню! – потребовала она, стараясь не смотреть в сторону Мехмеда.
Озадаченная рабыня с изумлением смотрела, как Лали заворачивается в шелк.
– А как же купание?
– Нет желания.
Надеясь, что Мехмед устанет от жары и покинет купальню, Лали решила как можно дольше оставаться в бане. Чтобы протянуть время, девушка направилась к женщинам, сидящим
– Ты упадешь в обморок, если не разденешься, – насмешливо проговорила Гюльхар, увидев, что Лали тщательно кутается в простыню.
– Если мне станет плохо, я последую твоему совету.
– Расскажи о Мехмеде, – Замира, вторая жена Ибрагим-паши, придвинулась поближе к Лали. От возбуждения она облизывалась. – Насколько он лишен мужской силы?
Алый цвет мгновенно окрасил и без того розовые щечки Лали.
– Не знаю! – зло буркнула она.
– Лукавишь… – недоверчиво хмыкнула наложница-татарка Чичек. – Он ведь за тобой ходит тенью целый день. Я слышала, что ты приказала Селиму оставить вас вдвоем на террасе. Осторожнее нужно быть, малышка… – она хитренько сузила свои лисьи глаза. – Селим что-то заподозрил, иначе зачем бы ему сообщать о твоих развлечениях Мустафе? Он ведь застал вас наедине на темной лестнице?
Судя по насмешке, Чичек не сомневалась, что Лали и Мехмед затеяли любовную игру. Но при чем здесь Селим?
– Меня не волнуют достоинства евнухов, – решительно заявила девушка.
Но лица женщин расплылись в недоверчивых гадких улыбках.
– Неужели наша невинная овечка не поддалась этому красавцу? – хихикнула Замира, бросив жадный взгляд на Мехмеда.
– А вы заметили, как тщательно Лали скрывает свое нежное тельце от его глаз! Она боится его! И это неспроста. Похоже, Мехмед сумел разбудить чувственность в нашей пташке, – вынесла приговор Чичек.
Лали резко вскочила на ноги.
– Я не боюсь его! – бросила она в лицо наложнице и отважно направилась к Мехмеду, хотя чувствовала, что ноги прирастают к полу…
Остановившись перед евнухом, девушка попыталась спросить как можно равнодушнее:
– Замира, – кивком головы она указала на вторую жену, – хочет знать, насколько ты лишен мужской силы.
– И она послала тебя узнать об этом? – юноша нахмурился. – Похоже, я ошибся, решив, что ты плохо разбираешься в плотских утехах.
– Я выросла в гареме, и для меня не являются тайнами проказы женщин и евнухов, – отважно заявила Лали, не желая выказывать смущение. – Видишь его?.. – она указала подбородком на парня, стоявшего по другую сторону бассейна. – Всем известно, что этот мужчина лишен возможности иметь детей, но некоторые наложницы от него без ума.
– Тебе он тоже доставляет удовольствие? – Мехмед пристально вглядывался в ее глаза, словно пытаясь определить, верно ли его предположение.
У девушки от такого заявления даже колени подогнулись. Да как он смеет!..
– Передайте вашим подругам, что я начисто лишен орудия, о котором они размышляют. Если желаете, могу показать… – руки Мехмеда принялись развязывать узел шаровар.
Лали растерянно заморгала ресницами, а затем испуганной птицей вылетела из купальни, преследуемая злым смехом Мехмеда и визгливым хохотом наложниц.
Хмурый Антонио, сидящий в тени платана, с беспокойством наблюдал за поспешным бегством Лали. Он заметил яркий румянец на
Неожиданное появление шахзаде в доме Ибрагим-паши едва не заставило Антонио выпустить на волю необузданный нрав, из-за которого ему приходилось выслушивать множество нравоучений в родной Италии. В плену строптивый характер пришлось на время затаить, и вот теперь неожиданно проявившаяся ревность приказывала пленнику забыть о благоразумии. Он не мог и не желал помогать Мехмеду. Ему было невыносимо думать о том, что Лали окажется в постели царственного мерзавца.
Впрочем, даже если похотливый наследник Баязида не сумеет добиться Лали, прелестная девушка с золотыми волосами и чарующим голосом, напоминающим о далекой родине, все равно исчезнет из жизни Антонио. Именно это соображение вынуждало Карриоццо раздумывать о возможности побега из Стамбула, хотя эта затея была смертельно опасной.
Сопровождая Гюльхар-ханум на прогулках по саду, Антонио внимательно осматривал устройство ялы Ибрагим-паши. Это был настоящий замок, окруженный высокими стенами и охраняемый стражниками. Бежать отсюда, конечно сложно, но вполне возможно, если заручиться поддержкой Маруфа. Вот только, как воспримет побег сама Лали? Вряд ли она согласится бежать в неизвестность с чужим человеком. И главное – что делать дальше? Как добраться до Италии? Да еще и с украденной из гарема девушкой. Воспаленное воображение рисовало картины одна другой страшнее. Без денег, без знакомств в чужом городе они сразу же попадутся на глаза стамбульской страже. Легко представить, что ждет беглецов: если их поймают, то забьют камнями на месте.
Карриоццо мучительно размышлял о том, во что оказался втянут, подозревая кроящийся подвох в предложении Гюльхар-ханум, и понимал, что нужно отказаться от этой сумасшедшей затеи. Умный человек не впутается в такую историю. Не иначе, как сами небеса решили изрядно помучить ослушника, заставляя участвовать в опасных предприятиях. В наказание за то, что он вздумал оставить родной дом, невзирая на приказ отца образумиться. О, если бы найти возможность все изменить!..
12
Лали напрасно надеялась укрыться от преследования Мехмеда в своей комнате. Устав от слез и волнений, она тихо лежала на диване, ощущая, как спасительный полуденный сон смежает ей веки, и не сразу заметила, что рядом с ней неожиданно возник настырный юноша. Увидев его лицо сквозь дрожь ресниц, девушка сначала подумала, что он всего лишь снится ей, но легкое прикосновение трепетных пальцев к ее обнаженному плечу заставило Лали мгновенно пробудиться и отшатнуться от Мехмеда.
– Уходи… я позову кизляр-агу…
– Он не услышит тебя у черного аги в гареме полно других дел… – усмехнулся евнух, гипнотизируя Лали взглядом голодного кота.
Чувствуя, что в горле пересохло от страха, девушка попыталась соскользнуть с дивана и выбежать из комнаты, но юноша ловко поймал ее в свои объятия.
– Отпусти, – прошептала она охрипшим голосом, безуспешно пытаясь вырваться.
– Я не сделаю ничего дурного, если ты будешь умницей…
– Я не боюсь но… – Лали отчаянно пыталась заставить евнуха образумиться. – Тебе не стоит мучить себя, ведь ты не мужчина…