Колдовство любви

Престон Фэйрин

Улыбка Эзми подтверждала это.

– Греймокин – просто прелесть. Мы ему носим вкусненькое время от времени.

– Надо будет обязательно к нему съездить, – сказала Лавиния. – К нам сюда так далеко от города он не приходит.

Нов вздохнул. Его тетушки были очень милыми, но, к сожалению, немного не в своем уме. Нет, надо будет обязательно выбросить Раиннон со своим котом из головы и помнить, ради чего он приехал сюда, в Вирджинию. Он почувствовал себя увереннее. Нов привык заниматься проблемами своих клиентов, а у его тетушек, судя по всему, были сложности, – Теперь о том письме, которое вы мне послали, тетя Эзми и тетя Лавиния.

Вы написали мне, что получили предложение продать свой участок земли по очень хорошей цене. Из письма, хоть вы и не писали об этом, я почувствовал, что вы встревожены.

Женщины обменялись взглядами. Эзми опустила глаза и стала разглядывать салфетку на своих коленях.

– Мы не хотим продавать землю, Ноа. Она принадлежит нашей семье вот уже в течение нескольких поколений. Когда мы умрем, ты унаследуешь ее.

Он с нетерпением покачал головой.

– Мои наследственные права никоим образом не должны мешать вам принимать любые решения, но, как я понимаю, вы просто не хотите продавать землю. Чего я не могу понять, так это то, почему вы так встревожены по этому поводу. В чем дело?

Эзми и Лавиния снова обменялись взглядами. На этот раз заговорила Лавиния.

– Дело в том, что предлагаемая цена слишком высока, если учитывать реальную стоимость нашего имущества.

Он улыбнулся.

– Не понимаю, о чем здесь можно беспокоиться. Многие как раз предпочли бы иметь такие сложности.

– Да, но видишь ли, тут кое-что произошло, что нас…

– ..удивило.

Ноа откинулся на спинку стула.

– О'кей. Говорите.

– Еще три владельца участков земли в этой части пригорода получили точно такие же письма с такими же завышенными ценами на продажу своей недвижимости, – сказала Эзми. – Они все не хотели продавать, но в конце концов продали.

Он пожал плечами.

– Ну, так значит, изменили свое решение.

Лавиния фыркнула, что совсем не походило на нее.

– Совершенно ясно, что они изменили свое решение, но это не все. Джастин Макмерфи, один из владельцев, поклялся, что бросит пить, когда однажды ночью увидел солдата-северянина в форме времен гражданской войны, который ехал по полю и размахивал окровавленной саблей. Ноа нахмурился.

– Что, он много пил?

– Да, очень много.

– Джастин пил, как рыба, – добавила Эзми, – и много лет подряд. – Но суть в том, что у нас раньше никогда солдат-северянин не ездил где-нибудь еще, кроме центральной улицы города, да и то только по особому случаю.

– Эзми права. Конечно, этот юноша никогда не был особенно пунктуальным, но приехать сейчас – это уж чересчур даже для Джона Миллера. Слишком рано.

– О ком вы говорите? – спросил Ноа, совсем сбитый с толку.

– О Джоне Миллере, дорогой. А потом еще, Элизабет Дейли. Она никогда не была особо пугливой, и вдруг подхватилась и уехала жить к своей дочке в Ричмонд. Сказала, что слышит всякие странные вещи в доме.

– Или вот Фред Виллингем, – обратилась Лавиния к своей сестре. – Недавно к нему приехал представитель санитарной службы округа и сказал, что проводит плановые проверки воды в нашей местности. Так вот, он сделал проверку и вдруг сообщает Фреду, что у того высокая концентрация свинца в воде, и пить воду никак нельзя. Фред и вся его семья были буквально потрясены новостью. Двумя часами позже к ним приезжает грузовик и выгружает разлитую по бутылкам воду для питья. Страшно любезно, конечно, но это их доконало. Фред

запаниковал. У него даже не хватило ума разобраться в этом деле.

– Им хотя бы проверить этого санитарного инспектора из округа. А Фред просто взял да и согласился продать свой дом с землей. Получил деньги и сразу уехал.

Ноа переводил свой взгляд с одной женщины на другую.

– Значит, получается, что три собственника оставили свою недвижимость и согласились продать ее из-за странных событий.

Он сделал паузу.

– Случалось ли что-нибудь странное или необычное здесь?

– Нет, – ответила Эзми. – И может быть, мы напрасно беспокоимся и просто фантазируем. Наша подруга Глэдис Йорк тоже иметь здесь землю, и с ней тоже пока еще ничего не случилось.

– Правда, ее здесь не было всю эту неделю, так что и случиться ничего не могло. Раиннон отослала Глэдис…

– ..на месяц к своей сестре в Уэлльс.

– У Глэдис в следующем месяце будет день рождения, но Раиннон решила послать свою бабушку пораньше. В качестве своеобразного подарка. Правда, мило с ее стороны?

Он усомнился, можно ли к Раиннон применять такие же категории добра, как к обычным нормальным людям. Его жизнь основывалась на реальностях, а полдня, проведенные в этом городе, ясно свидетельствовали, что живущие здесь люди о реальности не имели никакого понятия. Это относилось и к его тетушкам. Все, что они рассказали ему, могло быть лишь простым совпадением, а то и просто их фантазией. Если бы он мог найти разумное объяснение этим событиям, то с каким удовольствием уехал бы в Нью-Йорк, оставив своих тетушек здесь, в их любимом городе, на их любимой ферме.

– Кто сделал предложение о продаже?

– Это неизвестно. Все письма посланы местным юристом в нашем городе…

– ..по имени Клиффорд Монтгомери.

– Но он говорит, что действует по заданию клиента, который просил пока не разглашать информацию о себе.

Казалось, что Лавиния крайне возмущена.

– Представляешь, он даже не сказал этого нам!

– Даже когда мы пообещали, что никому не скажем.

Нов принял решение.

– Я останусь здесь до воскресного утра. Это даст мне возможность поработать здесь два дня. Попробую разобраться.

– Два дня? – сказала Лавиния. – Мы очень надеялись, что ты погостишь здесь дольше.

Эзми повернулась к своей сестре, на лице у нее появилось решительное выражение.

Лавиния кивнула своей сестре, и Ноа показалось, что они безмолвно обменялись какими-то мыслями.

– Да, я думаю, ты права.

Они обе очаровательно улыбнулись Ноа.

– Ну, а сейчас попробуй яблочного пирога, дорогой.

Ноа лежал в кровати, на которой в детстве спала еще его мать, и смотрел в потолок. Ночной осенний ветер проникал сквозь кружевные занавески открытых окон и приятно овевал его уставшее тело.

Память сохраняла образ обольстительной, загадочной Раиннон, и думая о ней, он не мог уснуть. Она обволокла его ум своей колдовской силой и сплела паутину чувственности вокруг него. И снова у него мелькнула мысль, не ведьма ли она в самом деле.

Все было ясно. Он слишком много работал в последнее время.

Он хорошо выспится, погостит у тетушек, выяснит, было ли что-нибудь за этими предложениями о продаже земли, и через два дня уедет. Тогда у него не будет никаких причин снова встречаться с Раиннон. Довольный своими планами, он повернулся в постели.